«Си спрайт» сбросил цепь гидроакустических буев. Шли минуты.
– Слабый сигнал на шестом и сигнал средней интенсивности на четвертом, – доложил старшина, оператор гидроакустических буев. Моррис не сводил взгляда с прокладочного планшета. Судя по полученным данным, контакт находился меньше чем в трех милях.
– Сбросить активные гидролокационные буи, – приказал капитан. Стоящий позади него офицер, руководивший системами вооружения, распорядился подготовить к запуску ASROC и торпедные аппараты. В трех милях от фрегата вертолет развернулся и пролетел над районом цели, сбросив на этот раз три буя, которые генерировали активные ненаправленные гидроакустические импульсы.
– Контакт, обнаружил четкий контакт на девятом буе. Считаю его возможной подводной лодкой.
– Я засек его, пеленг ноль-один-пять – это подводная лодка, повторяю, цель – определенно подводная лодка, – доложил оператор буксируемой гидролокационной антенны. – Она только увеличила скорость. Слышу кавитационные шумы. Одновинтовая подлодка, по-видимому, типа «Виктор», пеленг быстро меняется слева направо.
Гидролокационная станция, действующая в активном режиме, по-прежнему не могла обнаружить подводную лодку, несмотря на то, что генерировала непрерывный поток активных импульсов максимальной интенсивности по уже определенному пеленгу. Было очевидно, что подводная лодка находится под термоклином.
Моррис решил было провести несколько маневров, но потом передумал. При резком повороте буксируемая гидролокационная антенна изогнется и потому станет на несколько минут бесполезной. В этом случае ему придется полагаться только на гидроакустические буи, а Моррис больше доверял гидролокаторам.
– Пеленг на контакт сейчас ноль-один-пять и не меняется… Уровень шума несколько уменьшился. – Оператор показал на экран. Моррис не мог скрыть удивления. Сначала пеленг быстро менялся, а теперь остается постоянным?
Вертолет снова пролетел над районом, где была обнаружена подводная лодка противника. Еще один сброшенный гидроакустический буй зарегистрировал контакт, однако детектор магнитных аномалий не подтвердил присутствия подводной лодки, и контакт быстро ослабевал. Уровень шума продолжал уменьшаться. Моррис наблюдал за тем, как относительное положение контакта сместилось за корму. Что за чертовщина происходит с этой подлодкой?
– Вижу перископ на скуле правого борта! – доложил впередсмотрящий.
– Там не может быть перископа, сэр…, если только мы не следим с помощью гидролокатора за приманкой, – отозвался оператор.
Офицер ПЛО тут же распорядился направить активный гидролокатор по новому пеленгу, и результаты последовали немедленно.
– Пеленг на контакт три-четыре-пять, расстояние полторы тысячи ярдов! – На экране гидролокатора появилась яркая точка.
– Самый полный вперед! – крикнул Моррис. Каким-то образом субмарине удалось ускользнуть от буксируемой гидролокационной антенны, затем она проскочила через термоклин и подняла перископ, Это могло означать лишь одно. – Право на борт.
– Слышу шумы – на нас идут торпеды, пеленг три-пять-один! Офицер систем вооружения немедленно приказал выпустить по указанному пеленгу противолодочную торпеду, надеясь спугнуть подводную лодку. Если русские торпеды управляются по проводам, субмарине придется обрезать их, чтобы уклониться от американской торпеды.
Моррис вбежал вверх по трапу на мостик. Каким-то образом подводной лодке удалось разорвать контакт и выйти на огневой рубеж. Фрегат менял курс и скорость, надеясь нарушить рассчитанное русскими решение огневой задачи.
– Вижу одну! – воскликнул старпом, указывая в сторону носа. Советская торпеда оставляла на морской поверхности видимый белый след. Моррис заметил это, хотя и не ожидал. Фрегат быстро уклонился в сторону.
