Зазвонил телефон, и один из техников снял трубку. Он вытянулся по стойке «смирно» и протянул трубку Цубои.
— Господин Есису из Токио вызывает вас.
— Да, Корори, Ичиро слушает.
— Наша разведка перехватила доклад с американского корабля. Они утверждают, что самолет Хидеки был сбит. Наши пилоты действительно видели, что его самолет упал в море?
— Только один вернулся и сообщил, что из-за ответного огня с корабля он не видел, попала ли в цель пущенная им ракета.
— Это могло быть блефом со стороны американцев.
— Мы не сможем узнать, так ли это, пока один из наших разведовательных спутников не пролетит над кораблем.
— А если он покажет, что самолет находится на борту корабля?
Есису колебался.
— Тогда мы будем знать, что опоздали. Хидеки потерян для нас.
— И находится под надежной охраной американских разведовательных служб, — закончил Цубои недоговоренную мысль Есису.
— Если его будут допрашивать с применением наркотиков, он наверняка выдаст местонахождение заминированных автомобилей.
— Значит, нам нужно действовать быстро, чтобы спасти Проект «Кайтен».
— Тут есть еще одна проблема, — уныло сказал Цубои. — Только Хидеки знал оперативные коды сигналов активации взрывателей и детонации.
На другом конце телефонной линии помолчали. Затем Есису медленно произнес:
— Мы всегда знали, что у него был коварный ум.
— Да, это мы знали слишком хорошо.
— Тогда я доверяю тебе найти новые направления действий.
— Я не обману вашего доверия.
Цубои положил трубку и уставился в экран наружного монитора, имитирующий окно. Молчание воцарилось в пультовой комнате, все ожидали, что он скажет. Должна была существовать другая возможность, чем просто отложить возмездие Соединенным Штатам и другим западным странам. Цубои был сообразительный человек, и ему хватило нескольких секунд, чтобы предложить альтернативный план.
— Насколько сложно взорвать одну из бомб вручную? — спросил он собравшихся в пультовой инженеров и ученых.
Куродзима вопросительно поднял брови.
— Взорвать без закодированного сигнала?
— Да, да.
Технический ум, возглавлявший разработку Проекта «Кайтен» с начала до конца, поклонился и ответил:
— Существует два метода сделать массу расщепляющегося материала сверхкритической и заставить ее взорваться. Один — окружить эту массу оболочкой из мощной взрывчатки, подрыв которой приведет к детонации расщепляющегося материала. Другой — выстрелить две массы навстречу друг другу устройством вроде пушки.
— Как мы взорвем ту бомбу, которая спрятана в автомобиле?
— Скорость, — коротко ответил Куродзима. — Удар, вызванный пулей, с высокой скоростью прошившей оболочку компрессора и попавшей в плутониевую массу, может сделать это.
Цубои уставился ему в лицо пристальным вопрошающим взглядом.
— Вы хотите сказать, что бомбы можно взорвать всего лишь выстрелом из ружья?
Куродзима снова склонил голову в поклоне.
— С близкого расстояния, да.
Воздействие, которое это сообщение оказало на Цубои, было едва в пределах вероятности.
— Тогда почему бы вам просто не запрограммировать водителя-робота выстрелить из ружья с высокой начальной скоростью пули в корпус компрессора кондиционера?
— Тут снова проблема времени, — ответил Куродзима. — Роботы, запрограммированные вести машины к пунктам подрыва, не сконструированы и не запрограммированы делать что-либо иное.
— Один из роботов-охранников, его можно модифицировать?
— Тут обратная проблема. Роботы-охранники сконструированы для высокой мобильности и ведения огня. Они не рассчитаны на то, чтобы вести автомобиль.
— Сколько нужно времени, чтобы сделать робота, способного справиться с этой работой?
— Недели, не меньше месяца. Вы должны понимать, что нам предстоит создать очень сложное механическое устройство. На наших производственных линиях нет ни одного устройства, способного вести машину, выйти из нее на механических ногах, открыть капот и выстрелить из ружья. Робота с такими встроенными в него движениями придется делать с нуля, а это требует времени.
Цубои посмотрел на него.
— Мы должны взорвать одну из них в течение следующих пяти часов, чтобы заставить американцев поверить, будто система готова действовать.
Куродзима вернул себе самообладание. Он контролировал ситуацию, и его страх перед Цубои рассеялся. Он посмотрел на финансиста долгим пристальным взглядом.
— Ну, хорошо, тогда вам просто нужно найти человека, который сделает эту работу.
Было около пяти часов вечера. Небо на востоке потемнело и стало темно-синим, когда С-20 пролетел половину пути над Тихим океаном, держа курс на Калифорнию. До посадки на гавайском острове Хикам Филд с целью дозаправки оставалось меньше двух часов. Лорен глядела вниз, напрягая зрение, стараясь увидеть крохотный силуэт и белый след за кормой корабля, но видела лишь плоскую поверхность океана и несколько бурунов.
Она повернулась во вращающемся кресле, предназначенном для дежурного офицера, и оказалась лицом к Суме. Он сидел, надменно демонстрируя полное самообладание и прихлебывая из стаканчика содовую воду. Потрясение от того, что его похитили, и огорчение от сознания, что Ёсису приказал убить его, давно прошли, и теперь он отдыхал, в высшей степени уверенный в том, что в Вашингтоне ему удастся снова овладеть ситуацией.
Он посмотрел на нее и тонко улыбнулся.
— Итак, вы собираетесь поддержать законопроект, закрывающий все ваши рынки для японских товаров.
— В свете того, что я увидела и пережила за последние несколько дней, это неудивительно, — ответила Лорен. — Вы осуждаете меня за это?
— Мы, японцы, планировали далеко в будущее, предусмотрев именно эту возможность. Наша экономика выживет, поскольку мы уже вложили значительные средства в расширение наших европейских и азиатских рынков. Скоро мы больше не будем нуждаться в американских потребителях. Закрытие вашего рынка — это просто еще один нечестный прием американцев, стремящихся дискриминировать нас.
Лорен рассмеялась.
— Что вы знаете о честной торговой практике? — Затем она перешла к серьезным вещам. — Ни один иностранец не может придти в Японию продавать свои товары без того, чтобы его насмерть не замучили вашими торговыми барьерами, не связали по рукам и ногам вашей системой распределения заказов и лицензий, держащейся на взятках, и не подорвали его бизнес конкуренцией местных производителей. И при этом все время вы настаиваете, что ни один иностранец не может понять вашей культуры.
