— Вы двое вместе с Реем Джорданом и Доном Керном, должно быть, играли в одной песочнице.
— Нам приходилось иметь дело друг с другом то здесь, то там, — ответил Микер без тени улыбки.
Инграм снова повернулся к пюпитру, снял с него фотографию и поставил ее на стул, открыв сделанный с близкого расстояния снимок маленького дьявола, нарисованного на носу самолета сбоку.
— «Демоны Деннингса», — сказал он, постучав карандашом по выцветшим буквам под изображением маленького дьявола. — Командир экипажа майор Чарльз Деннингс. Пожалуйста, обратите внимание, что маленький дьявол стоит на слитке золота, помеченном клеймом в двадцать четыре карата. Экипаж любил называть себя золотоискателями, после того, как они заработали дисциплинарное взыскание, разнеся вдребезги пивной зал во время обучения в Калифорнии.
— Явно, ребята вроде меня, — сказал Джиордино.
— Неизвестные, забытые и похороненные глубоко в архивах ЦРУ в Лэнгли, до тех пор как несколько дней назад, когда мы Кертисом копались в фактах, нам попалась история о том, как группа очень отважных людей была послана с совершенно секретным заданием сбросить на Японию атомную бомбу…
— Сбросить что?! — Уэзерхилл был недоверчив, но не более, чем остальные.
Инграм не обратил внимание на то, что его перебили, и продолжал.
— Примерно в то же время, когда полковник Тиббетс взлетел на «Эноле Гэй» с острова Тиниан в Тихом океане с бомбой, известной под названием «Малыш», майор Деннингс поднялся с острова Шемайя далеко к северу, на Алеутских островах, с бомбой, носившей кодовое название «Дыхание матери». То, что осталось от отчета об этом задании, подверглось значительной цензуре, но мы думаем, что полетное задание Деннингса включало следование прямым курсом со сбросом бомбы над целью, вероятно, Осакой или Киото, затем продолжение полета до Окинавы для дозаправки, прежде чем лететь на Тиниан. Как все мы знаем из учебников истории, Тиббетс успешно сбросил свою бомбу на Хиросиму. Деннингс, к несчастью, исчез, и вся история этого события была засекречена приказом президента.
— Постойте минутку, — сказал Манкузо. — Вы хотите нам сказать, что мы построили больше трех бомб в сорок пятом году?
Стаси прочистила горло.
— Кроме «Малыша», первой бомбы, взорванной на полигоне близ Лос-Аламоса, и «Толстяка», сброшенного на Нагасаки, другие бомбы не упоминались.
— У нас до сих пор нет полных сведений об их точном числе, но, похоже, их было не меньше шести. Большинство было имплозивного типа, вроде «Толстяка».
Питт сказал.
— Бомба Деннингса четвертая. Остается еще две.
— Бомба с кодовым названием «Жемчужина матери» была погружена на борт летающей крепости «Любящая Лил» на острове Гуам вскоре после его освобождения от японцев. «Любящая Лил» находилась в воздухе на пути к Японии, когда «Машина Бока», пилотируемая майором Чарльзом Свини, сбросила «Толстяка» над Нагасаки. После того как пришло сообщение, что бомбометание было выполнено в соответствии с планом, «Любящая Лил» и ее экипаж были отозваны обратно на Гуам, где бомба была демонтирована и переправлена обратно в Лос-Аламос.
— Остается еще одна.
— «Океанская мать» находилась на острове Мидуэй, но никогда не поднималась в воздух.
— Кто придумал эти ужасные названия? — возмутилась Стаси.
Инграм пожал плечами.
— Мы понятия не имеем.
Питт посмотрел на Инграма.
— Входили ли Деннингс и экипажи на островах Гуам и Мидуэй в Пятьдесят девятую эскадрилью бомбардировочной авиации полковника Тиббетса?
— Опять же мы этого не знаем. Восемьдесят процентов архивных записей были уничтожены. Мы можем лишь догадываться, что генерал Гровс, возглавлявший Манхэттенский проект создания атомной бомбы, и его подчиненные выдвинули сложный запасной план в последний момент, поскольку возникли серьезные опасения, что устройства детонации бомб могут не сработать. Была также вероятность, хотя и небольшая, что «Энола Гэй» или «Машина Бока» потерпят аварию на взлете, их бомбы сдетонируют и уничтожат всю Пятьдесят девятую эскадрилью; в этом случае не осталось бы обученного персонала и оборудования для доставки дополнительных бомб. И, сверх всего этого, существовало множество других опасностей, которые должны были принимать в расчет Гровс и Тиббетс: угрозу японской бомбежки Тиниана; отказы оборудования во время полета, которые могли бы заставить экипажи сбросить бомбы в океан; и, наконец, возможность поражения бомбардировщиков вражескими истребителями или зенитным огнем. Лишь в последнюю минуту Гровс разглядел грозовые тучи, сгущающиеся над операцией по доставке бомб к назначенным целям. Меньше чем за месяц Деннингса и «Демонов», вместе с экипажами на Гуаме к Мидуэе, спешно натаскали и послали на задание.
— Почему все это хранилось в тайне от широкой публики после войны? — спросил Питт. — Какой ущерб могло вызвать опубликование истории «Демонов Деннингса» спустя почти пятьдесят лет?
— Ну что я могу сказать? — Инграм сделал недоумевающий жест. — Когда прошло тридцать лет и эта история стала подпадать под закон о свободе информации, пара политических крючкотворов решила, в меру своего собственного разумения, что американский народ, который, кстати, оплачивал их жалованья, слишком наивен, чтобы доверять ему такое грозящее землетрясением откровение. Они заново классифицировали эту историю как совершенно секретную и спрятали ее подальше в сейфы ЦРУ в Лэнгли.
— Тиббетс получил всю славу, а Деннингс сгинул в неизвестность, — сказал Уэзерхилл, впав в философствование.
— Ну, и какое же отношение «Демоны Деннингса» имеют к нам? — спросил Питт, обращаясь к Инграму.
— Об этом вам лучше пусть расскажет Кертис. — Инграм кивнул Микеру и сел.
Микер подошел к грифельной доске на боковой стене офиса и взял в руку кусок мела. Он нарисовал грубый набросок Б-29 и длинную, неровную кривую, представляющую профиль морского дна, протянувшуюся вдоль всей доски и кончающуюся резким подъемом, который означал остров Сосеки. К счастью для всех собравшихся, он не скрипел мелом. Наконец, добавив несколько геологических особенностей морского дна, он обернулся к собравшимся и одарил их теплой улыбкой.
— Клайд показал вам лишь маленький кусочек того, на что способны наши спутниковые системы разведки и обнаружения, — начал он. — Есть и другие, которые могут «просвечивать» сквозь массивные толщи непрозрачных твердых веществ и измерять излучения различной физической природы. Я не стану здесь вдаваться в подробности, мы с Клайдом здесь не для того, чтобы читать лекции, но я просто сообщу, что взрывное устройство, которое вы поместили внутри коллектора линий связи центра «Дракон», не выполнило поставленной задачи.
— Я никогда не подкладывал взрывчатки, которая бы потом не взрывалась, — проворчал Уэзерхилл в свое оправдание.
— Ваш заряд прекрасно взорвался, с этим все было в порядке, — сказал Микер, — но не там, где вы его заложили. Если бы доктор Ногами все еще был глубоко засекреченным агентом внутри командного комплекса, он мог бы рассказать, что взрыв произошел в добрых пятидесяти метрах от места, в котором сходились электрические кабели.
