– Вы сфотографировали эти помещения?
– Да. То есть отдал приказание их сфотографировать.
– У вас имеются снимки?
– Да.
– Будьте добры, передайте их мне и объясните, что каждый из
них воспроизводит.
На протяжении нескольких минут свидетель предъявлял
обвинению фотографии, давая подробные объяснения, что изображено на каждой из
них, с какого места производилась съемка, как падал свет…
– Разговаривали ли вы с администратором мотеля и проверили
ли регистрационный журнал? – спросил Маршалл.
– Да. Номер шестнадцать был занят обвиняемой, Лоррейн Элмор,
а номер четырнадцать – Монтрозом Девиттом.
– Находились ли вы с шерифом, когда автомобиль,
принадлежавший Лоррейн Элмор, был найден в песках?
– Был.
– Вы произвели осмотр местности вокруг машины?
– Да.
– Вы сделали фотографии?
– Да.
– Они при вас?
– Да, сэр.
– Предъявите их, пожалуйста.
Свидетель передал окружному прокурору фотографии, на которых
была представлена машина, увязшая в песке.
– Нашли ли вы что-нибудь в машине?
– Да.
– Что?
– В багажнике под ковриком я обнаружил приспособление для
колки льда, в обиходе именуемое ледоколом.
– Он у вас с собой?
– Да, сэр.
– Покажите мне его, пожалуйста.
Свидетель показал ледокол, и Маршалл распорядился, чтобы он
был идентифицирован.
– Я вам показываю число «шестнадцать» на ледоколе и
спрашиваю, стояла ли она уже тогда, когда вы обнаружили его в багажнике?
– Да, сэр.
– Нашли ли вы что-нибудь еще?
– Я видел, как шериф подобрал капсулу зеленоватого цвета с
переднего сиденья.
– Присутствовали ли вы, когда шериф нашел упаковку с
наклеенной на ней этикеткой?
– Присутствовал.
– Где она была найдена?
– В номере шестнадцать, в дамской сумочке.
– Можете приступать к перекрестному допросу, господа
защитники, – заявил Болдуин Маршалл.
– Обработайте его, Дункан, – прошептал Мейсон. – Конечно, с
ним вы многого не сделаете, но все же и тут они допустили промах. Не делайте
обобщений, бейте в одно место, которое вы посчитаете слабым, пусть он
выкручивается!
Мейсон, откинувшись в кресле, с интересом наблюдал за
молодым человеком. Дункан Краудер поднялся, улыбнулся шефу полиции и начал:
– Насколько я понял из ваших показаний, подтвержденных
фотографиями, номер шестнадцать был приведен в хаотический беспорядок?
– Совершенно верно.
– Кто-то перерыл содержимое чемоданов и ящиков?
– Очевидно.
– Вы искали отпечатки пальцев?
– Да.
– Почему вы не упомянули об этом, когда давали показания
прокурору?
– Об этом он меня не спрашивал.
– Почему он вас не спросил?
Окружной прокурор вскочил с места.
– Ваша честь, я протестую против данного вопроса как
неправильного и наталкивающего на неправильный ответ. Свидетель не может читать
мысли окружного прокурора…
– Поддерживаю, – сказал судья.
– Я иначе сформулирую вопрос, – не отступал Краудер. –
Обсуждали ли вы разбираемое дело с прокурором?
– Конечно.
– До того, как вышли на свидетельское место?
– Естественно.
– А не говорил ли вам окружной прокурор, что он не желает,
чтобы вы упоминали об обнаруженных отпечатках пальцев, если вас не спросят
отдельно? Не предупреждал ли он вас, что не станет задавать такого вопроса при
прямом допросе?
– С разрешения высокого суда, я возражаю против данного
вопроса, – заявил Маршалл. – Разговор, если таковой и состоялся у свидетеля с
прокурором, не имеет никакого отношения к воздействию на ход разбирательства.
Это не меня здесь судят.
Краудер покачал головой:
– Но если стало бы известно, что свидетель намеренно
построил свои показания определенным образом, умолчав о некоторых деталях при
прямом допросе по совету окружного прокурора, это показало бы необъективность
свидетеля, ваша честь. Поэтому я имею право это проверить при перекрестном
допросе.
– Я думаю, это правильно, – согласился судья Мейнли, –
возражение не принимается.
– Отвечайте на вопрос, – сказал Краудер.
Маршалл, размышляя, стоит ли ему продолжать спор, несколько
мгновений стоял в нерешительности, затем неохотно опустился на место.
– Прокурор не велел мне ничего говорить об отпечатках
пальцев, если меня не спросят, – сказал свидетель.
– Он объяснил, почему?
– Сказал, что это только запутает и усложнит расследование.
– Хорошо, теперь я спрашиваю вас об отпечатках пальцев. Что
вы там обнаружили?
– Мы нашли отпечатки пальцев Лоррейн Элмор, обвиняемой, а
также Монтроза Девитта.
– В обеих номерах?
– Да.
– Продолжайте. Еще что-нибудь?
– Было обнаружено несколько отпечатков пальцев девушки,
производившей уборку помещения, и несколько следов, которые нам
идентифицировать не удалось.
– Но они были достаточны ясны, чтобы провести идентификацию?
– Если мы найдем человека, который их оставил, то,
разумеется, не будет затруднений с установлением идентичности.
– Вы сфотографировали эти отпечатки?
– Да.
– Снимки при вас?
– Да.
– Предъявите их, пожалуйста.
– Если высокий суд разрешит, – вмешался Маршалл, – свидетеля
на перекрестном допросе поздно спрашивать о том, что он нашел, и защита не
имеет права настаивать на предъявлении снимков в качестве вещественного
доказательства защиты. Если защита желает представить эти фотографии в качестве
вещественных доказательств, тогда они обязаны вызвать данного свидетеля в
качестве свидетеля защиты.
– Ничего подобного, – покачал головой судья Мейнли. –
Свидетеля спросили о том, что он нашел. Он сделал несколько фотографий
внутреннего помещения на месте преступления или распорядился их сделать. Если
часть этих фотографий была преднамеренно не предъявлена по просьбе прокурора, а
это выяснилось во время перекрестного допроса, адвокат имеет право потребовать
предъявить эти фотографии.
