– Что-нибудь случилось? – удивилась я, а он
нахмурился.
– Просто так заехать я не могу?
– Проходи.
– Где тапочки? – спросил Тимур, сбрасывая ботинки.
Всех своих гостей я приучила разуваться у порога, даже Деда.
– В них Вешняков, – сообщила я. – Надо купить
тебе пар десять, чтоб на всех хватало.
– Столько народу у меня никогда не бывает.
Тимур привлек меня к себе и поцеловал в макушку.
– Вешняков, конечно, в спальной? – спросил он
шутливо.
– Зачем в спальной тапочки? Он на кухне.
– Чем занимаетесь? – проявил он интерес, направляясь
в кухню следом за мной.
– Водку пьем.
– Дело хорошее. Привет, – сказал он Артему, и они
пожали друг другу руки, что неизменно умиляло меня. Находясь по разные стороны
баррикады, эти двое испытывали симпатию друг к другу. Да и насчет баррикад тоже
незадача, уж очень все в этой жизни перепуталось. К примеру, я точно знала, что
Тимур щедро делится с Дедом, хотя друг другу рук они и не пожимали.
– Ну, я... – начал Артем, приподнимаясь, я пнула
его под столом ногой, и он закончил:
– Не вижу повода не выпить. – Он налил Тагаеву, и
мы выпили. Вешняков вторично попытался смыться, но после очередного пинка
расслабился и дал понять, что никуда не спешит.
А у Тимура всегда такой вид, точно впереди у него пять
жизней. Одним словом, мы неспешно беседовали, и конца-края я этому не видела.
Разумеется, речь зашла о страшной находке.
– Какой-то псих, – высказал свое мнение о
предполагаемом убийце Тимур.
– Почему же псих? – пожала я плечами. В психов я
сама не очень-то верила, зная по опыту, что убийцы, как правило, люди вполне
разумные и движут ими вещи обыденные – собственная выгода или боязнь, что нечто
тайное станет явным.
– Потому что глупость несусветная, – отвечая на
мой вопрос, вздохнул Тагаев. – Цемент этот... да и все прочее... Серьезные
люди так себя не ведут. Сплошная клоунада. У дяди большая любовь к американским
фильмам.
Неожиданно это меня заинтересовало.
– Значит, ты считаешь, он псих? – повторила я.
Тимур взглянул на меня, точно удивляясь, потом перевел
взгляд на Артема.
– Зачем прятать трупы? Там же девчонка и два пацана, а
не... – Он вновь взглянул на Артема и закончил:
– Вот у него спроси, будет серьезный человек весь этот
цирк устраивать?
Артем к вопросу отнесся ответственно, подумал, хмурясь и
смешно шевеля ушами. Надо полагать, он так напрягал свою многострадальную
голову, и заявил:
– Да-а... Серьезному человеку ни к чему эти игры с
цементом...
– Хороши игры, – фыркнула я, но вынуждена была
признать, что Тимур скорее всего прав. – Значит, псих. Психам положено
трудиться в одиночку. Что вы на это скажете?
– Если псих с деньгами, ему ничего не стоит заставить
кого-то поступать так, как он считает нужным. Вот и все, – улыбнулся
Тимур, точно сделал мне подарок.
– Значит, надо искать дядю с деньгами, у которого
странная нелюбовь как к молоденьким девушкам, так и к юношам... – «Есть у
меня один на примете», – мысленно продолжила я, имея в виду Кондаревского,
он человек богатый. Правда, о его нелюбви как к юношам, так и девушкам мне
ничегошеньки неизвестно. Хотя, судя по словам племянницы, интерес к девушкам
явно присутствует. Дядька он мутный, к тому же чего-то он всерьез опасается, не
обвинения же в убийстве проститутки, раз у него алиби... Тогда чего? Очень мне
это хотелось знать. Да вот как связать трупы под мостом с проблемами его
нервной системы?
– Что у тебя за манера такая? – начал ныть
Артем. – Нормальную попойку превращаешь в производственное совещание.
Тут я сообразила, что компания совершенно не подходящая для
того, чтобы разрабатывать версии, раз Тагаев у нас... как бы это выразиться...
В общем, я разлила по пятой и предложила:
– За сенокос. – Тост был встречен с радостью, и
разговоры убийств более не касались.
Через час Артем, воспользовавшись некоторой потерей
бдительности с моей стороны, просочился в прихожую, обулся и бодро возвестил:
– Ну, я пошел... – После чего растворился на
городских просторах, а я стала мыть посуду.
– Артем сказал, Дед тебя на работу звал, –
помолчав немного, изрек Тагаев. Артему бы помалкивать в тряпочку. И когда
только успел?
– Звал, – буркнула я, считая, что врать ниже моего
достоинства, особенно по пустякам.
– И что? – продолжил допытываться Тимур.
– Ничего.
– То есть ты отказалась? – В его голосе слышалось
сомнение, и это неожиданно разозлило меня.
– Я думаю, – скромно отозвалась я.
– Рад, что ваши отношения наладились, – прозвучало
это спокойно, но мне все равно показалось, что издевательски. Я закончила с
посудой, повернулась и тут увидела, что Тагаев выжидательно смотрит на меня,
точно ждет откровения.
– Я тоже рада, – кивнула я, приветствуя всеобщее
взаимопонимание.
– Значит, ты вернешься? – Только я собралась
ответить нечто такое, что отбило бы у человека охоту к глупым вопросам, как
Тимур соизволил развить свою мысль. – Извини, но этого не стоит делать.
– Чего не стоит? – слегка растерялась я.
– Возвращаться. Ты его не любишь. Ты даже не нуждаешься
в нем. Ты просто устала от одиночества.
– У меня уже есть знакомый психолог, – порадовала
его я. – Задолбал до смерти. Так что два психолога – явный перебор.
– Я знаю, как ты относишься к разговорам по
душам, – криво усмехнулся Тагаев. – К тому же я, с твоей точки
зрения, совершенно для этого не подхожу.
Так?
– Ты сказал это с такой печалью... Может, нам
действительно поговорить по душам? – разозлилась я.
– Хорошая идея. Кто начнет? Ты?
– Первое и основное: меня не надо спасать. Уяснил?
– Ага, – кивнул он. – Это я уже слышал.
Только с чего ты взяла, что я тебя спасаю? У меня свой интерес.
– Какой, если не секрет?
– Я думал, ты знаешь, – пожал он плечами.
