– Ситуация успокоится, если у другой стороны есть хотя бы половина мозгов, – с надеждой заметил Адлер.
– А они у них есть? – спросил Робби Джексон, на мгновение опередив Арни ван Дамма.
– Сэр, на этот вопрос нельзя дать односложный ответ. Они глупые? Нет, не глупые. Но видят ли они происходящее так же, как мы? Нет, не видят. В этом и заключается фундаментальная проблема ведения дел с ними…
– Да, Клингоны, – коротко ответил Райан. – Инопланетяне из космического пространства. Господи, Скотт, как нам догадаться, что они собираются предпринять?
– Вообще-то мы на это неспособны, – ответил государственный секретарь. – У нас немало умных голов, но проблема заключается в том, чтобы все пришли к единодушному мнению по какому-нибудь вопросу, который мы считаем важным. А этого никогда не происходит, – заключил Адлер. Он нахмурился, перед тем как продолжить: – Понимаете, эти люди – короли из другой культуры. Она уже резко отличалась от нашей культуры задолго до появления марксизма, а идеи нашего старого друга Карла только ухудшили ситуацию. Они являются королями, потому что обладают абсолютной властью. Правда, существуют некоторые ограничения этой власти, но мы не совсем понимаем, что это за ограничения, и поэтому нам трудно использовать или навязать их. Они представляют собой Клингонов. Значит, нам нужен доктор Спок. У вас нет его где-нибудь?
Сидящие вокруг кофейного столика чуть улыбнулись или негромко засмеялись, что обычно сопровождало замечание, которое не является особенно смешным, но на которое нужно как-то реагировать.
– Сегодня есть что-нибудь новое от «ЗОРГЕ»? – спросил ван Дамм.
Райан покачал головой.
– Нет, агент не ежедневная передача «Доброе утро, Америка!».
– Жаль, – сказал Адлер. – Я обсудил кое-какие проблемы, поступившие от «ЗОРГЕ», с моими людьми из исследовательского отдела – я всегда ставил перед ними задачи как свои теоретические размышления, никакой конкретики…
– И? – спросил Джексон.
– И они считают, что в этом есть определённый смысл, но ставить на кон своё ранчо в споре не стоит.
На этот раз веселье было единодушным.
– В этом заключается проблема с хорошей разведывательной информацией. Она не соответствует ходу мыслей твоих собственных сотрудников – если они вообще размышляют, – заметил вице-президент.
– Это несправедливо, Робби, – сказал Райан своему вице-президенту.
– Да знаю я, знаю. – Джексон поднял руки, признавая свою вину. – Я просто не могу забыть девиз всего разведывательного сообщества: «Клянёмся вашей жизнью». Чувствуешь себя таким одиноким с истребителем, пристёгнутым к твоей спине, рискуя жизнью, исполняя повеления листка бумаги, на котором напечатана чья-то точка зрения. Ты ведь даже не знаешь парня, написавшего это, или данные, на которых основан этот приказ. – Он замолчал, помешивая свой кофе. – Знаешь, на флоте мы привыкли думать – нет, привыкли надеяться, – что решения, принятые в этом кабинете, основаны на надёжной информации. Испытываешь такое разочарование, когда узнаешь, как на самом деле все происходит.
– Робби, я помню, когда я ещё учился в школе, разразился Кубинский ракетный кризис. Я думал о том: а не взорвётся ли весь мир? Но мне всё равно нужно было перевести половину страницы проклятых галльских войн Цезаря, и когда я увидел президента на экране телевизора, то решил, что все будет хорошо. Я решил так потому, что он был президентом Соединённых Штатов и должен знать, что происходит на самом деле. Таким образом, я перевёл описание битвы с гельветами и потом спокойно спал всю ночь. Президент знает, потому что он президент, верно? Затем я сам стал президентом и знаю ничуть не больше, чем знал месяцем раньше, но каждый человек вон там, – Райан махнул рукой в сторону окна, – думает, что я всезнающий… Эллен!– позвал он так громко, что его было слышно через дверь.
Дверь открылась через семь секунд.
– Да, господин президент?
– Я думаю, что вы знаете, Эллен, – сказал ей Джек.
– Да, сэр. – Она сунула руку в карман и достала пачку сигарет «Виргиния Слимс». Райан взял одну сигарету вместе с розовой бутановой зажигалкой, спрятанной внутри пачки. Он закурил и глубоко затянулся.
– Спасибо, Эллен.
Её улыбка была откровенно материнской.
– Не стоит, господин президент. – Затем она пошла обратно в комнату секретарей, закрыв за собой резную дверь.
– Джек?
– Да, Роб?
– Это отвратительно.
– Я знаю, что я не всезнающий и не идеальный, – раздражённо признался президент Соединённых Штатов после второй затяжки. – А теперь вернёмся к Китаю.
– Они могут забыть о статусе самой благоприятствуемой нации, – сказал ван Дамм. – Конгресс подвергнет тебя процедуре импичмента, если ты обратишься с такой просьбой, Джек. И ты можешь не сомневаться, что Холм одобрит закупку Тайванем любых систем оружия, если они захотят купить их.
– С этим у меня нет никаких проблем, и я ни при каких условиях не предложу им статус наиболее благоприятствуемой нации, до тех пор, пока они не начнут вести себя, как подобает цивилизованным людям.
– В этом-то и заключается проблема, – напомнил всем Адлер. – Это они считают нас нецивилизованными варварами.
– Я предвижу неприятности, – сказал Джексон, опередив всех. Райан решил, что это объясняется его прошлым как лётчика-истребителя – эти ребята все видят заранее. – Они потеряли контакт со всем миром. Единственный способ для них вернуть уважение мира заключается в том, чтобы причинить боль. Не своему народу, разумеется, но мне чертовски ясно кому.
– И у них в руках контроль над оружием, – заметил ван Дамм.
– Подтверждаю это, Арни, – согласился Джексон.
– Итак, каким образом мы направим их на правильный путь? – спросил Райан, чтобы снова сконцентрировать разговор на основной теме.
– Мы придерживаемся прежней политики. Мы заявляем, что хотим равных условий в доступе на рынки торговли, в противном случае будут воздвигнуты параллельные торговые барьеры. Мы говорим им, что убийство папского нунция делает любые уступки с нашей стороны невозможными, и такова сейчас ситуация, – чётко произнёс Адлер. – Они не любят, когда с ними разговаривают таким языком, но это реальный мир, им придётся признать объективную реальность. Они всё-таки понимают это – большей частью, – закончил Государственный секретарь.
Райан обвёл взглядом кабинет и увидел кивки.
– Решено, позаботься о том, чтобы Ратледж правильно понял содержание послания, – сказал он «Орлу».
– Да, сэр, – согласился Государственный секретарь. Участники совещания встали и потянулись к выходу. Вице-президент Джексон задержался и оказался последним среди уходящих.
– Останься, Роб, – сказал Райан своему старому другу.
