— Они будут искать место катастрофы?
— Да, вероятно. — Кабрильо оставался совершенно невозмутим.
— Откуда вы родом? — вдруг полюбопытствовал Ассад.
— Из Сент-Джонса.
— Это Новая Шотландия?
— Ньюфаундленд.
— А, ну да. На острове Гаспе.
— Нет, это полуостров.
Ассад кивнул. Проверка проведена. Возможно, капитан и правда канадец.
— Думаете, ваше правительство захочет помочь южным соседям? — поинтересовался лоцман.
Хуан понял: собеседнику нужно убедиться, что они здесь именно в связи с крушением самолета. Учитывая время их появления, других вариантов ливиец просто не представлял. Впрочем, успокаивать Ассада Кабрильо не собирался.
— Уверен, канадское правительство с радостью предоставит Америке любую посильную помощь.
Ассад снова заулыбался.
— Вчера вечером по телевизору выступал министр Гами. Всех, кто располагает какой-либо информацией о самолете, он просил сразу сообщить властям. Это ведь в общих интересах, да?
— Вероятно, — ответил Хуан. Допрос ему надоел. Он вытащил из стола пухлый конверт. — Думаю, на этом наша сделка завершена.
Ливиец взял конверт и, не вскрывая, сунул в дипломат.
— По мнению нашего общего друга с Кипра, вы человек слова. Я ему верю и пересчитывать не буду.
Хуан едва удержался от смеха. Он не сомневался: пока «Орегон» подходит к причалу, ливиец пересчитает деньги, и не раз.
— Бизнес — забота не только о клиенте, но и о репутации.
— С этим трудно поспорить. — Оба поднялись и обменялись рукопожатием. — Не буду вас задерживать, капитан. Пожалуйста, проводите меня на мостик!
— Почту за честь.
По убеждению Кабрильо, организованная преступность зародилась еще в финикийских портах, когда при погрузке украли первую амфору с вином. Наверняка чарку-другую дали охранникам, чтобы смотрели в другую сторону, но кто-то все видел и угрозами заставил воровать дальше. На простейшем примере отчетливо заметны три основные составляющие преступного мира: воры-исполнители, коррумпированные охранники и главарь, которому надо платить. За несколько тысячелетий изменился только масштаб. Каждый порт — это целым мир, который при любой, даже очень жесткой, власти сохраняет определенную автономию, а в ней процветает коррупция.
За годы мореплавания Хуан видел подобное сотни раз; работая на ЦРУ, неоднократно пользовался портовом преступностью как воротами в криминальный мир города. При круглосуточной погрузке-разгрузке товар сам плывет в руки. Неудивительно, что в годы расцвета мафия активно сотрудничала именно с профсоюзом водителей грузового транспорта.
Всеобщая контейнеризация грузов на время покончила с мелкими кражами, ведь теперь товары хранятся в ящиках на таможенных складах. Однако вскоре главари сообразили, что можно воровать целыми контейнерами.
Хуан с Максом Хэнли стояли на крыле мостика и разглядывали док. Ароматный дым из трубки Макса перебивал вонь бензина и гнилой рыбы. Прямо напротив самоходный гусеничный кран выгружал контейнер. Свет не горел, даже фонарь на верхушке крана не включили. На тягаче с прицепом, для которого предназначался груз, фары были потушены. Только одинокий матрос играл фонариком. Господин Ассад с «Орегона» направился прямиком туда и вместе с капитаном судна наблюдал за разгрузкой — с моря их силуэты едва просматривались. В таком мраке за обменом конвертами не проследить, но Эрик засек его с помощью инфракрасной камеры.
— Похоже, Малютка умеет подбирать людей, — заметил Макс. — Наш друг Ассад трудится как пчелка.
— Как там говорил Рено в «Касабланке»? «Я всего лишь бедный продажный полицейский»?
У Кабрильо затрещала рация.
— Командир, крышку люка подняли. Все готово!
— Отлично, Эдди! Ассад сказал, что «КОТа» можно выгружать нашим краном, так что действуйте!
— Понял.
Как и загадочное судно напротив, «Орегон» стоял без огней. На другом конце гавани рельсовые краны разгружали огромный контейнеровоз под ослепительным светом натриевых ламп. Дальше тянулись штабеля контейнеров, за ними ограда, потом склады и высоченные нефтяные резервуары.
Палубный кран «Орегона» поворачивался, пока стрела не застыла над открытым люком, тогда с барабана размотали стальной трос. Его конец ненадолго исчез в трюме, а потом трос выбрали через полиспаст. Стрела приняла на себя груз.
В темноте много не увидишь, но очертания машины Хуан все же разглядел. «Комбинированный оперативный транспорт», детище Макса, напоминал самый обычный грузовик, украшенный эмблемой несуществующей нефтяной компании, однако за непримечательным фасадом скрывалось мерседесовское шасси «Унимог», единственная часть конструкции, избежавшая серьезной доработки. Турбодвигатель с увеличенным диаметром и ходом поршня отрегулировали так, что он развивал мощность восемьсот лошадиных сил, а на закиси азота давал и больше тысячи. Толстые самозаклеивающиеся шины с глубоким протектором и регулируемая подвеска обеспечивали клиренс почти в шестьдесят сантиметров, на пятнадцать сантиметров больше, чем у знаменитого армейского «хаммера». Бронированная кабина с четырьмя сиденьями выдерживала винтовочный выстрел в упор, такой же броней обшили угловатый кузов.
Впервые услышав о задумке Макса, Эрик с Марком немедленно прозвали его доктором Кью, в честь конструктора хитроумного оружия из эпопеи о Джеймсе Бонде. Под передним бампером «КОТа» прятался пулемет тридцатого калибра, в бортах — устройства для запуска управляемых ракет. Дымогенератор позволял создавать позади машины густую завесу. В крыше имелся незаметный люк, откуда вели минометный огонь. Там же можно было установить еще один пулемет или автоматический гранатомет. Кузов трансформировался сообразно поставленной задаче: операционная, радиолокационная станция, помещение для десанта на десять человек в полной экипировке — все, что душе угодно.
При этом внешне «КОТ», этакая сухопутная версия «Орегона», не отличался от обычного грузовика ничем, кроме размера шин. Вздумай кто-нибудь открыть задние двери — увидел бы лишь округлые бока шести двухсотлитровых бочек с топливом. В случае детального осмотра их можно было вытащить: там и правда хранилось топливо, запаса хватало на восемьсот миль без дозаправки. Дальше шел еще один ряд бочек, на сей раз фальшивых, а за ними скрывались внутренние помещения грузовика. Предполагалось, что вытаскивать бочки второго ряда не придется.
— Ну, Макс, проверим, на что способна твоя штуковина!
— Ты вечно сомневаешься, — угрюмо бросил Макс.
Кабрильо посерьезнел.
— Понял, что делать?
— Как только вы выберетесь из Триполи, я иду морем на запад, жду в нейтральных водах к северу от места аварии и готовлю вертолет, чтобы вылететь в течение десяти минут после получения сигнала.
