– Брось. Просто ты способна довести до бешенства кого
угодно.
– Спасибо за высокую оценку моих моральных и деловых
качеств.
– Порадуй меня чем-нибудь, иначе я тебя придушу.
У меня дел...
– По горло, – подсказала я.
– Вот именно.
– Поэтому я твоими делами и занимаюсь, вместо того
чтобы счастливо прозябать на родном диване. Ты, главное, сразу не ори и не
отправляй меня в психушку.
Потолковала я с одним дядей, потом со сторожем. Цемент у них
со стройки исчезает, да и сами они его не жалеют. Злостно пускают по ветру
народное достояние.
– Кто ж на стройке не ворует? – удивился Артем.
– Дядя утверждает, вот здесь на метр цемента больше,
чем надобно.
– Много не мало, это не криминал. Главное, чтоб мост не
развалился после его досрочной сдачи. Обещали к весне...
– Артем, соберись. Труп в кустах, цемент и вот эта
опора. Неужто никакая картинка не вырисовывается?
– Не картинка, а целое кино про чикагскую мафию,
Гудзон, цементик в тазике и все такое...
– Видишь – порадовалась я, – и тебя зацепило.
– Начнем с того, – посуровел Артем, – что
труп и цемент никак не связаны. Проститутка два дня назад была жива, а цемент
когда пропал?
– Но идея хороша. Давай проверим? – вкрадчиво
предложила я.
– Ты что, спятила? – нахмурился Артем. – Ты
это серьезно?
– Абсолютно. Спросишь, какие у меня основания, и я тебе
честно отвечу: никаких. Одни догадки.
– Отлично. И что дальше?
– Дальше их следует проверить, – развела я руками.
– Ага. Бери отбойный молоток и проверяй. Или лучше мне?
– Давай поспорим на «Феррари», – скромно
предложила я. – Если ничего интересного здесь не найдем, он твой. По
рукам?
– Вот что значит деньги-то дармовые... Ольга, скажи на
милость, ты чего завелась?
На этот вопрос ответить было не просто.
– Обстановочка мне здесь не нравится.
– И с этим я должен идти к прокурору? – всплеснул
руками Артем. – Да меня тут же в психушку отправят.
– Точно. Давай придумаем анонимный звонок. Некий дядя
сообщает, что не все ладно в Датском королевстве, то бишь вот в этой опоре.
– Почему в этой, а не в той, к примеру?
– Та в воде стоит. Ну так что с анонимным звонком?
Сигнал-то они проверить обязаны.
– Тебе правда кто-то звонил? – насторожился Артем.
– Нет. А тебе? Хочешь я сама позвоню, для
правдоподобия?
– Нет, ты точно спятила.
– Разделяю ваше возмущение, Артем Сергеевич, –
покивала я.
– Анонимного звонка мало, чтоб разрешение получить.
– Я позвоню Деду. Если он распорядится, никто не
рыпнется.
– А если мы ничего не найдем, то навеки станем
посмешищем всего города.
– Зато ты начнешь на «Феррари» раскатывать, а всех-то
делов: немного дураком побыть.
– Так ты тоже в дураках окажешься, да еще и машины
лишишься.
– Новую куплю. Ну что, по рукам?
– Знаешь, иногда я думаю, как складно сложилась бы моя
жизнь без твоего назойливого присутствия, – вздохнул Вешняков.
* * *
Деду я позвонила в тот же день. Я-то думала, мне придется
долго ему растолковывать что к чему, однако мне повезло, Дед был так занят, что
вопросами меня не мучил, спросил:
– Чего ты от меня хочешь?
– Чтобы Вешняков получил санкцию...
– Хорошо, – не дал он мне договорить. –
Перезвони Рите, она все устроит.
Говорить с Риткой, когда ее распирает от любопытства, то еще
занятие. Я нагло соврала про анонимный звонок и зловещую атмосферу.
– Я ничего не поняла, – честно созналась
она. – Труп же не на стройке нашли?
– Слушай, тебе что, больше всех надо? –
возмутилась я. – Меня очень интересует мост, так помоги человеку.
– Надеюсь, Дед знает, что делает. Только скандала нам и
не хватало, а скандал обеспечен, если...
– Я тебя люблю, – перебила я ее и повесила трубку.
Дед не подвел, все решилось в рекордно короткие сроки. Когда
Вешняков со товарищи явился на стройку, это стало для господина Ковтана абсолютной
неожиданностью, что в общем-то удивительно. По моему глубокому убеждению,
утаить что-либо в родном городе практически невозможно.
К обеду Артем позвонил и ядовито напомнил о «Феррари»,
дважды обозвал себя дураком и грозился прогнать меня с глаз долой, потому что я
порчу ему жизнь.
А на следующий день город содрогнулся от страшной находки.
Но сначала был звонок Вешнякова. Около девяти вечера. К тому моменту я уже саму
себя причислила к тем гражданам, которым стоит умерить фантазии, и даже совесть
робко, но все же внятно заговорила во мне: втравила людей в историю, а сама
осталась в сторонке. Теперь за мои глупые фантазии придется расплачиваться
Вешнякову. И Деду. Я очень горевала по этому поводу, и только мысль о том, что
есть в этом нечто положительное, к примеру Вешняков распростится со своей
развалюхой, гордо именуемой машиной, и будет ездить на приличной тачке,
примирила меня с собственной глупостью.
Угрызалась я всерьез и звонить Вешнякову боялась, а чтобы
успокоить нервы, пошла гулять с Сашкой. На прогулке меня и застал звонок.
– Ольга, – по тому, как звучал голос Артема, я
поняла, он не станет предлагать мне добровольно наложить на себя руки, чтоб не
мучиться. Ни намека на обычную дурашливость, в голосе – огромное напряжение и
даже растерянность. Сердце у меня вдруг ухнуло вниз, а я замерла
столбом. – Приезжай.
– Что там? – выдохнула я.
– Кошмар... приезжай быстрее, сама увидишь.
Я бросилась бегом домой, оставила Сашку смотреть телевизор и
на предельной скорости полетела к Никитскому мосту. По столпотворению, что к
тому моменту там царило, стало ясно: произошло что-то серьезное.
