– Их «жигуль» подобрал. Они по ступенькам спускались,
когда он подъехал. Видно, кто-то из любителей малолеток. Притормозил и явно за
девками наблюдал, потом малой скоростью двинул за ними. Очень мне хотелось
девок догнать да накостылять как следует, чтоб здесь больше показываться не
смели. Повадились шастать, шлюхи поганые, клиентов перебивают. Не трахается им
с пацанами, сюда лезут. Охрана их, конечно, гоняет и менты, но им здесь точно
медом намазано, дуры...
– Девчонки сели в «Жигули»?
– А как же. Он остановил, пошептались, и девки поехали
с ним.
– Номер машины не запомнила?
– Конечно, нет. Нужны мне номера. «Жигуль» светлый,
старый, вроде «шестерка», мужиков двое было, задняя и передняя дверь разом
открылись. Поехали в сторону проспекта. Деньги давай.
Я расплатилась и задала еще вопрос:
– Раньше эти «Жигули» здесь не замечала?
– Здесь столько народу за ночь бывает, а «Жигули» тачка
неприметная, это ж не твоя красавица... Девок кто-нибудь из молодняка увез.
Выпили мальчишки, на любовь потянуло, и вот, пожалуйста, идут две пьяные
дурочки... Обычное дело.
– Не совсем, – вздохнула я, – раз одна из них
вдруг исчезла.
– А вторая что говорит?
– Вторая ничего не помнит.
– Может, и правда. Они здорово навеселе были и, если
еще по пятьдесят грамм хватили, наверняка отключились. Вдруг не поделили чего и
парни девку того... бывает. Хотя довольно странно отпускать в этом случае
вторую. Если только разбились на парочки...
Поговори с девкой, может, и вспомнит чего.
– Поговорю, – кивнула я. Великанша с трудом
выбралась из машины и махнула мне рукой на прощание.
По словам Кати, она очнулась на скамейке в одиночестве, что
вполне вероятно. Правда, она забыла рассказать о том, что в парке они
оставались недолго и куда-то отправились с новыми знакомыми. В самом деле
забыла или предпочла забыть? Было это примерно в час, а дома она появилась в
половине седьмого. За эти пять часов успело что-то произойти, что-то скверное,
раз с той поры никто не видел Юлю. Завтра звоню Деду.
Поисками Юли должна заниматься милиция. Мне эти «Жигули» при
всем желании не найти.
Я размышляла над этим, покидая парк, и тут увидела
«бабочку», она садилась в темный «Вольво». Машина некоторое время ехала за
мной, затем свернула в боковую аллею, а я выехала на проспект.
* * *
Утром я поднялась поздно и сразу же позвонила Деду. Он
выслушал меня внимательно, но ничем не порадовал.
– Детка, мы уже обсуждали это. Якименко сомневается,
что в милиции сделают все возможное. Поэтому моя просьба остается в силе. Ты
одна за день сделаешь больше, чем эти деятели за неделю.
Надо полагать, Дед надеялся, что после этих слов я проникнусь
к нему благодарностью, возгоржусь и кинусь рыть землю носом.
– Не представляю, что еще я могла бы сделать, –
вместо бурной благодарности ответила я, прихлебывая остывший кофе.
– Я в тебя верю, – оптимистично заявил Дед, вешая
трубку.
– Старый змей просто боится, что от безделья я выкину
номер похуже дурацкой татуировки, – пожаловалась я Сашке. Мы собрались
идти гулять, когда позвонил Вешняков.
– Через полчаса сможешь подъехать? – сказал он
голосом мученика.
– Смогу. А что случилось?
– Еще совести хватает спрашивать.
– Ты же знаешь, у меня такая совесть, ее на многое
хватит.
– Вот-вот, а мне отдувайся. Мало работы, так еще
пропавших деток высокопоставленных папаш ищи. За детишками присматривать надо,
тогда и не пропадут.
– Это дело поручили тебе? – сообразила я.
– Поручили, – передразнил Артем. – За что
тебе нижайший поклон и вообще большая моя благодарность. Нет бы
поспособствовала подполковника получить, куда там, одно беспокойство от тебя и
пустые хлопоты. – Он вздохнул и отключился, не желая слушать моих
оправданий.
Через полчаса я была у него в кабинете. Ко мне он за это
время не подобрел, но Сашке улыбнулся, и я воспряла духом.
– Валяй докладывай, чего накопала, – буркнул
Артем, но его совесть, в отличие от моей, покоя ему не давала, и он напоил меня
чаем, может, потому, что и сам хотел чайку. За чаем он не утерпел и опять
пожаловался, что начальство взяло это дело под личный контроль.
– Начальство тебя ценит, – улыбнулась я.
– Лучше бы зарплату прибавили. Ну, давай не тяни.
Тянуть я не стала и поведала все как есть, коротко и без
комментариев.
– Как думаешь, девчонка жива? – спросил он,
выслушав меня с постной миной.
– Не думаю, – вздохнула я.
– Может, вправду куда отправилась в беспамятстве, в
Москву или еще дальше? – вздохнул в ответ Артем.
– Район надо прочесать. Хотя на тачке при желании можно
уехать довольно далеко, к примеру, в лес.
Повезет, грибники найдут, а нет... значит, нет, –
оптимистично закончила я.
– До чего ты добрая, – съязвил Артем.
– Знаю. Через это терплю многие несправедливости от
ближних, в особенности от ментов.
– Зато им от тебя одна радость. Район, конечно,
прочешут, девок опросят, может, кто еще эти «Жигули» заметил. А что с другой
девчонкой, как ее?..
– Катя Савельева. С девчонкой тоже ничего хорошего. То
ли вправду не знает, что произошло, то ли вспоминать не хочет.
– Ты сама-то как думаешь? – полюбопытствовал
Артем.
– Она напугана. Может, тем, что подруга исчезла, а
может, очень боится, что кое-какие ее грешки наружу выйдут. Поди разберись.
Девчонке пятнадцать лет, в ее возрасте можно так напиться, чтобы целая ночь
напрочь стерлась из памяти?
– Запросто, – кивнул Артем. – Я и в своем
возрасте так могу. А ты чет?
– Только с тобой, – поспешно ответила я. –
Катина мачеха боится, что девчонку изнасиловали.
Артем поморщился, но согласно кивнул:
– Когда садишься ночью в машину с незнакомыми
мужиками...
– Вот-вот. Допустим, девчонки еще на грудь приняли,
хотя свидетели говорят, и так уже были в лоскуты... Юля чем-то дружку не угодила,
и тот сильно разгневался...
– С этой Катей придется поговорить.
