В глазах Глая, смотревших, не мигая, в глаза Шо на расстоянии всего в три фута от него, не было ни злобы, ни свирепости.
— У меня есть пистолет, — сказал Шо, стараясь контролировать свой голос.
— Да, знаю, — ответил Глай с дьявольской усмешкой. — Невообразимо старомодная «беретта» двадцать пятого калибра. Я обнаружил его в сапоге рядом с твоей койкой. Он и сейчас всё еще там. Проверил прежде, чем вошел сюда.
Шо понял, что не получит пулю или удар ножом. Глай собирался проделать всё голыми руками.
Шо избавился от приступа слабости и нанес удар ногой. С тем же успехом он мог бить носком ноги по дереву. Глай отпрыгнул в сторону и нейтрализовал удар в пах, принимая его на бедро. Пошел в наступление, не предпринимая ничего, чтобы прикрыть себя. У него был такой же бессмысленный взгляд, как у мясника, приближающегося к говяжьей туше.
Отступая, пока его спина не уперлась в переборку, Шо оглядывался по сторонам в поисках оружия, лампы или книги, которые он мог бы бросить, чего угодно, что могло бы приостановить движение двухсот фунтов мышц. Но каюты буксира были рассчитаны на аскетический образ жизни, кроме картины, привинченной к панели, не было ничего, что можно было бы схватить.
Шо сложил руки, прижав ладони друг к другу, и размахнулся, нанося рубящий удар в шею Глая сбоку. Он знал с болезненной определенностью, что это было последним актом полного пренебрежения смертельной опасностью. Он мог с тем же результатом ударить по бетону. Задохнулся от шока и боли. Почувствовал, как хрустнули кости обеих ладоней.
Глай, не проявляя никаких признаков боли, обхватил мощной рукой Шо за талию, а второй рукой со всей силы ударил Шо в грудь, вдавливая ее. Затем Фосс медленно увеличил давление с двух сторон, и позвоночник Шо начал прогибаться и трещать.
— Прощай, британский дурачок.
Шо сжал зубы, когда внезапно внутри стала нарастать дикая боль. Весь воздух из легких был выдавлен. В висках бешено пульсировала кровь, каюта стала туманной и поплыла у него перед глазами. Последний крик пытался вырваться сквозь сжатые зубы, но замер. Сейчас уже ничего не осталось, кроме дикой боли в спине. Смерть была единственным избавлением.
Где-то на расстоянии раздался громкий треск. Шо решил, что всё кончено. Безжалостное давление ослабло, боль уменьшилась. Он мягко осел на палубу.
Шо спрашивал себя, что будет дальше. Долгое путешествие по темному туннелю к ослепительному свету? Его почему-то огорчало, что не было музыки. Он начал разбирать по пунктам свои ощущения. Вдруг понял, что продолжает ощущать боль, и это было странно. Ребра и позвоночник будто бы горели в огне. Со страхом Шо открыл глаза. Потребовалось некоторое время на то, чтобы они смогли что-нибудь рассмотреть.
Первые предметы, которые ему удалось различить, оказались парой ковбойских сапог.
Он поморгал, но они оставались на месте. Телячья кожа с рисунком по бокам, высокий каблук и измененный заостренный носок. Он повернул голову и взглянул в грубоватое лицо, глаза которого, похоже, улыбались.
— Ты кто? — пробормотал он.
— Питт. Дирк Питт.
— Странно, ты не похож на дьявола.
У Шо никогда не возникало сомнений, куда он отправится после смерти.
Сейчас улыбнулись губы.
— Есть и такие, кто не согласится с этим.
Он опустился на колени и просунул свои руки Шо под мышки.
— Ну-ка, дай-ка я помогу тебе, папаша.
— Господи, как бы мне хотелось, — раздраженно пробормотал Шо, — чтобы меня перестали называть папашей.
51
Глай лежал в позе мертвеца. Руки безжизненно вытянуты по бокам, ноги слегка согнуты. Как плоский резиновый шар без воздуха.
— Как тебе удалось это? — спросил ошеломленный Шо.
Питт показал огромный гаечный ключ.
— Одинаково хорош для завинчивания болтов и пролома черепов.
— Он умер?
— Сомневаюсь. Его можно уничтожить разве что пушкой.
Шо сделал несколько глубоких вдохов и помассировал руки.
— Благодарю за своевременное вмешательство, мистер…
— Меня зовут Питт, мистер Шо. И можешь прекратить этот театр. Мы оба знаем всё друг о друге.
Шо перевел разговор на другую тему. Только благодаря удаче он смог едва живым избавиться от одного противника, но перед ним немедленно возник другой.
— Ты рискуешь, мистер Питт. В любой момент в дверях может появиться мой экипаж.
— Если кто-то и придет сюда, — сказал Питт беспечным тоном, — то это будет мой экипаж. Пока ты вальсировал с ходячей мышцей, твоих людей надежно спрятали в машинном отделении.
— Мои комплименты, — ответил Шо. — Ты вошел тихо и принес большой гаечный ключ.
Питт засунул инструмент в боковой карман ветровки и сел.
— Они очень старались сотрудничать. Но я думаю, что это происходит со всеми людьми, когда они пристально смотрят на дуло автомата.
Боль волнами распространялась по спине Шо назад и вперед. Лицо было бледным. Он несколько раз пытался согнуться, но от этого ему стало еще хуже.
Питт наблюдал за ним.
— Думаю, тебе следует обратиться к остеопату после того, как ты уведомишь «МИ-6» о последних событиях.
— Спасибо за заботу, — пробормотал Шо. — Откуда тебе известно так много?
— Ты мгновенно стал знаменитостью после того, как посмотрел в камеры нашего аппарата. Хейди Миллиган узнала твое лицо, ЦРУ раскопало твое прошлое.
Глаза Шо сузились.
— Коммандер Миллиган на борту твоего корабля?
— Она сказала мне, что вы старые друзья. Красивая и умная девушка. Она проводит научное исследование по нашей истории.
— Понимаю, — сказал Шо. — Она разработала план операции по подъему останков судна.
— Если ты хочешь сказать, что Хейди определила расположение каюты Харви Шилдса, то да.
Шо всегда поражался откровенности американцев. Питта, с другой стороны, постоянно раздражало то, что англичане предпочитали ходить вокруг да около.
— Почему ты здесь, мистер Питт?
— Понял, что пора предупредить вас, чтобы вы уходили отсюда.
— Уходили?
— Не существует закона, который бы гласил, что вы не можете сидеть на скамейках для зрителей, мистер Шо. Но держите своих парней подальше от района наших операций. Последний пытался вести жесткую игру.
— Ты говоришь, наверное, об этом мистере Глае?
Питт посмотрел на неподвижное тело на полу.
— Я должен был догадаться.
— Было время, когда я был подходящим для него соперником, — с тоской сказал Шо.
