Влад нахмурился. Пикник превращался в не очень понятное, но при этом опасное действо.
Девочка опять помотала головой и что-то резко ответила.
В воздухе как будто сгустилось напряжение.
Рокотов приложил приклад к плечу и нацелил пистолет-пулемет на группу американцев, не выпуская из поля зрения повысившего голос албанца.
Второй косовар вдруг приподнялся и притянул девчушку к себе.
Она попыталась вывернуться, но солдат держал крепко.
Собравшиеся захохотали.
«Значит, мотор специально не глушили. Чтоб, если что, никто криков не услышал… Ну, меня-то вы тут не предусмотрели…»
Негр лениво поднялся и приблизился к борющейся с албанцем девочке.
Косовар отпустил свою жертву, и та вскочила на ноги, что-то гневно объясняя обидчику. Албанец криво ухмыльнулся и показал пальцем на возвышающегося за спиной девочки американца.
Девчушка оглянулась и тут же получила звонкую оплеуху, от которой отлетела на землю.
Негр потянул ремень на своих брюках…
Абу Бачараев просеменил по коридору до глухой стенки и указал на нее хмурому после вчерашнего работяге.
— Здесь ломать будешь.
— Ну-у, — протянул работяга, обдавая Абу густым перегарным духом, — ломать — не строить… На бутылку дашь?
— Дам, дам, — Бачараев брезгливо поморщился. — Сделаешь до вечера — две бутылки получишь.
Работяга постучал кулаком по стене, приложил ухо и стукнул снова.
— Не пойдет, — вердикт строителя обжалованию не подлежал.
— Это почему? — не понял чеченец.
— Стена капитальная, в три кирпича. Не пойдет.
— Нельзя ломать?
— Не-е, ломать то все можно…
— Тогда почему не пойдет?
— За бутылку не пойдет. Тут на два дня возни…
— А если помощника взять? — с надеждой спросил бизнесмен.
— Тогда на три, — отрезал работяга.
— Издеваешься? — прошипел Бачараев. Строитель сфокусировал зрение и уставился на маленького чеченца.
— Добавить надо, хозяин…
— Да добавлю я, добавлю! За два дня хоть управишься?
Работяга внимательно посмотрел на красный дореволюционный кирпич и вздохнул.
— Такую красотищу ломать… Эх, нет на вас Сталина.
Абу задохнулся от ярости, покраснел и начал хватать ртом воздух.
— Две портвейна и три водочки, — резюмировал строитель, — портвейн вперед. А то знаю я вас. Наобещаете с три короба, а потом ищи свищи…
— Согласен, — буркнул пришедший в себя Бачараев. — Только приступаешь немедленно.
— Вот будет портвейшок, тогда и начну, — работяга зевнул, обнажив почерневшие пеньки зубов. — От тебя зависит…
— Инструмент какой нужен, а? — Работяга обвел мутным взглядом коридорчик, заметил лом. Рядом с ломом стояла кувалда на пару пудов, сваренная из трубы и обрезка швеллера.
— Обойдемся.
— Тогда давай…
— Давай, давай… Ишь какой умный! Принесешь красненького — и порядок.
— Сейчас.
Бачараев прошел на склад, с ненавистью разодрал верх картонной коробки и извлек на свет Божий две «бомбы», в которых плескалась мутноватая сизая жидкость. На блеклой наклейке еле читались три семерки.
— Этот подойдет?
— Годидзе, — работяга взболтал жидкость и посмотрел на свет. — В гараже бодяжнли?
— Ты не болтай, а давай работай!
— Не бухти. Сейчас здоровье поправлю и начну… Иди отседова, не мешай.
Бачараева затрясло. Полубомж, перебивающийся случайными заработками, и тот не считал Абу равным себе, в душе презирая маленького и скаредного «черножопого». После того как его соплеменники начали беспредельничать в русских городах, отношение населения ко всем кавказцам резко изменилось. Их перестали привечать, с ними уже не так охотно вели дела насквозь продажные чиновники местной администрации, патрульные избивали за малейший проступок, группы обритых наголо отморозков гоняли детей гор на дискотеках и в барах… В общем, пошла обратная волна. И спившийся работяга не был исключением. Он предпочтет остаться неопохмеленным, но прогибаться перед чеченским коммерсантом не станет. У россиян особенная гордость.
— Я буду у себя, — с угрозой пробормотал Бачараев и ретировался в кабинет.
Спустя десять минут стакан на его столе подпрыгнул.
С потолка посыпалась известка, и по зданию разнесся первый гулкий удар. Потом удары последовали беспрерывно, перемежаясь утробными криками и матерщиной, коей работяга подбадривал себя в процессе замаха кувалдой.
Абу выдержал полчаса и выглянул в коридор.
В туче пыли молотобоец методично колотил в стену. От нее отскакивали обломки величиной с кулак, но сквозного прохода еще не было.
Абу открыл рот, чтобы сказать, что уходит и вернется только к вечеру, как вдруг полыхнула синяя молния, и работягу отшвырнуло от стены на добрых три метра.
Выдувший восемьсот граммов портвейна разрушитель добрался таки до провода под напряжением в триста восемьдесят вольт.
Кувалда улетела в одну сторону, молотобоец — в другую. Стена заискрила.
— Ой, е мое! — работяга смог сесть, опираясь рукой об пол. — Что это было?
Бачараев застонал и закрыл глаза. Идея прорубить пожарный выход в капитальной стене закончилась крахом. Теперь придется оплачивать еще и ремонт лифтового кабеля.
— Итак, что мы имеем?
Борис потер руки и посмотрел на сидящих напротив него на диване Кирилла с Валентином. Стажеры переглянулись между собой.
— Я начну, — заявил Валентин.
— Давай, — согласился Борис.
— Ситуация запуталась. В дело вступила третья сила, совершившая нападение на Ковалевского три дня назад. Смысл и цели нападения — неизвестны. То есть внешне-то все понятно. Группа неустановленных субъектов накатила на Очередника под видом выбивания денег за квартиру… Но это — отвлекающий маневр.
— На чем базируется твое утверждение? — Борис склонил голову.
— На анализе разговора. Мы разложили запись на составляющие. Нападавшие имели конкретную цель напугать Очередника и вынудить его совершать хаотичные действия: бегать за помощью, втягивать в свои дела посторонних, истериковать, прятаться… Выбор широк. Очередник — тип достаточно нервный и трусливый, причем вдохновителю нападения это известно. Сразу хочу отметить, что, по нашему мнению, организатор в конкретном действии не участвовал. Либо не захотел раньше времени засвечивать свое лицо, либо Очередник его знает. Получать заявленные сорок тысяч долларов они не собираются. За Очередником никто не ходит, маршруты чистые… Тот мог сто раз смыться из города, и эта самая третья сила ничего бы не узнала. Соответственно, вывод — нападение у офиса есть не что иное, как провокация.
