Они стояли со спокойным деловым видом, зная из того, что сообщил им Пеннер на брифинге, о способности робота подмечать малейшие признаки нервозности. Они, кроме того, все время смотрели прямо на робота. Бегающий взгляд мог вызвать подозрение.
Уэзерхилл устало зевнул, пока их генетические маркеры и отпечатки ладоней и пальцев сопоставлялись с образцами.
— Допуск подтвержден, — наконец сказал робот-страж. Затем вся противоположная стена пустой комнаты открылась наружу, и он откатился в сторону. — Вы можете войти. Если вам потребуется оставаться на охраняемой территории более двенадцати часов, вы должны сообщить об этом службе безопасности номер шесть.
Британский агент успешно справился со своим заданием. Они триумфально преодолели главное препятствие. Пройдя через дверь на устланный ковром переход, они направились к главному туннелю. Когда они выходили на посадочную платформу, раздался гудок и начали вспыхивать красные и белые проблесковые огни. Рабочий поезд, нагруженный строительными материалами, отходил от платформы ширококолейной подземной железной дороги, рельсы которой сходились у главного въезда в туннель, диаметр которого, по оценке Манкузо, составлял четыре метра.
Через три минуты, прошедших в полной тишине, алюминиевый вагончик со стеклянным верхом в форме обтекаемого пузыря, в котором могли бы разместиться десять человек, подошел к перрону, передвигаясь по единственному рельсу. Внутри вагончик был пуст, за пультом управления никого не было. С легким шипением дверь скользнула вбок, и они вошли.
— Это Маглев, — тихо сказал Уэзерхилл.
— Что? — не поняла Стаси.
— Маглев, сокращение от «магнитная левитация». Концепция, основанная на взаимном притяжении и отталкивании двух магнитов. Взаимодействие между мощными магнитами, смонтированными под вагонами поезда, и другими магнитами, которыми покрыт монорельс, перемещает вагоны посредством электромагнитного поля. Поэтому такую конструкцию часто называют «плавающий поезд».
— Япошки разработали самую совершенную систему в мире, — добавил Манкузо. — После того как им удалось решить проблему охлаждения сверхпроводящих магнитов, находящихся в вагоне, они получили экипаж, который в буквальном смысле летит над рельсом со скоростью самолета.
Двери закрылись, и маленький вагончик стал ждать, пока его электронные датчики не сообщат, что путь свободен. Над рельсом вспыхнул зеленый свет, и они беззвучно скользнули в главный туннель, набирая скорость, пока оранжевые натриевые лампы, вделанные в крышу туннеля, не слились в раздражающее сплошное светящееся пятно.
— Быстро ли мы едем? — спросила Стаси.
— По приблизительной оценке, триста двадцать километров в час, — ответил Уэзерхилл.
Манкузо кивнул. .
— При такой скорости весь путь займет не больше примерно пяти минут.
Казалось, что плавающий поезд едва успел набрать маршевую скорость, как почти сразу начал замедляться. Мягко, как лифт в небоскребе, он затормозил до полной остановки. Они вышли на другую пустую платформу. Как только они освободили вагон, он заехал на поворотный стол, переключился на другой рельс и, набирая скорость, отправился обратно в Эдо-Сити.
— Конец линии, — тихо сказал Манкузо. Он повернулся и первым направился к единственной двери, ведущей с платформы. Она открывалась в еще один покрытый ковром переход, который через тридцать метров кончался дверью лифта.
Внутри кабины Уэзерхилл кивком головы показал на арабские цифры на кнопках этажей.
— Вверх или вниз?
— Сколько здесь всего этажей, и на котором из них мы находимся? — спросила Стаси.
— Двенадцать. Мы на втором.
— На эскизах Ханамуры показано только четыре.
— Должно быть, это предварительные наброски, которые потом были изменены.
Стаси печально смотрела на освещенную панель.
— Тогда и вся наша схема с центральной камерой и радиальными галереями может оказаться неверной.
— Без точных указаний, как найти компьютеризованный центр управления, — сказал Уэзерхилл, — нам придется отбросить наш первоначальный план и искать электростанцию.
— Если мы сможем найти ее прежде, чем возбудим подозрения, — с сомнением сказал Манкузо.
— Это все, что нам остается делать. Чтобы проследить, куда ведут силовые кабели, потребуется меньше времени, чем если бы мы пытались случайно наткнуться на центр управления.
— Двенадцать этажей помещений и коридоров, — озабоченно сказала Стаси. — Тут можно без толку бродить часами.
— Мы уже здесь, и выбора у нас нет, — сказал Манкузо, посмотрев на часы. — Если Питт и Джиордино успешно приземлились на поверхности острова и отвлекли на себя системы безопасности Сумы, у нас должно быть достаточно времени, чтобы подложить взрывчатку и выбраться обратно через туннель в Эдо-Сити.
Уэзерхилл взглянул на Стаси и Уэзерхилла, затем на щиток с кнопками. Он точно знал, что они сейчас чувствуют — нервы напряжены, все ощущения обострены, их тела, как взведенные пружины, в любую секунду готовы действовать. Они уже зашли так далеко, что теперь все зависело от того, какие решения они примут в следующие несколько минут. Он нажал на кнопку с цифрой 6.
— Почему бы не попробовать средний этаж? — сказал он, прибегая к простейшей житейской логике.
Манкузо поднял чемоданчик, в котором были замаскированы два готовых к бою автомата, и зажал его под мышкой. Все трое застыли в тревожном ожидании. Через несколько секунд послышался негромкий щелчок, вспыхнула цифра шестого этажа, и двери раздвинулись в стороны.
Манкузо вышел первым, Стаси и Уэзерхилл следовали сразу за ним. Когда через два шага он остановился как вкопанный, то почти не заметил, что они врезались в него. Все трое стояли и глазели, как сельские дурачки глядели бы на марсианский космический корабль.
Повсюду внутри огромной сводчатой галереи кипела целенаправленная, деятельная сумятица, словно тут работала целая армия умелых работников сборочного цеха на конвейерной линии, разве что не было никаких устных распоряжений, выкриков и разговоров. Все специалисты, техники и инженеры, работающие у огромного полукруга, образованного компьютерами и пультами управления, были роботами всевозможных форм и размеров.
Они наткнулись на золото с первой попытки. Уэзерхилл, не мудрствуя, нажал на ту кнопку, которая доставила их прямо в электронный мозг ядерного командного центра Сумы. Во всем комплексе не было ни одного человека. Вся рабочая сила была полностью заменена автоматами, и она состояла лишь из хитроумных, изготовленных с применением последних технических достижений машин, работающих по двадцать четыре часа в сутки без перерывов на обед, перекуров или отпусков по состоянию здоровья. Организация производства, немыслимая для любого американского профсоюзного лидера.
Большинство передвигалось на колесиках, некоторые на тракторных гусеницах. У некоторых было до семи суставчатых манипуляторов, торчавших, как щупальца осьминога, из тележек на колесах, некоторые другие сошли бы за привычные многофункциональные установки, которые можно встретить в кабинете зубного врача. Но ни один из роботов не расхаживал на ногах и даже отдаленно не напоминал СЗРО из «Звездных войн» или Робби из «Запрещенной планеты». Все роботы были полностью заняты своими индивидуальными рабочими программами и делали свое дело, не обращая никакого внимания на вторгшихся сюда людей.
