— Перешлю тебе кое-какие фотографии, — сказал он Хэнли.
— Чьи?
— А вот это уже тебе выяснять.
31
— Да уж, проблема реальная, — сказал президент Лэнгстону Оверхольту.
Час назад премьер-министр Великобритании сообщил ему, что обнаружен капитан греческого судна со следами радиационных ожогов, меньше чем в восьмидесяти километрах от Лондона. И сейчас, во время разговора президента с Оверхольтом, защищенные линии связи между двумя странами пульсировали от потоков информации, идущих по ним.
— Мы уже взаимодействуем с русскими, как и с «Корпорацией», чтобы найти бомбу, — сказал Оверхольт. — Но она все равно попала в Англию.
— И это все, что вы предлагаете мне ответить нашему ближайшему союзнику? — спросил президент. — Что мы пытались, но без толку?
— Нет, сэр, — сказал Оверхольт.
— Что ж, если тот, кто за этим стоит, кем бы он ни был, объединит бомбу и метеорит, то Лондон и его окрестности могут превратиться в радиоактивную пустыню. Если в вопросе о бомбе еще можно поспорить, то метеорит — наш прокол.
— Понимаю, сэр, — сказал Оверхольт.
Президент встал из-за стола в Овальном кабинете.
— Слушайте меня внимательно, — сказал он, едва сдерживая гнев. — Мне нужны результаты, и немедленно.
— Есть, сэр, — ответил Оверхольт, вставая, и пошел к двери.
— Кабрильо продолжает отслеживать метеорит, — доложил Оверхольту Хэнли. — По крайней мере так мне доложил пару минут назад пилот вертолета.
— Президент уже рвет и мечет, — сказал Оверхольт.
— Эй, только нас в этом не вините, — ответил Хэнли. — Британские истребители опоздали к столу. Если бы они прилетели вовремя, метеорит был бы в наших руках уже сейчас.
— Согласно последнему докладу британцев, они посадили «Сессну» в аэропорту Инвернесса и готовятся ее обыскивать.
— Ничего они там не найдут, — сказал Хэнли. — Пилот доложил, что груз сбросили с «Сессны», они видели это своими глазами.
— Почему Кабрильо не позвонил, чтобы мы смогли скоординировать действия? — спросил Оверхольт.
— А вот на этот вопрос у меня нет ответа, мистер Оверхольт.
— Собщите мне, когда свяжетесь с ним.
— Да, сэр, — ответил Хэнли, завершая разговор.
«Эм-Джи Ти-Си» ехал, как телега, груженная зерном. Тонкие шины, рычажные амортизаторы и старинная подвеска не шли ни в какое сравнение с теми, которые ставят на спорткары в наше время. Включив четвертую скорость и раскрутив двигатель до оборотов, близких к максимальным, Кабрильо едва разогнал машину до ста двадцати. Держа одной рукой обитое деревом рулевое колесо, он снова откинул пальцем панель спутникового телефона.
Ничего. Может, жесткая посадка. Несмотря на все его попытки уберечь телефон от удара, он все-таки стукнулся о при
борную доску. Может, аккумулятор. Спутниковые телефоны жрут энергию, как кондиционер в квартире толстяка жарким летом в Финиксе. Что бы там ни было, Кабрильо никак не мог добиться, чтобы на аппарате зажегся зеленый огонек.
И тут он увидел грузовик, в паре километров впереди, когда тот поднялся на холм.
Эдди Сэн глянул на Боба Мидоуза, который вел машину. Они подъезжали к острову Шеппи. Гидросамолет «Корпорации» доставил их с «Орегона» в аэропорт в пригороде Лондона, где их уже ждал бронированный «Рэйндж Ровер», оставленный для них сотрудниками MI-5 британской разведки.
— Похоже, нам доставили требуемое оружие, — сказал Сэн, роясь в нейлоновой сумке, лежащей на заднем сиденье.
— Теперь, если мы установим, где базируются в Лондоне члены группировки «Хаммади», сможем найти бомбу, обезвредить ее, а председатель разберется с метеоритом, то день будет удачным, — уверенно сказал Мидоуз.
— Задача не из легких.
— Ставлю семь из десяти, — ответил Мидоуз, тормозя, чтобы свернуть к порту.
Сэн вышел из «Рэйндж Ровера», пока Мидоуз глушил мотор, подошел к долговязому мужчине со светло-рыжими волосами и протянул руку.
— Эдди Сэн, — представился он.
— Малькольм Роджерс, MI-5, — ответил тот.
Мидоуз вышел из «Рэйндж Ровера» и подошел к ним.
— Это мой напарник, Боб Мидоуз. Боб, это Малькольм Роджерс из MI-5.
— Рад познакомиться, — сказал Мидоуз, пожимая руку британцу.
Роджерс двинулся в сторону пирса.
— Капитана нашли в местной пивной, тут, на холме. Согласно таможенным записям, он прибыл вчера вечером.
— Он умер от радиации? — спросил Мидоуз.
— Нет, — ответил Роджерс. — Предварительные результаты вскрытия говорят о воздействии яда.
— Какого типа? — спросил Сэн.
— Пока что не установлено, — ответил Роджерс. — Скорее нервно-паралитического.
— У вас есть телефон? — спросил Мидоуз.
Замедлив шаг, Роджерс достал из кармана мобильный и поглядел на Мидоуза.
— Позвоните патологоанатому и попросите связаться с центром по исследованию болезней в Атланте. Пусть они пришлют токсикологический портрет яда аравийского скорпиона и змеиных ядов того региона. Возможно, удастся найти совпадение.
Кивнув, Роджерс начал звонить. Пока он разговаривал, Сэн оглядывал порт. Там стояли несколько старых грузовых судов, три-четыре прогулочные яхты и катамаран, палубы которого были усеяны антеннами. По бортам стояли две шлюпбалки. Ближе к корме на палубе стояло множество ящиков и электронной аппаратуры, а за столом сидел мужчина, копаясь в устройстве, похожем на миниатюрную торпеду.
— Хорошо, они проверят, — сказал Роджерс, закончив разговор.
Они шли дальше и наконец достигли дока. Прошли по трапу, перейдя в другой док, стоящий под прямым углом к первому. На палубе «Ларисы» находились трое людей, но не было сомнения, что на судне их больше.
— Мы обыскали каждый ее дюйм, — сказал Роджерс. — Ничего. Документы подложные, но, опросив команду, мы выяснили, что груз был взят на борт в Украине, неподалеку от Одессы, и оттуда они шли без остановок.
— Экипаж знал, что они везут? — спросил Сэн.
— Нет, — ответил Роджерс. — Ходили слухи, что краденое произведение искусства.
Мидоуз глядел на катамаран.
— Хотите подняться на борт? — спросил Роджерс.
— Кто-нибудь видел человека, вышедшего из пивной, который встречался там с капитаном? — спросил Мидоуз.
— Нет, — ответил Роджерс. — В этом-то и проблема. Мы не знаем, ни кто он, ни куда отправился.
— Но капитан же не забрал бомбу с собой в пивную, — начал
