— Осталось несколько минут, — произнес Беллоу. Жизненные функции Грэди начинали приходить в норму. Его тело едва заметно двигалось, по мере того как пробуждался мозг.
Он обнаружит, что некоторые части тела не реагируют так, как им следовало, затем сфокусируется на этих ограничениях, начиная поиск боли, но не находя ее. Вот его голова начала поворачиваться понемногу, влево и вправо, и скоро...
Ресницы задрожали так же медленно. Беллоу быстро пробежал глазами по листу бумаги, который все время держал в руке, надеясь, что британская полиция и сотрудники «пятерки» обеспечили его надежной информацией.
— Шон? — сказал доктор. — Шон, ты проснулся?
— Ты кто?
— Это я, Джимми Карр. Ты, наконец, вернулся к нам?
— Где я?
— Ты в Дублине, в университетской больнице, Шон. Доктор МакКэски только что закончил операцию на твоей руке. Ты в палате восстановления после операции. У тебя все будет в порядке, Шон. Но, боже мой, с каким трудом мы доставили тебя сюда. Тебе больно, твое плечо болит, Шон?
— Нет, теперь не болит, Джимми. Сколько человек нам...
— Сколько нас спаслось? Десять, десятерым удалось уйти из Герефорда. Сейчас они находятся в тайных укрытиях, дружище.
— Хорошо. — Его глаза открылись, и он увидел кого-то в хирургической маске и шапочке, но он не мог сфокусировать взгляд, и все перед ним казалось, плыло в каком-то тумане. Комната... да, это больница... потолок с квадратными плитками в металлических рамках... освещение... лампы дневного света. Его горло казалось сухим и немного болело от интубации, но это не имело значения. Он жил внутри сна, и ничто не происходило на самом деле. Он плавал на белом неуклюжем облаке, но, по крайней мере, с ним был Джимми Карр.
— Родди, где Родди?
— Родди погиб, Шон, — ответил Беллоу. — Ему не повезло.
— Проклятие... — вздохнул Грэди. — Только не Родди...
— Шон, нам нужна информация, как можно быстрее.
— Какая... информация?
— Парень, который снабдил нас сведениями, мы должны связаться с ним, но не знаем, как найти его.
— Ты имеешь в виду Иосифа?
Бинго, подумал Пол Беллоу.
— Да, Шон, Иосиф, нам нужно связаться с ним...
— Деньги? Они у меня в бумажнике, парень.
О, подумал Кларк и повернулся. Все личные вещи Грэди лежали на столике с колесиками. Он видел, что в бумажнике было двести десять британских фунтов, сто семьдесят ирландских и несколько листков бумаги. На одном желтом листке написаны два набора цифр, каждый из шести цифр, и никакого объяснения. Швейцарский или другой номерной счет, подумал оперативник.
— Как мы сможем снять их, Шон? Нам нужно узнать это сейчас, друг.
— Швейцарский коммерческий банк в Берне... назовите... номер счета и контрольный номер... у меня в бумажнике.
— Отлично, спасибо, Шон... и Иосиф, как его остальное имя... как мы сможем связаться с ним, Шон? Пожалуйста, нам нужно знать это прямо сейчас, Шон.
Фальшивый ирландский акцент Беллоу не убедил бы даже пьяного, но состояние Грэди было далеко за пределами того, что делает с человеческим мозгом алкоголь.
— Не... знаю. Он сам связывается с нами, помнишь? Иосиф Андреевич связывается с нами через Роберта... через сеть... никогда я сам с ним не связывался первым.
— Его фамилия, Шон, как его фамилия, ты никогда не говорил мне.
— Серов, Иосиф Андреевич... русский... парень из КГБ... долина Бекаа... много лет назад.
— Значит, это он дал нам такую надежную информацию об этой банде «Радуга», не так ли, Шон?
— Сколько человек мы... сколько?..
— Десять, Шон, мы убили десятерых и сумели спастись, но ты был ранен во время бегства в «Ягуаре», помнишь? Но мы потрепали их, Шон, здорово потрепали, — заверил его Беллоу.
— Хорошо... хорошо... убивайте их... убивайте их всех, — прошептал Грэди с каталки.
— Не спеши, подонок, — негромко заметил Чавез, стоящий в нескольких футах.
— Две женщины, мы прикончили тех двух женщин?
— Да, Шон, я сам застрелил их. А теперь, Шон, этот русский парень, мне нужно знать о нем больше.
— Иосиф? Хороший человек, КГБ, обеспечил нас деньгами и наркотиками. Огромные деньги... шесть миллионов... шесть... и кокаин, — добавил Грэди для телевизионной камеры, которая стояла на треноге рядом с кроватью. — Привез для нас в Шэннон, помнишь? Прилетел на небольшом реактивном самолете, деньги и наркотики из Америки... ну, думаю, что из Америки... должно быть... он теперь так говорит, американский акцент, как по телевидению, странная привычка для русского, Джимми...
— Иосиф Андреевич Серов?
Голова на подушке попыталась кивнуть.
— Так у них принято, Джимми. Иосиф, сын Андрея.
— Как он выглядит, Шон?
— Моего роста... темно-каштановые волосы, глаза... круглое лицо, говорит на многих языках... долина Бекаа... тысяча девятьсот восемьдесят шесть... хороший человек... часто помогал нам...
— Как продвигаются дела? — прошептал Кларк Тауни.
— Видишь ли, все это не может быть использовано в суде, но...
— К черту суд, Билл! Насколько ценным является то, что он рассказал? Совпадает ли это с информацией, которой вы располагали раньше?
— Имя «Серов» ничего не говорит, но я проверю по нашим файлам. Номера будут изучены, и за ними наверняка остался бумажный след, но, — он посмотрел на часы, — с этим придется подождать до завтрашнего дня.
Кларк кивнул.
— Чертовски хороший метод допроса.
— Никогда раньше не видел ничего подобного. Да, хороший метод.
В этот момент глаза Грэди широко открылись. Он увидел людей, стоящих вокруг его кровати, и его лицо исказилось от напряжения. Наконец, он заставил себя задать вопрос.
— Кто вы такие? — спросил он нетвердым голосом, увидев незнакомое лицо в своем сне.
— Меня зовут Кларк, Джон Кларк, Шон.
Его глаза открылись еще шире.
— Но ведь вас...
— Совершенно верно, приятель. Это я и есть. Большое спасибо за то, что ты так откровенно нам рассказал, Шон. Мы покончили со всеми пятнадцатью твоими парнями. Они или убиты, или захвачены в плен. Надеюсь, тебе понравится в Англии, мальчик. Ты останешься здесь надолго, очень надолго. А теперь почему бы тебе не заснуть снова? — сказал он с намеренно подчеркнутой вежливостью. Мне доводилось убивать людей, которые были куда лучше тебя, ублюдок, подумал он, спрятав слова за равнодушным выражением лица, которое только подчеркивало его чувства.
Доктор Беллоу положил в карман портативный магнитофон и свои записи. Это редко не достигало цели. Сумеречное сознание, последовавшее за общим наркозом, делало всех людей уязвимыми для внушения. Именно по этой причине никто из людей с высоким уровнем допуска не ложился в больницу без сопровождения кого-то из агентства, в котором они служат. В данном случае у него было примерно десять минут, чтобы глубоко проникнуть в сознание Грэди и вернуться обратно с ценной информацией. Это никогда не будет использовано в суде, но, с другой стороны, «Радуга» состояла не из полицейских.
