— Подожди! — возбужденно прервал Марк. — Где Стоун?
— Сейчас не его вахта, значит, скорее всего, у себя в каюте.
— Переключи-ка нас на него, потом договорим!
Макс щелкнул переключателем. На экране появился Эрик Стоун, потягивающий из банки энергетический напиток.
— Что, нравится играть в Лоренса Аравийского?
[11]
— Ты таскаешь у меня «Редбулл»?! — взвился Марк.
Эрик быстро спрятал банку.
— Не-а…
— Вот ублюдок! Слушай, помнишь, мы видели на снимках брошенный в пустыне грузовик?
— Помню.
— Дай крупный план и вышли координаты GPS.
— Погоди!
Эрик посмотрел в сторону и начал что-то печатать на клавиатуре. За его плечом лягушка в средневековых доспехах, персонаж какой-то онлайн-игры, под управлением простенькой программы в погоне за количеством очков собирала букеты.
— Что это за кретинская игра, Эрик? — спросил Линк, бросив взгляд на экран. — Попробую угадать… «Рыцарь Квак и букет смерти»?
Стоун обернулся. Бойцам вроде Линка подобное не объяснишь, поэтому он выключил монитор.
— Координаты и снимок грузовика отправил. Сейчас посмотрю, где вы… До него всего сотня миль. За пару часов доберетесь.
— Это если кратчайшим путем, а мы по дороге петляем. Ладно, спасибо! Отправь снимок в командный центр на главный экран и переключи обратно на Макса.
— Сейчас.
— Потом поболтаем…
— Это их грузовик? — спросил Марк у Хэнли, когда связь переключилась.
— Оверхолт говорил, что в кузове у него какая-то буровая установка. Похоже, их. Откуда ты узнал, где он?
— Я ведь гений, Макс, — без всякой иронии ответил Мерфи. — Сам знаешь!
— Ладно, гений, сделай небольшой крюк. Проверьте грузовик и поговорите с Эмилем Бамфордом, четвертым членом группы. Он на раскопках римского поселения: Госдеп использовал археологов для прикрытия. Я уже говорил с Валеро. По утверждениям Лэнгстона, от Бамфорда никакого толку, но, может, с глазу на глаз удастся что-нибудь выяснить.
— А как же командир? — не уступала Линда. — Получается, мы его бросим?
— Детка, это же Хуан Кабрильо! Ему всегда везет. Спорить готов, вертолет направляется в пятизвездочный отель на берегу моря, и через десять минут после посадки в руке у Хуана будет бокал с вином, а на коленях — восточная красавица.
Дорога до брошенного грузовика заняла почти восемь часов. Ландшафт представлял собой нескончаемую холмистую равнину с пересохшими руслами рек. Из-за тряски внутренности будто в желе превратились.
Марк и Линда пересели — теперь девушка ехала рядом с Линком, впереди. Линк вел «КОТа» без видимых усилий, словно брать штурмом бесконечные пригорки не сложнее, чем обогнуть единственную ямку на шоссе. Солнце клонилось к закату, место, координаты которого переслал Стоун, приближалось. «КОТ» вел себя идеально, правда, горючего должно было хватить лишь до границы, а там предстояло искать солярку. Линк надеялся на археологов, однако понимал, что, скорее всего, горючее придется доставлять вертолетом с «Орегона». Следовало позвонить Максу, чтобы он организовал доставку, а резервуар закрепили под брюхом «макдоннелл-дугласа». Вертолет поднимает до тонны груза, следовательно, пилот Джордж Адамс привезет группе достаточно солярки.
Внимание Линка привлек странный предмет, выделявшийся на фоне пустынного ландшафта метрах в пятистах слева. В сумерках впечатление было, что он пульсирует. Линкольн указал на него Марку и Линде, они тоже ничего разобрать не смогли. До грузовика оставалось полтора километра, и все-таки Линк решил выяснить, в чем дело. Он остановил машину за невысокой дюной и заглушил двигатель.
— Марк, дай мне! — попросил он.
Линда вытащила «Глок-19», один из самых популярных в мире пистолетов, более компактный вариант «семнадцатого».
Марк забрался в грузовой отсек и протянул Линку «беретту». Сам он лучше управлялся со сверхсовременными боевыми системами «Орегона», чем с обычным оружием, но все же заткнул за пояс древний «Кольт М-1911» сорок пятого калибра и вылез из грузовика. Все трое чуть ли не по-пластунски подбирались к торчащему из песка предмету. С пятидесяти метров они услышали странный воющий звук, нечеловеческий и вместе с тем похожий на плач ребенка.
— Что еще за чертовщина? — с благоговейным страхом спросил Марк.
Держа палец на курке, щурясь в сумерках, Линк шел чуть впереди. Предмет напоминал перевернутый крест, по сторонам которого шевелились две темные тени. Вдруг одна взмахнула черными крыльями, и Линк сообразил, в чем дело. Человека распяли на кресте головой вниз, а на перекладине, у его подмышек, сидели стервятники. Птицы пировали, их перья были в крови. У одного стервятника из клюва свисал кусок мяса; тварь дергала головой, пытаясь проглотить его.
Во время службы в спецназе Линку доводилось бывать в Центральной Африке. Он прекрасно знал: предупредительным выстрелом стервятников от падали не отгонишь. Две пули прервали грязное пиршество, ветер подхватил несколько черных перьев.
— О боже, боже, боже! — бормотал Мерфи, однако заставил себя приблизиться к кресту.
За несколько дней стервятники исклевали тело до неузнаваемости, но было ясно: человек на кресте — белый, умер от выстрела в голову. У подножия креста темнела лужица засохшей крови, и оставалось неясным, когда произвели выстрел, до или после распятия. Учитывая близость грузовика, следовало предполагать, что несчастный — из экспедиции Госдепартамента.
Линк решил, что боевики застрелили мужчину по необходимости, а потом надругались над телом. Он молча направился к грузовику за лопатой.
Почва была мягкая — мрачный ритуал занял минут двадцать. На груди и бритой голове Линка выступил пот. Линда и Марк тем временем отправились к месту, где должен был стоять грузовик, но ничего не обнаружили. Следы шин вели на запад. Нашлись и другие следы, принадлежавшие машине полегче, плюс медная, еще пахнувшая порохом гильза. Рядом виднелось красновато-черное пятно, в нем кишели муравьи.
Линда с Марком все рассказали Линку. Вероятно, группа случайно пересекла ливийскую границу и наткнулась на патруль. По какой-то причине одного из археологов застрелили, а остальных взяли в плен. Тело отвезли в сторону и распяли.
— Они могли видеть самолет Катаморы, — предположил Марк. — Поняли, что тот терпит бедствие, и решили его поискать.
— А с патрулем столкнулись случайно? — Линда даже не спрашивала, а размышляла вслух.
