* * *
Каттер сидел у себя в кабинете, откинувшись на спинку кресла. Раздался звонок телефона. Президент, определил Каттер по мигающему огоньку на аппарате.
— Слушаю, господин президент.
— Зайдите ко мне.
— Иду, сэр.
Лето в Белом доме — мёртвый сезон, как и в большинстве правительственных учреждений. Расписание президента было наполнено протокольными событиями, которые он как политический деятель обожал, зато как глава исполнительной власти — ненавидел. Приходилось постоянно пожимать руки множеству «мисс-цельное-молоко», как он называл непрерывный поток посетителей, хотя, мелькала порой у него мысль, не встречался ли среди них «мисс-презерватив», настолько быстро менялись за последнее время в обществе взгляды на секс.
Нагрузка была значительно больше, чем многие думают. Визиту каждого посетителя предшествует листок бумаги с несколькими параграфами информации о нём, так что гость уйдёт с мыслью: ты смотри, президент слышал обо мне! Он проявил настоящий интерес! Пожимать руки и беседовать с рядовыми гражданами — важная и обычно приятная обязанность, но только не сейчас, не за неделю до начала съезда, когда он, согласно опросу общественного мнения, все ещё отстаёт от соперника, о чём, по крайней мере, дважды в неделю сообщает каждое агентство новостей.
— Как дела с Колумбией? — спросил президент, едва дверь закрылась за адмиралом.
— Сэр, вы приказали прекратить операции. Они прекращены.
— Никаких трудностей с ЦРУ?
— Никаких, господин президент.
— Если конкретно, то как вы...
— Сэр, вы сказали мне, что не хотите знать подробностей.
— Значит ли это, что существуют детали, о которых мне не следует знать?
— Я говорю вам, сэр, что выполнил ваши указания. Мной были отданы распоряжения. Они приведены в исполнение. Не думаю, что у вас будут возражения против последствий.
— Вот как?
— Видите ли, сэр, с практической точки зрения операция увенчалась успехом, — спокойно произнёс Каттер. — Количество контрабандных наркотиков, поступающих к нам, уменьшилось, и эта тенденция продолжится в будущем, на протяжении нескольких месяцев. Я бы порекомендовал, сэр, чтобы прессе была дана возможность поговорить об этом. Вы всегда можете потом сослаться на их статьи. Мы причинили немалый ущерб наркобизнесу. Можно напомнить об успехе операции «Тарпон». Продолжая операцию «Кэйпер», мы соберём значительный объём разведывательной информации. Кроме того, через пару месяцев будет произведено несколько эффектных арестов.
— Откуда вам это известно?
— Я сам принял соответствующие меры, сэр.
— И каким же это образом?.. — начал было президент и тут же замолчал — Это тоже относится, к тем вещам, о которых мне не следует знать?
Каттер согласился.
— Значит, я могу исходить из того, что все осуществлённое вами было сделано в рамках закона? — спросил президент, чтобы эти слова легли на магнитофонную плёнку, которая сейчас записывала их разговор.
— Да, сэр, вы можете сделать такой вывод. — Ответ был сформулирован очень искусно — он мог значить что угодно в зависимости от точки зрения слушателя.
Каттер знал о включённом магнитофоне.
— И у нас нет сомнений относительно того, были ли выполнены ваши указания?
— Нет, сэр.
— Проверьте ещё раз.
* * *
Бородатому консультанту потребовалось куда больше времени, чем он рассчитывал. Сейчас распечатка была в руках у инспектора О'Дэя. Её содержание вполне могло быть на курдском языке — половина страницы выглядела, на его взгляд, в высшей степени странно — она состояла из одних нулей и единиц.
— Машинный язык, — объяснил консультант. — Специалист, создавший эту программу, — настоящий профессионал. Мне удалось восстановить примерно сорок процентов материала. Как я и думал, это перестановочный алгоритм.
— Вы уже говорили вчера об этом.
— Но русские не имеют к этому никакого отношения. Задача алгоритма состоит в следующем он принимает текст и зашифровывает его. В этом нет ничего потрясающего — каждый может сделать такое. Вся хитрость данной системы состоит в том, что она основывается на независимом входном сигнале, уникальном для каждого сообщения, — причём это происходит в дополнение к кодирующему алгоритму, уже действующему в системе.
— Вы не могли бы объяснить это подробнее?
— Для этого необходимо, чтобы действие программы обеспечивалось исключительно качественным компьютерным подключением. Такое не может быть русским — у них ещё нет соответствующего технического обеспечения, если только им не удалось украсть у нас что-то особенно выдающееся. Кроме того, входной сигнал, вносящий в систему переменную величину, поступает, скорее всего, от спутников обеспечения навигации. В данном случае это всего лишь моя догадка, но мне кажется, что здесь применяется исключительно точная отсечка времени, необходимая для ввода ключа кодирования, уникального для каждого сообщения. Да, по-настоящему умный специалист. Это значит, что здесь принимало участие Агентство национальной безопасности. Для измерения времени с максимальной точностью в таких спутниках используются атомные часы, а самая важная часть системы тоже зашифрована. Короче говоря, перед нами хитрый метод шифровки сообщения, осуществлённый таким образом, что, даже если вам известно, как это делалось, расшифровать или продублировать его невозможно. Человек, создавший эту «крошку», имел доступ ко всему, чем мы располагаем. Меня привлекали для консультаций в АНБ, но даже я никогда не слышал о чём-либо подобном.
— Значит, если диск уничтожен...
— Связь тоже уничтожена, дружище. Подчёркиваю, уничтожена. Если это именно то, что мне кажется, мы имеем орбитальную систему связи, контролирующую алгоритмы, и наземные станции дублируют его. Стоит стереть этот алгоритм, как сделал кто-то в данном случае, и те, с кем вы разговаривали, лишаются этой возможности, и вообще никто больше не может связаться с ними. Более надёжную систему придумать невозможно.
— Это все, что вам стало известно? Что ещё?
— Половину из того, что вы слышали от меня, составляют разумные догадки. Я не могу восстановить алгоритм, но могу сказать вам, как он, по-видимому, действовал. Объяснения о спутниках НАВСТАР — предположение, но вполне обоснованное. Перестановочная обработка отчасти восстановлена, и на основе этого нет сомнений в участии АНБ. Специалист, сделавший это, здорово разбирается в том, как составлять машинный код. Несомненно, это сделано у нас. Вполне вероятно, что это самый совершенный машинный код, имеющийся в нашем распоряжении. Человек, получивший возможность пользоваться им, должен обладать огромным влиянием. Кем бы он ни был, он стёр его с диска. Снова воспользоваться им невозможно. Должно быть, операция, для которой применялась эта система. закончилась.
— Да, — произнёс О'Дэй, похолодев от услышанного. — Вы хорошо потрудились.
