Послышался сигнал бипера. Он повернулся и посмотрел на контрольный щит.
— Это Эрни, М5 — похоже на остановку сердца, — сказал он.
— Что ты собираешься делать? — спросила Барбара Арчер. Киллгор встал.
— Хочу убедиться, что он действительно мертв. — Он наклонился, чтобы выбрать камеру для большого монитора на своем столе. — Вот, можешь наблюдать. Через две минуты он появился на экране. Санитар был уже там, но не делал ничего, только смотрел.
Она увидела, что Киллгор проверил пульс мужчины, затем его глаза. Несмотря на инъекцию вакцины В, он пользовался перчатками и маской. Что ж, это имело смысл. Затем он сделал шаг назад и выключил электронное устройство. Санитар извлек внутривенные трубки и покрыл тело простыней. Киллгор показал на дверь. Скоро санитар выкатил тележку с телом, направляясь к печи для сжигания отходов. Киллгор воспользовался случаем, осмотрел других пациентов и даже поговорил с одним, прежде чем исчез с экрана.
— Я не сомневался в этом, — сказал он, возвращаясь в контрольную комнату уже без защитной одежды. — У Эрни было слабое сердце, и Шива набросился прямо на него.
Следующим будет Венделл, М2, наверно, завтра утром. Функция печени выходит за пределы испытательной таблицы, и у него обширное кровотечение в верхней части кишечника.
— Как относительно контрольной группы?
— У Мэри, F4, через два дня проявятся очевидные симптомы.
— Таким образом, система распространения действует исправно? — спросила Арчер.
— Блестяще. — Киллгор кивнул, налил себе чашку кофе, перед тем как снова сесть. — Все будет хорошо, Барб, и предсказания компьютера выглядят лучше, чем требуемые параметры. Через шесть месяцев после инициации мир будет выглядеть совсем иначе, — пообещал он.
— Я все-таки беспокоюсь относительно этих шести месяцев, Джон. А если кто-нибудь из подопытных догадается, что происходит?
— Именно поэтому мы и носим пистолеты, Барб.
* * *
— Ее название — «Радуга», — сказал он, получив лучшую информацию дня. — Эта группа базируется в Англии. Она была создана сотрудником ЦРУ по имени Джон Кларк, он, по-видимому, является директором организации.
— Это имеет смысл, — согласился Хенриксен. — Она многонациональная, верно?
— По-моему, да, — подтвердил Джон Брайтлинг.
— Точно, — сказал Дмитрий Попов, ковыряясь в своем салате «Цезарь». — Все это имеет смысл, какая-то команда НАТО, полагаю, ее база в Герефорде?
— Да, — сказал Хенриксен. — Между прочим, отличная работа, учитывая, кто они.
Попов пожал плечами.
— Это было просто. Я должен был догадаться скорее. Мой вопрос заключается в следующем: что вы хотите, чтобы я сделал по этому поводу?
— Мне кажется, что нам нужно собрать больше информации о «Радуге», — высказал свое мнение Хенриксен, бросив взгляд на своего босса. — Гораздо больше.
— Что будешь делать? — спросил Брайтлинг.
— Ничего особенного, — заверил его Попов. — После того, когда узнаешь, где и что искать, — считайте — битва выиграна. Надо лишь отправиться туда и наблюдать. К тому же мне уже известно одно имя.
— Ты готов взяться за это? — спросил русского Джон.
— Конечно. Если вы заплатите мне за работу. Это опасно, разумеется, но...
— Насколько опасно?
— Я когда-то работал в Англии. Есть шанс, что у них есть моя фотография, под другим именем, конечно, но я думаю, это маловероятно.
— Ты можешь подделать британский акцент?
— Запросто, старина, — ответил Попов с улыбкой. — Ты ведь когда-то служил в ФБР?
Кивок.
— Да.
— Тогда ты знаешь, как это делается. Думаю, мне понадобится неделя.
— О'кей, — сказал Брайтлинг. — Полетишь завтра.
— Документы? — спросил Хенриксен.
— У меня есть несколько комплектов, все действующие, и все сделаны превосходно, — заверил его офицер разведки.
Как приятно иметь на содержании настоящего профессионала, подумал про себя Хенриксен.
— Ну ладно, мне нужно вылетать ранним рейсом, а я еще не упаковал вещи. Увидимся на будущей неделе, когда вернусь обратно.
— Не забывай о временном сдвиге. Твой организм успеет приспособиться? — спросил Джон.
Бывший агент засмеялся.
— А есть лекарство против этого?
Глава 18
Внешность
Попов поднялся на борт «Конкорда», вылетающего утренним рейсом. Ему еще не приходилось летать на нем, и он пришел к выводу, что внутри самолет тесен, хотя пространства для ног достаточно. Он расположился в кресле 4-С. Тем временем в другом терминале Билл Хенриксен сидел в салоне первого класса на авиалайнере DC-10 компании «Америкэн», который доставит его в Лос-Анджелес.
Уилльям Хенриксен, думал Дмитрий Аркадьевич Попов. Раньше входил в группу ФБР, занимающуюся спасением заложников, теперь эксперт по антитеррору, президент международной консалтинговой компании по безопасности, вылетающий в Австралию, чтобы заключить контракт на следующие Олимпийские игры... как это связано с тем, что делает Попов для Горайзон Корпорейшн Джона Брайтлинга? Что именно он делает — или, более точно, какой идее он служит? Какова его задача? Ему, несомненно, щедро платят — он даже не поднял вопроса о деньгах во время ужина, потому что был уверен — ему заплатят такую сумму, какую он запросит. Попов думал о сумме в 250 тысяч долларов только за эту работу, хотя она не была такой уж опасной, если исключить управление автомобилем в лондонских пробках. 250 тысяч долларов?
Может быть, и больше, сказал себе он. В конце концов, эта миссия кажется им очень важной.
Каким образом эксперт по организации террористических актов и эксперт по антитеррору вошли в один и тот же план? Почему они так быстро ухватились за его информацию, что существует новая международная антитеррористическая организация?
Это важно для них — но почему? Какой чертовщиной они занимаются? Он потряс головой. Попов не считал себя глупым, и все-таки в данном случае у него не было ни одной внятной идеи. А он хотел знать сейчас больше, чем когда-либо.
И снова это отсутствие информации беспокоило его. Беспокоило? Да, сейчас он был изрядно обеспокоен. КГБ никогда не приветствовал любопытство, но даже там знали, что приходится посвящать умных людей в некоторые тайны, давать им информацию, и потому одновременно с приказом обычно давалось какое-то объяснение, и он, по крайней мере, знал, что служит интересам своей страны. Какую бы информацию он ни собирал, какого бы иностранца ни вербовал, все это было направлено на то, чтобы обеспечить безопасность его родины, сделать ее сильнее, обогатить новыми знаниями.
Не его вина, что все эти усилия не привели ни к чему. КГБ никогда не подводил государство. Это государство подвело КГБ. Он был частью самой лучшей в мире разведывательной службы и по-прежнему гордился ее достижениями и своей работой.
