* * *
Нунэн просмотрел три видеозаписи, на которых был показан захват заложников террористами.
— Десять человек, верно, все мужчины, большинство с бородами, все носили белые шляпы, когда производился захват заложников. Двое похожи на служащих парка. У нас есть информация о них?
— Сейчас этим занимаются, — ответил Деннис.
— Есть отпечатки пальцев? — спросил Нунэн и получил отрицательный ответ. — Как насчет фотографий?
— Да, мы все имеем пропуска с фотографиями, чтобы пройти в парк. — Деннис показал свой пропуск.
— Это уже что-то. Давайте передадим их полиции, и как можно быстрее.
— Марк! — Деннис подозвал к себе начальника департамента персонала.
— Нам следовало переодеться в униформы служащих парка, — сказал Ковингтон, когда они подъехали на электромобиле к замку.
— Это точно, поспешишь — людей насмешишь, верно, Питер? — Чавез смотрел из-за угла и вдруг почувствовал запах пищи из соседнего киоска. Он ощутил голод. — Проникнуть внутрь этого здания будет непросто, приятель.
— Пожалуй, — согласился с ним Ковингтон.
Замок действительно выглядел настоящим. Судя по синькам чертежей, замок был практически пустым, но там был лифт и лестница, ведущие на плоскую крышу, и рано или поздно террористы поставят там часового, если у них осталась хотя бы половина мозга на всех.
Но это была работа для снайперов. Гомер Джонстон и Сэм Хьюстон получат возможность сделать сравнительно простые выстрелы — четыреста метров с одной стороны и всего сто шестьдесят с другой.
— Какого размера кажутся тебе окна?
— Достаточно большие, Динг.
— Да, я тоже так думаю. — И план уже начал формироваться в их головах. — Надеюсь, Мэллой хорошо отдохнул.
Сержант Гомер Джонстон, носивший теперь комбинезон работника парка поверх своего костюма «ниндзя», вышел из-под земли в пятидесяти метрах от «пикирующего бомбардировщика». Вблизи извилины и колеса аттракциона казались еще более пугающими. Он подошел к нему в сопровождении служащего парка, который был также оператором этого аттракциона.
— Я могу доставить тебя наверх и остановить там кабину.
— Отлично. — Он действительно выглядел трудным для восхождения, хотя виднелись ступеньки, ведущие вверх. Они прошли под тентом входа, мимо барьеров для управления толпой посетителей, ожидающих своей очереди, и Джонстон сел на переднее сиденье с правой стороны, положив чехол с винтовкой на соседнее сиденье. — Поехали, — сказал он оператору. Подъем на первый холм был намеренно медленным, спроектированный таким образом, чтобы до смерти напутать сидящих, и это дало Джонстону возможность еще раз проникнуть в сознание террориста, подумал он с кривой улыбкой. Кабина с десятью трехместными скамейками остановилась на самом верху. Джонстон сполз вниз, захватив с собой винтовочный чехол. Он положил чехол в углубление, достал из чехла резиновый коврик и одеяло, чтобы накрыть себя. Наконец появились винтовка и бинокль. Он не торопился, раскладывая коврик, — пол под ногами был из перфорированной стали, и лежать здесь скоро станет неудобно. Затем натянул одеяло на свою лежащую фигуру. Вообще-то одеяло представляло собой легкую рыбацкую сеть, покрытую зелеными пластиковыми листьями, задача которых заключалась в том, чтобы скрыть очертания его тела. Наконец он поставил винтовку на сошку и достал свой зеленый, покрытый пластиком бинокль. Его личный радиомикрофон висел перед губами.
— Винтовка Два-Один командованию.
— Это Шесть, — отозвался Кларк.
— Винтовка Два-Один на месте, Шесть. Здесь у меня отличная позиция. Я вижу всю крышу замка и двери, ведущие к лифту и лестнице. Хорошая линия видимости и к задней стороне замка. Неплохое место.
— Отлично. Держи нас в курсе событий.
— Понял, босс. Конец связи. — Сержант Джонстон приподнялся на локтях и начал осматривать местность перед собой через бинокль 7x50. Сверху пригревало солнце.
Ему придется привыкнуть к этому. Джонстон задумался на секунду и протянул руку за фляжкой. В это мгновение кабина, в которой он поднялся, поехала вперед и исчезла из виду. Он услышал над головой, как стальные колеса прокатились по металлической трубе, и подумал, какие чувства испытываешь, когда катаешься на этой проклятой штуке. Наверно, ничем не уступает затяжным прыжкам с парашютом, что он проделывал много раз, но не испытывал к этому особой страсти, хотя прошел подготовку рейнджера. Было что-то приятное в том, что чувствуешь свои гребаные ноги на твердой гребаной земле, и ты не можешь стрелять из винтовки, когда падаешь со скоростью в сто тридцать узлов, ведь не можешь, а? Он направил свой бинокль на окно... вот они, совсем как в настоящем замке, и сделанные из сегментов чистого стекла, удерживаемых вместе свинцовыми полосками. Наверно, трудно прострелить через такое окно, подумал он, хотя произвести выстрел с такого угла будет непросто... нет, если придется стрелять, ему придется выбрать кого-нибудь снаружи. Вот это будет просто. Сержант склонился к телескопическому прицелу и нажал на кнопку определения расстояния лазерным дальномером, выбрав середину двора как свою цель. Затем он ввел несколько цифр в калькулятор, приняв во внимание вертикальное падение, получил исправленную установку расстояния и повернул головку повышения на прицеле на необходимое число щелчков. Прямая линия зрения составляла триста восемьдесят девять метров. Хорошая небольшая дистанция, если ему придется стрелять.
* * *
— Да, господин министр, — сказал доктор Беллоу. Он сидел в удобном кресле — кресле Майка Денниса — и смотрел на стену. Теперь на стене висела пара фотографий, на которых он может сконцентрировать свое внимание, — лица неизвестных людей, потому что Тим Нунэн не имел их в своем компьютере, и ни французская, ни испанская полиция не могли превратить эти лица в имена с приложенным прошлым. У обоих были квартиры в нескольких милях отсюда, и полиция обшаривает сейчас обе квартиры, переворачивая все вверх дном, проверяются также телефонные звонки, чтобы выяснить, кому они звонили.
— Они хотят, чтобы мы освободили этого парня Шакала, правда? — спросил французский министр юстиции.
— Вместе с несколькими другими, но он кажется их главной целью.
— Правительство не будет вести переговоры с этими мерзавцами! — настаивал министр.
— Да, мне это понятно. Выпускать заключенных в общем-то не является правильным выбором, но каждая ситуация отличается от других, и я хочу знать, какую свободу вы мне дадите как позицию для переговоров, — если вы вообще согласитесь на какие-нибудь уступки. Это может включать «освобождение» этого парня Санчеса из тюрьмы и доставку его сюда как... ну как приманку для преступников, которые окружены здесь нами.
— Это ваша рекомендация? — спросил министр.
— Я еще не уверен. Пока я не говорил с ними, и до тех пор, пока не поговорю, у меня не будет ощущения, к чему они стремятся. В данный момент я должен исходить из того, что это серьезные, преданные своему делу люди, готовые убить заложников.
