— Во время последней поездки в Ирландию Кули не был в графстве Керри. Он был только в Корке. Навестил трех букинистов, провёл ночь в отеле и выпил несколько пинт пива в местной пивной, — сообщил Эшли.
— Пивная?
— Именно. В Лондоне он не пьёт, а в Ирландии — да.
— Он с кем-нибудь встречался там?
— Вот на это ответа нет. Наш человек держался вдали — ему было приказано не вызывать подозрений…
Эшли помолчал с минуту, припоминая, что именно насторожило его во время прослушиванья магнитофонной записи.
— Мне показалось, что Уоткинс расплатился за книгу наличными.
— Вы правы. И это довольно необычно. Как правило, он пользуется чеками и кредитными карточками. За исключением случаев, когда делает покупки в этом магазине. В его банк чеки из этого магазина никогда не поступали. Временами он берет в банке Довольно значительные суммы наличными. Но совпадают ли они с его покупками в этом магазине или нет, сказать невозможно.
— Очень странно, — задумчиво сказал Эшли.
— Может, потому, что на чеках ставится дата? — предположил Оуинс.
— Возможно.
У Эшли за спиной было множество дел такого рода, и он знал, что на все вопросы ответы получить невозможно. Какие-то подробности так и остаются неразгаданными.
— Вчера я ещё раз просмотрел послужной список Джеффа, — сказал он. — Вы знаете, что когда он был в Ирландии, в его взводе погибли четыре человека?
— Что? Похоже, мы не зря им интересуемся!
— У меня это тоже мелькнуло, — поддакнул Эшли. — Наш человек в Германии порасспросил одного из сослуживцев Уоткинса. У него был взвод в том же полку, а сейчас он подполковник. Он рассказал, что Джефф гибель своих солдат принял очень близко к сердцу, что он всё время кричал, что им тут нечего делать в Ирландии, что они занимаются тут не солдатским делом и потому напрасно теряют людей. Не правда ли, все это придаёт делу несколько другой поворот?
— Очередной лейтенант со своим пониманием, как решить ирландскую проблему, — презрительно фыркнул Оуинс.
— Именно. Надо уйти, и пусть эти чёртовы ирландцы сами разбираются со своими делами. В армии, как вы знаете, многие так думают.
Оуинс знал, что так некоторые думают не только в армии, но и во всей Англии.
— И всё же это ещё не может рассматриваться как мотив, — сказал он.
— Всё-таки лучше, чем ничего. Оуинс кивнул, соглашаясь.
— Что ещё рассказал тот подполковник?
— Служба у Джеффа была явно нелёгкой. Он и его люди понасмотрелись там на всякое. Он был там, когда католики приветствовали армию и когда ситуация стала обратной. Правда, это для всех было тяжёлое время, — прибавил Эшли.
— Да, в общем, у нас пока мало данных. Офицер, которому не по душе служба в Северной Ирландии, покупал редкие книги у местного жителя, который теперь открыл магазин в центре Лондона. Любой адвокат скажет вам, что это чистой воды совпадение. У нас нет ничего, что хоть отдалённо напоминает доказательство. Биография у того и другого чистенькая — хоть в святые производи.
— Но это именно те, кого мы ищем, — твёрдо выговорил Эшли.
— Я знаю это, — сказал Оуинс, сам удивившись своим словам. Профессионализм подсказывал ему, что такое утверждение — ошибка, но инстинкт говорил совсем другое. Такое ощущение не впервые посещало начальника С-13, и всегда он в таких случаях испытывал беспокойство. Случалось, что инстинкт его подводил, и тогда он делал ложные шаги. Но это было очень редко. — Вы знаете правила игры, и согласно этим правилам у меня нет достаточных оснований, чтобы явиться к Верховному комиссару. Он вышвырнет меня из кабинета коленкой под зад и будет прав. У нас нет ничего, кроме подозрений.
Они какое-то время молча смотрели друг на друга.
— Я никогда не хотел быть полицейским, — улыбаясь и покачивая головой сказал Эшли.
— Я тоже не об этом мечтал. Когда мне было шесть лет, я хотел водить паровозы, но отец сказал, что в нашей семье и без меня хватает машинистов. Пришлось стать полицейским.
Они рассмеялись. Больше им ничего не оставалось делать.
— Я усилю наблюдение за поездками Кули за границу, — сказал, отсмеявшись, Эшли.
— Надо ждать, когда они совершат какой-то промах. Рано или поздно, вы же знаете, все они делают ошибочный шаг.
— Не будет ли поздно?
Вот в чём был вопрос.
* * *
— Все в порядке, — сказал Алекс.
— Как ты раздобыл это? — изумился Миллер.
— Проще простого, парень. Электрические компании регулярно делают аэроснимки своей территории. А вот тут, — он открыл свой портфель и запустил туда руку, — топографическая карта. И вот оно — то местечко, парень, которое тебя интересует, — Алекс протянул ему лупу. Снимок был цветным, сделали его в яркий, солнечный денёк. Видны были даже марки машин. Снимали, похоже, прошлым летом — трава только-только скошена…
— Какой высоты утёс?
— Приличной. Не завидую тому, кто с него свалится. И коварный к тому же. Известняк какой-то что ли. В общем, крошится под ногами. Видишь забор вот тут? Значит, надо держаться подальше от края.
— Дорога только одна, я вижу, — отметил Миллер.
— Да, тут тупик. И это проблема. Тут вот и тут лощины. Обрати внимание на высоковольтную линию — она идёт по пересечённой местности, вот от этой дороги. Похоже, что там когда-то была просёлочная дорога, связанная с этой, но потом она заросла травой. Но, может, мы сумеем ею воспользоваться.
— Как?
— Я потом объясню. В пятницу мы с тобой едем ловить рыбу.
— Что? — удивился Миллер.
— Ты ведь хочешь взглянуть на утёс, не так ли? Кроме того, сейчас сезон голубой рыбы. Я её страсть как люблю.
* * *
Наконец Брекенридж установил силуэтные мишени. Джек теперь заглядывал сюда регулярно, в основном по утрам, до лекций. Тот инцидент у ворот заставил и морских пехотинцев, и гражданских охранников намного серьёзнее относиться к своей службе. Два морских пехотинца и один из гражданских охранников тоже палили по мишеням, ведя счёт попаданиям.
— Очень даже неплохо, — сказал Брекенридж, проверив мишень Джека. — Если хотите, можем включить вас в нашу команду на соревнования. Я полагаю, что вы уже вполне созрели для медали.
Джек покачал головой.
— Мне это не для медали нужно, Пушка.
— Когда ваша крошка возвращается домой?
— В следующую среду, надеюсь.
— Чудесно, сэр. А кто будет за ней присматривать?
— Кэти возьмёт отпуск на несколько недель.
— Моя жена велела спросить, не нужна ли вам какая-нибудь помощь, — сказал Брекенридж.
