– Есть к нему вопросы. Так как его найти?
– Понятия не имею. Я их один раз с Ромкой видел.
Славка этот чудной какой-то. Вот он на наркомана похож. Все
нам про политику гнал.
– А где живет, он не говорил?
– Нет. Я в пивнушку зашел на Кольцевой, они там с
Ромкой сидели. Если вопросов больше нет, я пойду, ладно?
– Ты чего удирал-то? – спросила я с улыбкой, уж
очень было любопытно. Он вздохнул и отвернулся, но, зная настырность
обладателей удостоверений, все же ответил:
– Вчера с двумя уродами подрался. Неподалеку отсюда.
Закурить попросили, козлы... – Он сжал пальцы в кулак, и я обратила
внимание, что костяшки сбиты в кровь. – Пришлось объяснить людям... Сейчас
иду, Михалыч говорит, баба из ментовки явилась, а Щегол на меня кивает, и вы
рядом, ну я и подумал, что те двое заявление накатали.
– И ты решил удрать? – подивилась я.
– Ну, это вроде как нечаянно получилось... Я пойду, или
в отделение заберете?
– Адрес свой оставь, – вздохнула я. – И
больше не бегай, это наводит на определенные мысли, а еще лучше – ни с кем не
дерись. – Он продиктовал мне адрес, и мы простились.
Я поехала к Вешнякову, надеясь, что у него есть новости.
Новости в самом деле были. Трупы, что нашли в опоре моста, наконец опознали.
– Меня начальство к себе требует, – сказал
Артем. – А ты пока ознакомься, может, мысль посетит какая ни на
есть. – Он кивнул на бумаги, лежащие на столе, и удалился.
Сведений было не густо. Обычные паспортные данные, где
работали, где учились. Оба приехали в областной центр из районных городов. Один
работал грузчиком в типографии, другой на рынке. Вряд ли были знакомы. Второй
появился в городе, когда первый уже погиб.
Я таращилась на листки бумаги, и тут меня, можно сказать,
осенило. Я позвонила Вешнякову, но мобильный он выключил, потому-то я полетела
к Лялину. Срочно требовалось поделиться своими догадками, а свободных ушей не
было.
– Лялин, – начала взывать я к нему, потому что он
тут же заявил, что занят и в настоящее время видеть меня не расположен. – Ты
только послушай. У погибшего Александрова, что оставил у меня фотоаппарат в
машине, лицо было в ссадинах, он еще сказал, что с кем-то подрался. Он ведь
боксер, говорят, неплохой.
– Ну и что? – зевнув из вредности, спросил Лялин.
– А то. Два мужских трупа опознали. Ничего их не
связывает, они даже не были знакомы. Но кое-что общее все же есть. Оба
спортсмены. Один боксер, а другой занимался карате. – Я еще прикидывала,
как потолковее объяснить свои догадки, а Лялин полез в сейф, достал те самые
фотографии и ткнул пальцем в верхнюю.
– А я все голову ломаю, что это. Видишь, тень падает,
темные полосы. Все очень просто, детка. Это ринг.
– Ага, – кивнула я, устраиваясь рядом с
ним. – И что дальше?
– На фотографиях дата. В этот день никаких соревнований
в городе не было, уж можешь мне поверить.
А дяди ведут себя очень эмоционально. Судя по всему, бой
интересный.
– Кто-то устраивает подпольные бои?
– И не просто бои. Иначе бы в опоре моста не оказались
два до смерти забитых парня.
– Черт, а я его отпустила, – кляня себя последними
словами, пробормотала я.
– Кого?
– Матюшу. Я думаю, он вербовал участников для этих
боев. Александров то ли хозяев собирался шантажировать, то ли вывести их на
чистую воду. Они сочли его опасным и убили.
– Звони Вешнякову, – протягивая мне трубку, сказал
Олег.
* * *
От Вешнякова мне здорово досталось. Если бы Матюше удалось
смыться, Артем всю оставшуюся жизнь поедом ел бы меня. Но Матюшу задержали,
когда он покидал свое жилище с двумя тысячами долларов в кармане. Видимо, за
ними и возвращался.
Поначалу он от всего отнекивался и даже возмущался, но
Вешняков оптимистично заверял его, что деваться ему некуда, расколется.
Припугнул, что Матюшу отпустит, а Дубников уже сегодня узнает, что он всех их
заложил.
– Александров на кладбище, и ты следом хочешь? –
сурово вопрошал Артем.
В конце концов Матюша дал показания. Да, в клубе устраивали
бои, да, он вербовал участников, в основном среди спортсменов-неудачников,
которые нуждались в деньгах. Он назвал несколько человек, которые в настоящее
время живы-здоровы. Свое участие в боях они отрицали, но, ознакомившись с
показаниями Матюши, признались. Получали по двести баксов за бой.
Ничего особенного, в городе подобные бои устраивают часто,
даже тотализатор работает. О смерти Александрова Матюша, по его словам, узнал в
спортивной школе и с его участием в боях никак это не связал, тем более что
говорили, будто это несчастный случай.
Интересное началось, когда Вешняков выложил перед Матюшей
фотографии Саши и Валеры. Парень их якобы не знал, но врал он так
неубедительно, что сам на себя злился. Я не сомневалась, что долго он не
продержится, а потому поехала к Деду, чтобы порадовать того. До окончательной
победы еще далеко, но все же есть чем похвастать.
Приемная была пуста. Даже Ритка не восседала на привычном
месте, я потянула дубовую дверь и обнаружила, что Дед стоит возле окна, с
задумчивым видом созерцая пейзаж.
– Это ты? – спросил он, не поворачиваясь.
– Я. У меня есть новости. Не то чтобы очень хорошие, но
оптимистичные.
Я с довольным видом устроилась в кресле, а Дед продолжил
смотреть в окно. Это показалось мне обидным. Наконец он повернулся, прошел к
столу и занял свое кресло.
– Рассказывай, – кивнул он вроде бы даже без
особого интереса. Мой энтузиазм стал понемногу убывать, но начала я бодро.
