— Я вас ждал, — сказал Чиприани.
— Здесь есть место, где мы могли бы поговорить наедине?
— Конечно. Пройдемте в мой кабинет.
Он повел их по короткому коридору в кабинет, окно которого выходило на площадь. Как только все расселись, Сэм вытащил из кармана письмо Иветт и передал Чиприани. Тот тщательно изучил письмо, прежде чем вернуть.
— Прошу прощения… могу я взглянуть на ваши документы?
Сэм и Реми передали ему свои паспорта, забрав обратно, как только он закончил.
— Как Иветт? Надеюсь, у нее все хорошо? — спросил Чиприани.
— Все отлично, — ответил Сэм. — Она просила передать вам привет.
— Как поживает ее кошка Мойра?
— Вообще-то у нее пес по имени Анри.
Чиприани развел руками и виновато улыбнулся.
— Простите, я вынужден осторожничать, порой даже чересчур. Иветт мне доверилась. Я не хотел бы ее подводить.
— Мы понимаем, — сказала Реми. — Давно вы с ней знакомы?
— О, больше двадцати лет. Когда-то у нее была вилла рядом с замком. Возникли некоторые юридические сложности с землей. Я помог.
— Вы адвокат?
— Нет, что вы. Просто знаком с нужными людьми, которые знают нужных людей.
— Ясно. Вы нам поможете?
— Конечно. Вы ведь собираетесь просто осмотреть склеп? Выносить саркофаг не планируете?
— Нет.
— Тогда все просто. Только на всякий случай подождем, пока не стемнеет. У нас тут народ любопытный. Вы уже знаете, где поселитесь?
— Пока нет.
— Тогда оставайтесь у нас с женой!
— Мы не хотим вас… — начал было Сэм.
— Плату я не возьму. Будьте моими гостями. После ужина я отвезу вас на кладбище.
— Спасибо. Вы разрешите воспользоваться вашим кабинетом?
— Разумеется. Можете не торопиться.
Чиириани вышел, закрыв за собой дверь. Сэм достал спутниковый телефон и набрал номер Сельмы. Через двадцать секунд жужжания и щелчков в трубке зазвучал ее голос.
— Мистер Фарго, все в порядке?
— Пока вроде да. Что у вас?
— Все тихо.
— Я хочу, чтобы ты пробила для меня один номерной знак. Машина с Эльбы, так что это может оказаться непросто. Если возникнут трудности, звони Рубу Хейвуду.
Он дал ей телефон офиса Чиириани.
— Ладно. Посмотрим, что получится. Ждите звонка.
Через двадцать минут Сельма перезвонила.
— Пришлось попотеть, зато я выяснила, что итальянская база данных по транспортным средствам довольно уязвима для взлома.
— Приятно знать, — сказал Сэм.
— Номера бежевого «пежо», верно?
— Угу.
— Тогда у меня для вас плохие новости. Машина зарегистрирована на офицера местной полиции. Ловите данные.
Сэм подождал три минуты, пока загрузится почта, отсканировал содержимое, поблагодарил Сельму и повесил трубку. Затем посвятил в подробности Реми.
— Либо я сам не заметил, как превысил скорость, либо кто-то нами интересуется, — сказал он.
— Если бы они действовали официально, нас бы задержали еще на пароме в Рио-Марина.
— Верно.
— Что ж, по крайней мере, мы предупреждены.
— И знаем, как выглядят наши новые преследователи.
По совету Чиприани они провели час, осматривая Рио-нель-Эльба, но при этом вели себя как можно осторожнее: не покидали пределы деревни и все время держались людных мест. Ни «пежо», ни его пассажиры так и не объявились.
Держась за руки, Сэм и Реми гуляли по улице.
— Я все думаю над словами Иветт… о том, что Холков, вероятно, уже побывал на Эльбе, разыскивая склеп Лорана. Бондарук знал, что мы рано или поздно здесь появимся. Это логично.
— Значит, он затаился и ждет, пока мы сделаем за него всю тяжелую работу, — отозвалась Реми.
— Умный ход, — сказал Сэм.
В полшестого, когда они вернулись в музей, Чиприани как раз запирал двери. Сэм и Реми согласились у него погостить.
Его дом, окруженный оливковой рощей, располагался всего в миле от места работы. Синьора Чиприани, дородная, как и ее муж, с блестящими карими глазами, вместо приветствия расплылась в улыбке и расцеловала каждого в обе щеки. Они с мужем обменялись скороговоркой фраз на итальянском, и Умберто проводил Сэма и Реми на крыльцо, где в уютном уголке под свисающим с карниза пологом из белого клематиса стояло несколько стульев.
— Простите, я вас покину на секунду, — сказал Умберто. — Помогу жене на кухне.
Сэм и Реми едва расселись, как Умберто и его жена, которую он представил как Терезу, вновь появились с подносом и стаканами.
— Надеюсь, вам понравится лимончелло.
— С удовольствием попробуем, — сказал Сэм.
Лимончелло оказался подслащенным лимонадом, сдобренным доброй порцией водки.
— Cento anni di salute e felicita, — сказал Умберто, поднимая стакан.
Дождавшись, пока все пригубят, он спросил:
— Знаете тост «Cento anni di salute e felicita»?
Реми на миг задумалась и перевела:
— Сто лет счастья и здоровья?
— Браво! Пейте. Скоро сядем за стол.
После ужина они вернулись на крыльцо и присели в полумраке, потягивая кофе и наблюдая за перемигиванием светлячков на деревьях. Из дома, где осталась Тереза, доносился звон посуды. Сэм и Реми предложили было свою помощь в уборке, но хозяйка решительно пресекла подобные поползновения и, размахивая фартуком, выдворила гостей из кухни.
— Умберто, вы давно тут живете? — спросил Сэм.
— Сколько себя помню. Наша семья живет в этих местах… лет триста, наверное?.. Да, точно. Когда Муссолини пришел к власти, мой отец и дядья ушли в леса, к партизанам, и много лет так и жили. Когда англичане высадились здесь в сорок четвертом…
— Нормандская операция, — вставил Сэм.
— Да, точно. А вы молодец. Так вот, когда пришли англичане, отец сражался бок о бок с британскими моряками. Его даже наградили. Когда война закончилась, я еще сидел у мамы в животе.
— А ваш отец выжил? — спросила Реми.
— Да, но все его братья погибли. Их схватили и казнили нацисты. Гитлер специально прислал карательный отряд для борьбы с партизанами.
— Жалко…
Чиприани развел руками, как бы говоря: «Что тут поделаешь?»
Сэм достал из кармана мобильник и бросил вопросительный взгляд на Реми. Та кивнула. Они уже успели это обсудить.
