– Это не означает ничего хорошего, приятель, – заметил Райан, открывая третью страницу.
– Эд, – спросил Уинстон, поднимая взгляд со второй страницы. – Что ты можешь сказать мне об источнике? Похоже, что это написано хорошо осведомлённым человеком из самой преисподней.
– Член китайского Политбюро ведёт записи своих разговоров с коллегами. Мы получили доступ к этим документам, а вот как – тебе знать не нужно.
– Таким образом, этот документ и источник являются подлинными?
– Мы так считаем.
– Насколько они надёжны? – настаивал «Торговец».
Директор ЦРУ рискнул сделать шаг по тонкой ветке.
– Не менее надёжны, чем твои казначейские сертификаты.
– О'кей, Эд, если ты так считаешь. – Голова Уинстона опустилась вниз, и глаза продолжали читать. Через десять секунд он пробормотал: – Проклятье…
– Это верно, Джордж, – согласился президент. – Слово «проклятье» выражает это достаточно красноречиво.
– Согласен с тобой, Джек, – кивнул Государственный секретарь.
Из всех присутствующих только Бен Гудли сумел закончить чтение донесения без комментариев. Несмотря на свой статус и важность должности советника президента по национальной безопасности, в этот момент он чувствовал себя самым младшим и слабым. Он знал, что намного уступает президенту по знанию проблем национальной безопасности и является, по сути дела, всего лишь секретарём высокого ранга. В его удостоверении значилось, что он, Бен Гудли, занимает пост офицера национальной безопасности, один из которых, по закону и традиции, сопровождает президента повсюду. Его работа состояла в том, чтобы снабжать президента информацией. Предыдущие советники по национальной безопасности, занимавшие его кабинет в углу Западного крыла Белого дома, часто говорили своим президентам, что думать и как поступать. Но он был всего лишь человеком, передающим информацию, и сейчас чувствовал свою слабость даже в этой должности.
Наконец Джек Райан поднял голову. У него были невыразительные глаза и безучастное выражение лица.
– О'кей. Эд, Мэри-Пэт, как мы оцениваем это?
– Похоже, что предсказания министра финансов Уинстона относительно финансовых последствий пекинского инцидента могут оказаться реальными.
– Они говорят об опрометчивых последствиях, – спокойно заметил Скотт Адлер. – А где Тони?
– Министр обороны Бретано сейчас в Форт-Худе, Техас, проводит смотр тяжёлой пехоты 3-го корпуса. Он вернётся обратно сегодня вечером. Если мы срочно вызовем его сюда, это будет слишком заметно, – сказал присутствующим ван Дамм.
– Эд, не будешь возражать, если мы передадим ему этот документ по закрытому каналу связи?
– Нет.
– О'кей. – Райан кивнул и протянул руку через стол к своему телефону. – Пожалуйста, пришлите сюда Андреа. – На это потребовалось меньше пяти секунд.
– Да, господин президент?
– Ты не могла бы отнести вот это в узел связи и сказать им, чтобы они передали документ по каналу «Чечётка» «Грому»? – Он вручил ей документ. – Затем принеси его обратно.
– Слушаюсь, сэр.
– Спасибо, Андреа, – сказал Райан вслед исчезающей женщине. Затем отпил воды и повернулся к своим гостям. – О'кей, это выглядит весьма серьёзным. Насколько это серьёзно?
– Мы послали за профессором Брайном, чтобы он дал нам свою оценку ситуации. Он, пожалуй, лучший человек в стране, когда требуется прочитать мысли китайцев.
– Тогда какого черта он не работает на меня? – спросил Джек.
– Ему больше нравится преподавать в университете. Сам он родом из Род-Айленда. Мы предлагали ему работу на другом берегу реки несколько раз, насколько я помню, – сказал Джеку директор ЦРУ, – но его ответ не меняется.
– То же самое и в Государственном департаменте, Джек. Я знаком с Джорджем больше пятнадцати лет. Он просто не хочет работать на правительство.
– Судя по всему, он походит на тебя, Джек, – добавил Арни с легкомысленной улыбкой.
– К тому же он может заработать больше денег, работая по контракту, правда? Эд, когда он приедет в Вашингтон, позаботься, чтобы он повидался со мной.
– Когда? Ты улетаешь через несколько часов, – напомнил ему Эд.
– Проклятье, – вспомнил Райан. Кэлли Уэстон в своём кабинете на другой стороне улицы заканчивала сейчас последнюю из его официальных речей. Она даже должна сопровождать его на борту «ВВС-1» вместе с официальной делегацией. Почему происходит так, что вы не можете заниматься одной проблемой за другой, а не всеми сразу? Да потому, что на этом уровне проблемы не появляются в таком порядке. – Хорошо, – сказал Джек. – Нам нужно оценить, насколько серьёзна возникшая ситуация, а потом принять решение, как не допустить её развития. Это означает – какие действия мы предпримем.
– Есть несколько вариантов. Мы можем связаться с ними неофициально, – произнёс Государственный секретарь Адлер. – Понимаешь, скажем им, что дело зашло слишком далеко и мы готовы работать с ними, не привлекая внимания, чтобы урегулировать ситуацию.
– Если забыть о том, что посол Хитч находится сейчас здесь. Мы ведь отозвали его для консультаций. Где он сейчас, на поле для гольфа конгресса или на «Горящем дереве»? – спросил президент. Хитч любил играть в гольф, а заниматься этим в Пекине было невозможно. Райан сочувствовал ему. Если повезёт, ему удавалось сыграть один раунд в неделю, и тот удар, которым он когда-то владел, давно исчез.
– Посланник, заменяющий его в Пекине, занимает недостаточно высокую должность для этого. Что бы мы ни передали через него, они не воспримут серьёзно.
– А что конкретно мы можем предложить им? – спросил Уинстон. – Нет ничего достаточно важного, чтобы удовлетворить их и одновременно сохранить это в тайне. Они должны дать нам что-то, чтобы это могло оправдать наши уступки. Я не вижу ничего, что они могли бы нам дать, кроме боли в животе. Мы ограничены в наших действиях тем, на что способна согласиться наша страна.
– Ты полагаешь, что она согласится на войну? – огрызнулся Адлер.
– Успокойся, Скотт. Существуют практические соображения. Все, что будет приемлемым для китайских мерзавцев, должно быть одобрено конгрессом, верно? Чтобы получить одобрение конгресса, нужно представить ему вескую причину. – Уинстон поднял руку с секретным документом. – Но мы не можем сделать этого, потому что у Эда начнётся истерика, и даже если мы представим документ конгрессу, наверняка найдётся кто-то на Капитолийском холме, кто мгновенно организует утечку в газеты. Половина газет заявит, что мы пошли на уступки, и скажут: гори китайцы голубым огнём, лучше выделить миллионы на военные нужды, чем копейки на подношения. Я прав?
– Да, – ответил Арни. – Вторая половина назовёт это разумной государственной политикой, но рядовому Джо это совсем не понравится. Рядовой гражданин ожидает, что ты снимешь трубку телефона, позвонишь премьер-министру Ху и скажешь: «Не делай этого, приятель, а то будет хуже», и этот самый гражданин совершенно уверен, что тот испугается.
