Занимался б ты делом, как положено, бесполезный ты сукин сын, вместо того, чтобы бегать за юбками, этих проблем не возникло бы, подумал Алексеев, но не осмелился произнести этого вслух. Командующий Западной группой войск, генерал армии, которому недавно исполнился шестьдесят один год, любил поговорить о своих успехах на дамском фронте – даже хвастал ими, правда победы эти не всегда шли на пользу профессиональным обязанностям. Алексеев нередко слышал рассказы о его новых похождениях, с улыбками принимаемые в этом самом помещении. Однако командующий Западной группой войск был политически надежным военачальником. Ничего не поделаешь, подумал молодой генерал, такова советская система. Для защиты родины нам нужны профессиональные военные, и что требуется от них в первую очередь? Политическая благонадежность! С горечью он вспомнил, что случилось с его отцом в 1958 году. Однако генерал Алексеев не имел ничего против политического руководства, осуществляемого партией над Вооруженными силами. Партия – это государство, в конце концов, а он принес присягу служить государству. Все это он узнал, еще сидя на коленях у отца. Но у молодого генерала оставался еще один козырь.
– Товарищ генерал, у вас превосходные командиры дивизий, полков и батальонов. Они сумеют выполнить свой долг. – Алексеев решил, что ссылка на боевые традиции Советской Армии окажется только полезной.
Рожков встал, и все военачальники насторожились, ожидая, что он скажет.
– Все, что вы говорите, Павел Леонидович, весьма разумно, но разве мы вправе рисковать безопасностью нашей родины? – Он покачал головой, слово в слово повторяя общепринятую оборонную доктрину, как привык это делать на протяжении стольких лет. – Нет, не имеем. Да, мы полагаемся на фактор внезапности, это верно, на первый сокрушительный удар, который откроет путь нашим механизированным дивизиям. И мы застанем противника врасплох. Запад не захочет верить в происходящее, и пока Политбюро будет успокаивать НАТО – даже в тот момент, когда мы концентрируем силы для первого броска, – нам удастся использовать преимущество внезапности и захватить стратегическую инициативу. У Запада будет три дня – самое большее четыре, чтобы понять, что же происходит, но даже тогда они не будут психологически готовы к нашему наступлению.
Следом за маршалом генералы и адмиралы направились из парной в душевую. Через десять минут, освеженные, уже в мундирах, они собрались в банкетном зале на втором этаже. Официанты – многие из них осведомители КГБ – обратили внимание на подавленное настроение военачальников и приглушенный тон ведущихся разговоров, что не позволило им подслушать, о чем идет речь. Сидевшие за столом помнили, что Лефортовская тюрьма КГБ отсюда рядом, меньше чем в километре.
– Каковы наши планы? – спросил своего заместителя командующий Юго-Западным военным округом.
– Но вы же помните, сколько раз мы проводили эти военные игры? – отозвался Алексеев. – Все бесчисленные карты и ситуации, изученные нами за последние годы. Нам известны места скопления танков и пехотных соединений, дороги, автострады, перекрестки, мосты, которыми будем пользоваться мы и которыми будут пользоваться войска НАТО. Мы знаем графики мобилизации у нас и у них. Единственное, чего мы не знаем, – насколько успешно удастся осуществить на практике столь тщательно разработанные планы. Нам следовало бы приступить к боевым действиям немедленно. В этом случае неизвестные переменные оказали бы воздействие на обе стороны в одинаковой мере.
– А если наше наступление станет развиваться слишком успешно и НАТО решит прибегнуть к ядерному оружию для обороны? – задал вопрос командующий.
Алексеев кивнул, признавая важность и крайнюю непредсказуемость этой проблемы:
– Они могут использовать ядерное оружие в любом случае, разве не так? Товарищ генерал, все наши планы в значительной степени зависят от фактора внезапности. Сочетание внезапности и успешного развития наших наступательных действий заставит Запад подумать об использовании ядерного оружия…
– Вот тут, мой молодой друг, вы ошибаетесь – упрекнул Алексеева командующий. – Решение о применении ядерного оружия является политическим. Чтобы не допустить такого развития событий, и требуются политические действия, а для этого необходимо время.
– Но если мы станем ждать четыре месяца – кто может гарантировать нам стратегическую неожиданность? – недоуменно спросил Алексеев.
– Это обещало нам политическое руководство.
– Вот как? Помню, в тот год, когда я поступил в академию Фрунзе, партия торжественно провозгласила, что нынешнее поколение будет жить при коммунизме, назвав точную дату. Эта дата миновала шесть лет назад.
– Такие разговоры ты можешь вести со мной, Паша, я понимаю тебя. Но если ты не научишься следить за своими словами…
– Извините меня, товарищ генерал, но мы должны быть готовыми к тому, что нам не удастся застать противника врасплох и захватить стратегическую инициативу. «Во время боевых действий, несмотря на самую тщательную подготовку, нельзя исключить элемент риска, – процитировал Алексеев отрывок из лекции, читанной курсантам в академии Фрунзе. – Поэтому следует обратить особое внимание и самым детальным образом разработать планы для каждого непредвиденного поворота событий при развитии всей операции. По этой причине удел штабного офицера является одним из самых тяжких на службе Отечеству.»
– У тебя память, как у кулака, Паша, – усмехнулся командующий Юго-Западным военным округом и наполнил грузинским вином бокал своего заместителя. – Но ты совершенно прав.
– Если нам не удастся воспользоваться фактором внезапности, мы окажемся втянутыми в войну на истощение, причем в огромных масштабах. Это будет вариант войны 1914 – 18 годов, только с использованием новейших достижений высоких технологий.
– И мы выйдем из этой войны победителями, – послышался голос главнокомандующего сухопутными войсками, опустившегося на стул рядом с Алексеевым.
– Это верно, мы окажемся победителями, – согласился Алексеев. Все советские военные деятели признавали, что если удастся быстро завершить боевые действия, то это неминуемо приведет к кровавой войне на истощение, в равной степени изнуряющей обе стороны. Зато Советский Союз располагает намного большими людскими и материальными ресурсами для ведения такой войны и обладает политической решимостью воспользоваться ими. – Если и только если нам удастся влиять на ход боевых действий и если наши друзья на флоте сумеют нарушить снабжение НАТО из Америки. Вооруженные силы Западной Европы располагают боеприпасами и материальными ресурсами примерно на пять недель напряженных боев. Наш красивый и такой дорогостоящий флот должен перекрыть Атлантику.
– Маслов, – обратился главнокомандующий сухопутными войсками к главнокомандующему военно-морским флотом. – Нам хотелось бы выслушать вашу точку зрения о соотношении сил в Северной Атлантике.
– Какая задача будет поставлена перед нами? – осторожно поинтересовался адмирал флота.
– Если при нападении на Запад нам не удастся воспользоваться фактором внезапности, Андрей Петрович, вам придется взять на себя задачу изоляции Европы от Америки.
