– Уж можешь мне поверить. Дама сразу почувствовала
недомогание и из приемной свалила. О своем муже говорит так, точно он господь
бог, совершенно помешалась на его положении. Если дядя слетит с насиженного
места, ее хватит удар.
– А он слетит?
– Вне всякого сомнения. Дед им недоволен. А если Дед
недоволен, значит, пакуй чемоданы.
– Ага, – согласилась я. – Или гроб заказывай.
Ритка поморщилась, потому что служила Деду верой и правдой,
и хоть в сердцах порой могла высказаться нелицеприятно (разумеется, с глазу на
глаз), критики в его адрес не выносила, но мне прощала, иначе с кем же ей
сплетничать?
– Якименко эта мегера подцепила в институте, она там
работала лаборанткой. Дура дурой, а хватило ума у жены отбить. Говорят, она
спала со всеми, когда муж делал карьеру, от начальника до его шофера, по
принципу авось пригодится, а муж делал вид, что ничего не знает. Та еще
парочка.
– Да, парочка занятная, – согласилась я. –
Ребенка который день нет дома, а у них беспокойство только о том, что люди
скажут.
– Ты чем-то озабочена, – понаблюдав за мной,
вынесла вердикт Ритка. Я кивнула.
– Что-то в этой истории не так. То ли родители
недоговаривают, то ли у ребенка проблемы посерьезнее переходного возраста.
– Дурная компания?
– Да вроде бы ничего особенного. Шляются по ночным
клубам, а чего не шляться, раз деньги есть?
– Тоже верно. Тогда что тебя так беспокоит?
– Я же сказала...
– По-твоему, родителям известно, где она? –
нахмурилась Ритка. – Тогда с какой стати бежать к Деду?
– Ладно, – махнула я рукой, потому что не очень-то
люблю гадать на кофейной гуще. – Мне пора ехать, а тебе трудиться.
– Обожаю, когда ты вредничаешь, – сказала Ритка.
Мне стало стыдно, и я поцеловала ее в знак примирения.
Теперь путь мой лежал в ночной клуб «Марсианские хроники». В
этом клубе я как-то бывала и, несмотря на раннее для подобных заведений время,
надеялась застать там ребят из охраны. Клуб с улицы особо не впечатлял. Он
занимал первый этаж двухэтажного дома, на фасаде скромная вывеска, железная
дверь с «глазком» и листком бумаги, приклеенным скотчем: «Требуется уборщица.
Вход со двора». Во дворе дверь была тоже железной, имел место и звонок, я
надавила на него и стала ждать. Наконец дверь открыли и я увидела парня, чей
вид не имел ничего общего с моими представлениями об охране. Щуплый очкарик
прищурился, а потом раздвинул рот до ушей.
– Вы меня ищете? – спросил он задушевно.
– Конечно, – кивнула я. – Чашка кофе, ответ
на два вопроса – и я буду любить вас всю оставшуюся жизнь.
– Могу ответить сразу: не женат, не привлекался...
– Тогда вы мужчина моей мечты.
Он пропустил меня и закрыл дверь.
– Кофе за мной, – сказал он, продолжая улыбаться.
Мы прошли в бар.
– Вы здесь менеджер? – задала я первый вопрос.
– Да. Кстати, я Олег. А как зовут вас?
– Ольга. Я своего рода тоже менеджер, только контора у
нас иного профиля. – Я протянула удостоверение, а он внимательно изучил
его.
– Вот в чем дело, а я голову ломаю, откуда мне знакомо
ваше лицо. В жизни вы красивее, чем на экране.
– Просто на телевидении одни бездари, вечно портят мою
красоту. Мы поссорились, и теперь меня почти не снимают.
– Вас это огорчает?
– Ничуть, красота целее будет. Теперь, когда мы так
мило поговорили по душам, у меня второй вопрос.
Кто из охраны дежурил в субботу?
– А что случилось? – смеяться ему сразу расхотелось.
– Две девчушки школьного возраста посетили вас в тот
вечер, и одна из них не вернулась домой. – Я выложила на стойку фотографию
Юли. Бармен заинтересованно косился в нашу сторону, поймал взгляд Олега и тут
же отошел.
– Послушайте, у нас солидное заведение, – заверил
меня Олег, от недавнего улыбчивого паренька и следа не осталось.
– Верю, – кивнула я. – Скажу больше: очень бы
не хотелось разочаровываться, видя ваше нежелание помочь.
– Да ради бога... поговорите с ребятами, если кто-то
видел этих девушек...
– Тогда начнем с бармена, – согласно кивнула я и
махнула ему рукой, он приблизился, избегая моего взгляда. – В субботу была
ваша смена? – спросила я.
– Моя, – ответил он, взял в руки фотографию и
сказал:
– Я ее помню. С ней девчонка была, такая же пацанка.
Явились уже пьяненькие, водки просили. У нас водки вообще нет. Я сказал, что
несовершеннолетним ничего, кроме пива, не наливаем, они принялись пререкаться,
здорово достали, я их хотел выгнать. Потом из бара они ушли, но где-то через
полчаса вернулись.
Взяли пива и совсем осовели. Я думаю, они где-то водку
раздобыли.
– Где? – спросила я для поддержания разговора.
– Скорее всего в магазине напротив, он круглосуточно
работает. По субботам в такую погоду у нас обычно ребятня тусуется, а цены
здесь немалые, вот они и приспособились со своим ходить.
– Разве это не запрещено?
– Конечно, запрещено. Но за всеми не уследишь, а летом
и вовсе просто: выйдут на улицу, хлопнут по стакашку и назад.
– Не помните, в котором часу они ушли?
– Из бара около двенадцати. Вы с охранником поговорите,
с Володей. Он их должен помнить. Одна из них в коридоре на каблучищах
навернулась, он ее поднимал, еще потом мне замечание сделал: мол, зачем
малолеткам наливаешь.
– Где его найти? – спросила я Олега.
– Идемте, он уже должен быть здесь.
Володю мы нашли в холле, он листал журнал, развалясь в
кресле. Олег взял на себя труд объяснить ему, кто я и откуда, мне осталось лишь
согласно кивать в такт.
Володя взял фотографию и очень внимательно стал ее
разглядывать.
– Здесь она, конечно, моложе, но узнать можно. На той
слой штукатурки, как на клоуне. Да, были две девчонки, пьяные в лоскуты. Народу
в субботу немного, и не обратить на них внимания я просто не мог. Одна даже
упала, на ногах не держалась. Я им посоветовал немного отдохнуть в уголочке, но
им до моих советов...
