— Все готово, сэр, — доложил первый помощник, — мы ждем вашего приказа.
— Мы тебя видим, — сказал Хэнли Адамсу, — тебе необходимо сесть прямо сейчас.
Адамс уже почти вплотную подлетел к «Орегону» и был почти готов приземлиться.
— Две минуты или что-то около того, — произнес Адамс.
— У тебя есть одна минута тридцать секунд, — сказал Хэнли, взглянув на таймер, — у тебя сейчас отключится вся электроника.
— Подготовьте площадку для посадки, — громко распорядился Адамс. — Я поднимусь повыше, отключу двигатели и спланирую прямо на палубу.
— Очистить палубу, — скомандовал Хэнли по интеркому. — Через одну минуту мы отключаем все электричество на борту.
Многие считают, что если на борту вертолета отключается электроника, то он тут же падает с небес на землю. На самом же деле, если двигатели отключились, пилот может использовать силу ветра, чтобы, как птица, спланировать и мягко сесть. Это довольно непростой трюк, но за многие годы он спас очень много жизней. Обычно у пилота в такой ситуации внизу довольно большое поле для приземления. Посадка же на площадку чуть больше по размерам, чем сам вертолет, требует стальных нервов и серьезных навыков.
Взглянув на часы, Адамс поднял руку и повернул ключи зажигания.
Повисла непривычная тишина, не было слышно шума мотора, только звук ветра, треплющего фюзеляж, да насвистывание Адамса нарушали эту идиллию. Вертолет резко терял высоту, но Адамс оставался совершенно спокойным.
Только когда внизу под ним погасли все огни «Орегона», он на секунду смешался.
— Первая пошла, — тихо произнес первый помощник. — А вот и вторая.
Снаряды покинули свои гнезда, устремились в небо, потом развернулись и скрылись в волнах. Они были запрограммированы на поражение китайских корвета и фрегата и шли со скоростью четыреста пятьдесят километров в час. Как только они подошли вплотную к своим целям, они выпустили по сильному электрическому импульсу.
Создалось впечатление, что кто-то невидимый просто повернул выключатель. Двигатели отключились. Оба корабля беспомощно закачались на волнах под проливным дождем.
— Ух ты, — закричал Адамс, когда особенно сильный порыв ветра качнул машину.
Когда он был в четырех футах над палубой, ветер уже не мог больше поддерживать его в воздухе, и он с громким стуком плюхнулся на палубу. Адамс открыл дверцу и начал отстегивать ремни безопасности.
Ричард Труитт помахал ему из-под навеса на палубе, под которым он прятался от проливного дождя.
— Ты как, в порядке? — спросил он.
— Немного растрясло, но это не смертельно, — улыбнулся Адамс в ответ. — Что у нас новенького?
В этот момент на «Орегоне» снова заработали двигатели.
Труитт пожал плечами.
— Мы все еще пытаемся выбраться отсюда.
— Открытое море, — сказал Адамс, вылезая из кабины, — вот куда нам надо.
— Иди отрапортуйся, — сказал Труитт, — а потом встретимся в столовой. Нам надо бы кое-что спланировать.
Стряхнув брызги со своей одежды, двое мужчин вошли внутрь.
— Мне что-нибудь захватить с собой? — спросил Адамс.
— На твое усмотрение, — подмигнул Труитт.
Глава 34
«Орегон» устремился на юг, прямо в сердцевину шторма. На часах было шесть утра, и столовая была заполнена ароматом свежеподжаренного бекона, колбасы и яиц под соусом с корицей. За столом сидел Кабрильо, разговаривая с Хаксли. К их столику направился Хэнли с дымящейся чашечкой кофе в руках. Он приветливо улыбнулся и кивнул.
— Что ж, теперь можно сказать, — обратился он к Кабрильо, — что это было просто захватывающе.
— Да уж, скучать нам не пришлось, — согласился с ним Кабрильо.
— Как дела у Райнхольта и Джонса? — поинтересовался Хэнли у Хаксли.
— Не слишком серьезные повреждения, — отрапортовала она. — У Джонса пара сломанных ребер — я дала ему болеутоляющее, и он спокойно спит в больничном крыле. Райнхольт утверждает, что с ним все в порядке, но я заставила его лечь в его каюте и отдыхать, ведь пока его помощь нам не нужна.
— Ты проверил повреждения вертолета? — спросил Кабрильо.
— Да, господин председатель, — ответил Хэнли, когда Кабрильо подошел обратно, положив себе еще немного соуса с корицей. — За пару часов мы все исправим.
— Прекрасно, — ответил Кабрильо. — Как только мы подойдем поближе к большой земле, мне понадобится, чтобы Адамс подбросил меня до аэропорта.
— Все, как мы и планировали, — согласился Хэнли.
— А теперь все, что нам осталось сделать, — это найти потайное отделение внутри нашего бесценного «Золотого Будды», — заметил Кабрильо, — и проверить, все ли там на месте.
Сун Ри заметил, что к его офису подходят четверо мужчин. Они явно не выглядели счастливыми и даже не стали утруждать себя стуком в дверь прежде, чем зайти в комнату. Ри поднялся из-за стола и жестом пригласил адмирала войти.
— Нам удалось удержать корабль на плаву, пока не подошел другой корабль и не взял нас на буксир, — сразу же начал адмирал, — но мои люди доложили мне, что ремонт займет около шести месяцев.
— Сэр… — начал было Ри.
— Достаточно, — не сдержался адмирал. — Один мой корабль вывели из строя на полгода, другой пошел ко дну, а третий стоит как вкопанный на волнах, и мы не в состоянии запустить его двигатели и вообще хоть что-то на нем включить. Вы втянули меня в эту авантюру — значит, вам и платить по счетам.
— Сэр, — взволнованно забормотал Ри, — мы же не имели ни малейшего представления… корабль по всем параметрам был старой ржавой посудиной, какое-то грузовое суденышко!
— Это оказалось совсем не так, — отчетливо произнес адмирал. — Он атаковал наш скоростной корабль так же легко, как будто был специально на это натренирован. И мы до сих пор не имеем никакого представления, что именно случилось с двумя другими нашими кораблями.
В это время прямо за дверью помощник адмирала о чем-то тихо говорил по мобильному телефону. Он сделал адмиралу знак головой и протянул трубку.
— Адмирал, — тихо произнес он, — Пекин на связи.
Чак Малыш Хендерсон улыбнулся Ронде Росселли.
— Итак, вот, что нам предстоит сделать, — сказал он, — Трейси, Джуди и мне надо незаметно выбраться из этого самолета. Как только мы окажемся в безопасности, ты сможешь освободить пилотов.
— Значит, ты мне все наврал, — раздраженно произнесла Росселли. — Все разговоры, о том, что ты берешь меня в свою команду, были обыкновенной ложью?
Хендерсон вынул из портсигара толстую сигару и с наслаждением ее понюхал. Затем он отрезал кончик маленькими золотыми ножницами. Прикурив, он наконец заговорил.