– Мостик, вижу две торпеды, пеленг постоянный – три-пять-ноль, и расстояние быстро уменьшается, – выпалил офицер, отвечавший за руководство боевыми действиями. – Обе наводятся с помощью активных гидролокаторов. «Никси» действует.
Моррис поднял телефонную трубку.
– Сообщите о ситуации командующему соединением.
– Уже исполнено, шкипер. К нам вылетели еще два вертолета. «Фаррис» мчался сейчас со скоростью двадцать узлов, увеличивая ее и поворачиваясь кормой к приближающимся торпедам. Вертолет фрегата находился сейчас на траверзе и смещался в сторону кормы, прилагая отчаянные усилия, чтобы обнаружить подводную лодку с помощью детектора магнитных аномалий.
Белый след торпеды пересек курс фрегата, закончившего поворот. За кормой прогремел взрыв. Огромный столб вспененной воды поднялся вверх на сотни футов – это первая русская торпеда столкнулась с приманкой. Но у них была только одна приманка «никси», а за бортом неслась еще одна русская торпеда.
– Лево на борт! – скомандовал Моррис рулевому. – Боевая рубка, как там относительно контакта? – Фрегат набрал теперь скорость двадцать пять узлов.
– Мы не может обнаружить ее. Наши буи передают данные о торпеде и ни о чем больше.
– Она попадет в нас, – сказал старпом, указывая на белый след меньше чем в двух сотнях ярдов от «Фарриса». Торпеда прошла мимо в первый раз, затем развернулась и снова устремилась к фрегату. Самонаводящиеся торпеды ищут цель до тех пор, пока у них не кончается запас хода.
Моррис чувствовал, что бессилен что-то предпринять. Торпеда приближалась к левой скуле корабля. Если повернуть вправо, он только подставит торпеде пространство всего борта. На носовой палубе ASROC развернулся налево, в сторону вероятной цели, но без команды «открыть огонь» расчет мог только наводить пусковую установку в сторону цели. Белый бурун приближался. Моррис наклонился через поручни, глядя на торпеду с молчаливой яростью. Она надвигалась на носовую часть корабля, словно карающий перст. Теперь сомнения исчезли – она попадет в цель.
– Не делайте этого, капитан. – Боцман Кларк схватил Морриса за плечо и опрокинул на палубу. Он успел только протянуть руку к старпому, когда торпеда врезалась в борт фрегата.
Мощный взрыв на фут оторвал Морриса от стальной палубы. Он не услышал самого взрыва, но спустя мгновение после того, как его подбросило второй раз, на палубу обрушилась стена белой воды, которая понесла капитана и прижала к пиллерсу. Сначала Моррису показалось, что его смыло за борт. Он приподнялся и увидел обезглавленное тело старпома, лежащее у двери рулевой рубки. Сам мостик разорвало пополам, толстая металлическая обшивка была изрешечена осколками. В рулевой рубке выбило стекла. Однако то, что он увидел дальше, оказалось намного хуже.
Торпеда попала в борт фрегата сразу за гидролокационной станцией, расположенной на носу. Нос был полностью смят, киль разворочен взрывом. Бак погрузился в воду, по нему гуляли волны, а ужасный скрежет металла означал, что носовая часть отрывается от остального корпуса. Моррис с трудом взобрался на мостик и рванул ручку машинного телеграфа к отметке «стоп машины», не заметив даже, что механики машинного отделения уже застопорили двигатели. Фрегат по инерции продолжал двигаться вперед. На глазах Морриса нос изогнулся в левую сторону, отойдя от прямой линии на десять градусов. Волны заливали носовую орудийную установку, и ее расчет пытался перебежать на корму. Под орудийной палубой находились матросы. Моррис знал, что все они мертвы, и надеялся, что смерть наступила мгновенно, они не захлебываются, оказавшись в погружающейся стальной клетке. Его матросы. Сколько боевых постов расположено к носу от установки ASROC?
