Книга За борт!, страница 71. Автор книги Клайв Касслер

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «За борт!»

Cтраница 71

— Франция и Англия никогда не согласятся на это, — сказал Оутс. — Их ядерный арсенал не зависит от нашего.

— Мы начнем с ракет самого дальнего действия и постепенно перейдем к другим вооружениям, — невозмутимо ответил президент. — Европа неизбежно присоединится к нам.

Генерал Клейтон Меткалф покачал головой.

— Я бы сказал, чрезвычайно наивное предложение.

— Это начало, — решительно сказал президент. — Я верю, что Антонов сделал свое предложение искренне, и намерен проводить его программу разоружения.

— Я подожду с выводами, пока не изучу формулу, — сказал Симмонс.

— Справедливо.

— Что еще вы обсуждали? — спросил Фосетт.

— Торговое соглашение, — ответил президент. — Вкратце, если мы разрешим русским вывозить продукцию наших фермеров на их судах, Антонов обещает платить самые высокие мировые цены и, что самое главное, не закупать продукты у других государств, если мы можем выполнить заказ. Иными словами, американские фермеры становятся исключительными поставщиками продуктов Советам.

— Антонов согласился на это? — недоверчиво спросил Оутс. — Не могу поверить, что старый медведь способен отдать какому-нибудь государству исключительные права.

— У меня есть письменное согласие.

— Здорово, — сказал Мартин Броган. — Но я хотел бы, чтобы кто-нибудь мне объяснил, как русские смогут закупать исключительно нашу продукцию. Их восточные сателлиты вынуждены были объявить дефолт, наделав огромных долгов на Западе. Советская экономика в катастрофическом состоянии. У Советов нет денег даже чтобы платить своим вооруженным силам и правительственным чиновникам; на зарплату можно купить только еду и одежду. Чем они будут платить? Наши фермеры в долг коммунистам не дадут. Им самим деньги нужны сразу, чтобы рассчитаться с долгами за год.

— Есть выход, — сказал президент.

— Ваш план по Востоку? — спросил Фосетт, предвидя ответ.

Президент кивнул.

— Антонов в принципе согласился на мой план экономической помощи.

— Прошу прощения, господин президент, — сказал Оутс, стискивая дрожащие руки, — но ваш план ничего не решает. Вы собираетесь предоставить миллиарды долларов экономической помощи коммунистическим странам, чтобы они могли потратить эти деньги на покупку у наших фермеров продовольствия. Какое-то „нос вытащишь — хвост увязнет“, а расплачиваться за все будут наши налогоплательщики.

— Я солидарен с Дагом, — сказал Броган. — Зачем нам это?

Президент осмотрел сидящих за столом; лицо его стало упрямым.

— Я знаю: это единственный способ раз навсегда показать миру, что русская система управления, несмотря на их чудовищную военную машину, неудачна и ей нельзя завидовать, ее нельзя копировать. Если мы осуществим мой план, ни одна страна в мире больше не сможет винить нас в империалистической агрессии, ни одна пропагандистская или дезинформационная кампания коммунистов не будет воспринята серьезно. Вспомните, как Соединенные Штаты после Второй мировой войны помогали своим врагам встать на ноги. А теперь мы можем сделать то же самое для государства, которое объявило крестовый поход против нас и отвергло наши демократические принципы. Я искренне верю, что нет лучшего способа обеспечить будущее человечества.

— Откровенно говоря, господин президент, — строго заговорил генерал Меткалф, — ваш грандиозный замысел ничего не изменит. Как только их экономика окрепнет, кремлевские лидеры вернутся к прежней воинственности. Они ни за что не откажутся от семидесяти лет военной экспансии и политической стратегии из благодарности за американскую щедрость.

— Генерал прав, — сказал Броган. — Последние спутниковые снимки показывают, что в эту самую минуту, когда мы сидим здесь, русские устанавливают цепь своих ракет последнего поколения, СС-30 с разделяющимися боеголовками, вдоль северо-восточного побережья Сибири, и каждая ракета нацелена на один из городов США.

— Все они будут демонтированы, — железным голосом ответил президент. — Так как мы знаем об их существовании, Антонов не нарушит свое соглашение.

Оутс был в ярости и уже не собирался скрывать это.

— Весь этот разговор — пустая трата времени. — Он почти кричал на президента. — Ни один из ваших планов не может быть осуществлен без одобрения конгресса. А это, сэр, абсолютно невероятно.

— Государственный секретарь прав, — сказал Фосетт. — Конгресс должен одобрить расходы, а учитывая его теперешнее настроение из-за вторжения советских войск в пограничные зоны Турции и Ирана, продвижение вашей программы закончится похоронами в комитетах.

Все сидящие за столом тревожились, все чувствовали, что правительство никогда больше не будет действовать на прочной основе единодушия. Возникнут разногласия, которые до сих пор сдерживались. Команда исчезла; то, что сдерживало личные пристрастия и неприязни, убито. Исчезло уважение к президенту и его посту. Все поняли, что президент такой же человек, как все, и способен совершать гораздо больше ошибок, чем они считали возможным. Это осознание черной тучей повисло в конференц-зале. Все смотрели на президента: понимает ли он это?

Президент сидел с необычно злым лицом, осклабившись в предвкушении триумфа.

— Мне не нужен конгресс, — загадочно сказал он. — Ему в моей политике места нет.


Во время короткого перехода из зала совещаний к Южному портику Дуглас Оутс принял твердое решение подать в отставку с поста государственного секретаря. Грубое отстранение от участия в переговорах с Антоновым — это оскорбление он не собирался прощать. Решение было принято, и он не собирался от него отказываться. Он чуял катастрофу и не хотел в нее попасть.

Он стоял на ступенях в ожидании машины, когда подошли Броган и Эммет.

— Можно поговорить с вами, Даг? — спросил Эммет.

— Я не настроен болтать, — проворчал Оутс.

— Это очень важно, — сказал Броган. — Пожалуйста, выслушайте нас.

Машины на подъездной дороге еще не было, и Оутс устало пожал плечами.

— Слушаю.

Броган посмотрел мимо него и тихо сказал:

— Мы с Сэмом считаем, что президентом манипулируют.

Оутс саркастически взглянул на него.

— Манипулируют, черт побери! Он сошел с ума, и я отказываюсь участвовать в его безумии. Утонувший „Орел“ — тут полная неясность, и где Марголин, Лаример и Моран, президент тоже не сказал. Простите, господа, но вы первые, кто узнает: вернувшись в государственный департамент, я очищаю свой стол, созываю пресс-конференцию и объявляю об отставке. А потом первым же самолетом улечу из Вашингтона.

— Мы так и подозревали, — сказал Эммет. — Поэтому и решили перехватить вас, пока вы не ушли.

— Что, собственно, вы хотите мне сказать?

Эммет в поисках помощи посмотрел на Брогана, потом пожал плечами.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация