— Ничего страшного. Мне самой стало интересно, что же там такое случилось с «Хэмпширом». Это самое меньшее, что я могу сделать, после того как мы помогли открыть эту банку с пауками.
— Спасибо, Саммер, это просто здорово.
— Легко, — с улыбкой ответила Саммер. — Кто же не любит загадок, в конце-то концов?
20
Магазин под вывеской «Соломон Бранди, антиквариат» располагался в тихом переулке Старого Города в Иерусалиме, неподалеку от Храма Гроба Господня. Как и остальные семьдесят четыре дилера по антиквариату, официально зарегистрированные в стране, Бранди имел официальное разрешение правительства Израиля покупать и продавать предметы старины при наличии документов, удостоверяющих то, что они не краденые.
Но официальная часть торговли для большинства коммерсантов представляла лишь малую долю их оборота; пользовались официальными регистрационными номерами для продажи предметов неясного происхождения, которые приносили им с черного хода. Законы государства Израиль, таким образом, предоставляли огромнейший простор для торговли реликвиями Святой Земли, а также многочисленными подделками просто благодаря тому, что разрешали торговлю археологическими находками, что в большинстве остальных стран мира попросту запрещалось. Зачастую антиквариат ввозили в Израиль из соседних государств, и за счет такого специфического законодательства можно было их легализовать, перепродать дилерам и коллекционерам из других стран.
Софи Элькин вошла в магазин Бранди, инстинктивно дернувшись от громкого сигнала, зазвучавшего, когда она открыла входную дверь. В небольшом помещении не было людей, но было полно антиквариата, которым были заставлены застекленные полки, покрывавшие все четыре стены. Она подошла к небольшому столику в середине, на котором стояли небольшие глиняные горшки с табличкой «Иерихон». Наметанным глазом сразу опознала подделки, которые, однако, очень скоро станут реликвиями в семьях туристов, единственный раз в жизни решившихся на паломничество в Святую Землю.
Из соседней комнаты появился коренастый человек в пыльном фартуке, надетом поверх мятой одежды, с глазами, как блюдца. Поставил рядом с кассой небольшую глиняную фигурку и с опаской поглядел на Софи.
— Какая радость, мисс Элькин, — ровным голосом произнес он. Было понятно, что он вовсе не рад ее увидеть.
— Привет, Сол, — ответила Софи. — Туристы еще не набежали?
— Рановато. С утра они ходят и глазеют, а по магазинам бегают после обеда.
— Надо поговорить.
— Моя лицензия не просрочена. Я все бумаги вовремя заполняю, — поспешно залопотал Бранди.
Софи покачала головой.
— Что тебе известно про ограбление со стрельбой в Кесарии? — спросила она.
Бранди расслабился, поняв, что ее вопросы не имеют к нему непосредственного отношения. Покачал головой.
— Какая жалость. Одного из твоих ребят убили?
— Ари Гольдера.
— Помню его. Такой шумный, горластый. Помню, как-то раз грозился завязать лопату вокруг моей шеи, — ухмыльнувшись, ответил Бранди.
Пару лет назад Софи подловила его на скупке большой партии антиквариата, украденной из Масады. Не стала предъявлять обвинение, в обмен на согласие выдать тех, кто устроил ограбление. С тех пор она не раз пользовалась этим, чтобы надавить на торговца и получить информацию о других ограблениях. Бранди обычно увиливал от прямых ответов, как мог, но никогда не врал ей в открытую.
— Мне нужно поймать тех, кто убил его, — сказала Софи.
— Боюсь, ничем не смогу тебе помочь, — ответил Бранди, пожимая плечами.
— Ты достаточно знаешь, Соломон. Это не «Мулы»?
Бранди нервно глянул в окно, чтобы убедиться, что рядом никого нет.
— Эти «Мулы» — опасная компания. Настоящие террористы, прямо здесь, у нас. Не стоит вам с ними связываться, мисс Элькин.
— Они это сделали?
Бранди посмотрел ей прямо в глаза.
— Они на подозрении, — тихо сказал он. — Но я вам точно ничего не говорил.
— Я не знаю других, которые бы отнимали антиквариат, наставив на людей оружие, и при этом не боялись спустить курок.
— Я тоже, — согласился Бранди. — По крайней мере, у нас в Израиле.
— Скажи, Соломон, кто мог бы нанять такую команду?
— Безусловно, не торговец, — возмущенно выпалил он. — Нет нужды тебе рассказывать, как все устроено на черном рынке. Нелегальные раскопки делают грязные и нищие арабы, которым за это платят гроши. Потом стоящие находки проходят через несколько рук. Иногда дилеры в этом участвуют, иногда — нет. Затем вещь обретает свое место в официальной или частной коллекции. Но уверяю тебя, ни один дилер в Израиле не поставит под угрозу дело своей жизни, перепродавая вещи, обагренные кровью. Это чересчур рискованно.
Софи не сомневалась, что добрая половина выставленного у Бранди товара получена с нелегальных раскопок, но тут ей пришлось с ним согласиться. Основой работы самых успешных торговцев была тайна, а сделки, совершаемые втайне, требуют доверия между договаривающимися сторонами. Торговать не с теми людьми было очень опасно. Убийство ради антиквариата было для них чем-то из ряда вон выходящим, насколько Софи успела узнать.
— Я уверена, что ни один нормальный торговец не станет связываться с такими мясниками, — сказала она. — Ты не слышал о попытках продать римские папирусы четвертого века?
— А, так вот что они украли в Кесарии, — понимающе кивнув, сказал Бранди. — Нет, я ничего не слышал о попытках продать подобные вещи.
— Если они не появились на рынке, значит, пошли прямиком к какому-нибудь коллекционеру?
— Скорее всего, — согласился Бранди.
Софи подошла к кассе и взяла в руку маленькую глиняную фигурку. Грубо вылепленная статуэтка быка с позолоченным ярмом. Она рассмотрела ее повнимательнее.
— Времен Первого Храма? — спросила она.
— У тебя наметанный глаз, — ответил Бранди.
— И кто ее хочет?
— Банкир из Хайфы, — немного помявшись, ответил Бранди. — Его конек — глиняные изделия времен расцвета Израиля. Коллекция у него небольшая, но весьма впечатляющая.
— А папирусов в ней нет?
— Нет, его они не интересуют. Да и он скорее любитель, а не свихнувшийся фанатик. Те немногие, которых я знаю, что интересуются папирусами, ищут конкретные документы и тексты. И среди них нет таких, кого можно было бы назвать транжирой.
— Хорошо, Сол, тогда скажи, как ты думаешь, кто может быть настолько одержим такой идеей, что пойдет на самые крайние меры?
Бранди задумчиво поглядел в потолок.
— Откуда ж мне знать? Я, конечно, знаю богатых коллекционеров из Европы и Штатов, которые готовы на многое, чтобы заполучить конкретные артефакты. Но, кроме них, есть десятки других таких же, о которых я и слыхом не слыхивал.
