— Опять этот мужик в кителе, — Рогов ощупал упавшего. — Не отстаёт…
Забывший о нанесенном Васяткой оскорблении Плахов покачал головой:
— Сматываем-ка отседова… Берем флаконов, сколько сможем унести, и валим. Чувствую, неспроста всё это…
* * *
На втором этаже здания РУВД ничего не изменилось.
Всё так же гудел и подрагивал компрессор, виртуозы вантузов сидели рядком у стены и перекуривали, а вода стояла в унитазах на том же уровне, что и час, и два назад.
Ларин почесал в затылке.
— Чё пришел? — нелюбезно спросил старший сантехник. — Топай-ка ты, паря, до хаты. Ты тут не помощник…
Сие наглое заявление возмутило оперативника, и он пожалел о том, что его потертый ПМ лежит в кабинете. А то бы выстрелил поверх голов водопроводчиков, да потом погонял бы их кругами по туалету, а затем заставил бы их отжаться раз по сто от кафельного пола, и…
«Нет, так нельзя, — одернул себя Андрей. — Стрелять — это лишнее. Дубинкой, разве что… Но и это непродуктивно. Лучше покажу им, как надо по уму всё делать…»
В голову капитана пришла простая до гениальности мысль.
Ларин молча спустился в подвал, размотал пожарный шланг, подсоединил конец брандспойта к вентилю стояка, надежно обмотал получившуюся конструкцию проволокой, открыл заглушку на трубе и полностью открутил кран подачи воды.
В шланге заурчало.
Минут пять ничего не происходило.
Давление в системе медленно росло, а капитан сидел возле гидранта на корточках и курил, ожидая, когда напор воды вышибет засор, и Ларин сможет принять поздравления от восхищенных товарищей по оружию.
Плотный ком из ушанки сержанта Крысюка, шарфа Казановы, подтяжек Васи Рогова, спущенных в унитаз Удодовым и К протоколов допросов, бюстгальтера восьмого размера, принадлежавшего заместительнице начальника паспортного стола, нескольких десятков стрелянных гильз от патронов к автомату Калашникова, трех вязанных шапочек залетных собровцев
[56]
и многих других нужных и ненужных вещей неторопливо продвигались вверх по стояку, пока, наконец, не миновал пресловутую крестовину фановой трубы и не освободил проход бурлящему потоку.
* * *
Первым рационализацию Ларина ощутил на себе заместитель прокурора района, случайно зашедший в РУВД утром, да так и оставшийся в гостеприимных стенах до самого вечера, мигрируя по кабинетам, в каждом из которых ему наливали рюмочку.
Сильный гидродинамический удар приподнял младшего советника юстиции над толчком и швырнул головой вперед в дверцу кабинки. Зампрокурора лбом пробил хлипкую фанерку и долетел почти до рукомойника, схватившись обеими руками за отбитый мокрый зад.
Позади прокурорского работника в потолок ударил пенящийся фонтан…
Дукалис успел дойти лишь до половины чтения приговора, когда дверь в туалет справа от «обезьянника» распахнулась и под ноги собравшимся полилась мутная жижа…
Стоявшего враскоряку над унитазом сантехника снесло к писсуарам, он зацепился за дребезжащий компрессор и опрокинул стоявшую на умывальнике сумку с инструментом…
Выходящую из уборной на четвертом этаже паспортистку струя догнала уже у двери, окатила с ног до головы и визжащая толстая капитанша навзничь вывалилась в коридор…
Из десятков глоток одновременно вырвался дикий крик.
Протрезвевшие от запаха алкоголики стали биться в решетку, правоохранители нестройными рядами бросились на выход, смешавшись с толпой зажимавших нос посетителей.
А пожарный гидрант продолжал нагнетать в систему воду, вымывая из недр канализации всё новые и новые порции всякой дряни.
На чердаке сорвало заглушку стояка, мощная струя снесла лист ржавого кровельного железа и забила вверх.
Героический Чердынцев, стоя по колено в прибывающей жиже, принял мужественное решение и отпер «обезьянник», откуда на свободу устремились семеро бухариков, два квартирных вора, один растлитель малолетних, три хулигана-тинейджера и участковый Пуччини.
Спустя несколько минут на улице перед зданием РУВД собралась толпа покинувших его сотрудников вперемешку с посетителями и зеваками и кто с ужасом, а кто и с явным одобрением, взирали на текущий из дверей центрального входа вонючий поток и вздымающийся над крышей желто-коричневый фонтан.
Последним из родного управления выскочил Ларин, так и не сумевший завернуть обратно пожарный кран…
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
ДИАГНОЗ — «МЕНТЯРКА»
ГЛАВА 1
НЕБО КОПТЯТ ПОЕЗДА, И ГУДЯТ ПРОВОДА, И С БЕНЗИНОМ ВОДА…
[57]На следующее утро между стоящими напротив изгаженного здания двумя старыми автобусами «Икарус», внутрь которых временно переселились службы РУВД, метался юный и азартный корреспондент свежеиспеченного журнала «Крыминальный отделъ» и хватал проходящих милиционеров за рукава бушлатов и шинелей.
— Это теракт? — ныл прыщавый писака. — Ну, скажите, это теракт?
— Разбираемся, — важно бросил Чердынцев, проводящий развод нарядов ППС.
В здании РУВД работали согнанные со всего района сантехники и немногочисленный отряд МЧС, проводивший дегазацию помещений.
Корреспондент сунул нос в один из автобусов, был грубо послан невыспавшимся Дукалисом, и громогласно заявил, что уходит греться в припаркованные неподалеку синие «жигули-шестерку». Но на самом деле скрючился на корточках за урной.
Рядом с Анатолием сидел Ларин и курил, вполуха слушая наставления Соловца по методике работы с делом пропавшего писателя. У начальника ОУРа совершенно вылетело из головы, как он лично, правда — по указанию подполковника Петренко, принимал меры по трансформации заявления генерального директора «Фагот-пресса» в ничто, и проводил ударно-воспитательную работу с самим Дамским, его адвокатом и начальником охраны издательства.
На заднем сиденье «Икаруса» спал Казанова, проведший ночь в бесплодных попытках закадрить какую-нибудь даму из отряда МЧС и нарвавшийся в результате на пудовый кулак старшего группы, когда полез под куртку к супруге командира отряда…
К автобусам, поддерживая друг друга, подбрели бледные и шатающиеся Волков с Чуковым.
— Ого! — сказал Чердынцев. — Явились, голубки!
— И что здесь случилось? — тихо осведомился инспектор по делам несовершеннолетних, смотря на мир сквозь щелочки припухших глаз.
— Террористы, — свистящим шепотом поведал начальник дежурной части, которому очень понравилась мысль корреспондента «Крыминального отдела».
— А-а-а, — выдохнул дознаватель Чуков, с трудом разлепив намазанные противовоспалительной помадой губы. — Сейчас это сплошь и рядом…
