Гронквист был неприятно удивлен.
– Так осталось меньше пяти часов! – с детской обидой воскликнул он.
Найт развел руками, показывая, что в данном случае он бессилен.
– Мне очень жаль, – сказал он.
Питт несколько минут внимательно изучал темное пятно на бумаге, после чего обратился к Найту с вопросом:
– Если я докажу, что там внизу римское судно четвертого века, ты сумеешь убедить командование североатлантического флота, что нам необходимо здесь задержаться на сутки или двое?
Найт заметил, что у Питта загорелись глаза, и насторожился:
– Что ты задумал?
– Так да или нет? – не отставал Питт.
– Да, – твердо ответствовал Найт, – но только если не останется и тени сомнения, что подо льдом действительно римское судно, которому больше тысячи лет.
– Идет!
– И как ты собираешься это сделать?
– Очень просто, – улыбнулся Питт. – Я намерен нырнуть под лед и проникнуть на корабль.
* * *
Корк Симон и его люди довольно быстро проделали отверстие в метровом слое льда с использованием цепных пил. Сначала они прорезали несколько отверстий и в конце концов достигли нижнего слоя, который пробили кувалдой, закрепленной на длинной трубе, затем удалили крупные фрагменты льда кошками, создав условия для безопасного погружения водолаза.
Убедившись, что поверхность воды в отверстии свободна ото льда, Симон вошел в расположенную неподалеку палатку. Там было тепло и полно народу. Рядом с обогревателем пыхтел компрессор, выхлопная труба которого была выведена наружу.
Лили и остальные археологи сидели у стола, делали наброски и обсуждали их с Питтом, который готовился к погружению.
– Все готово, – доложил Симон.
– Еще пять минут, – сказал Джордино, занятый проверкой клапанов и регуляторов на маске аквалангиста.
Питт натянул специальный костюм на нижнее белье, сотканное из толстых нейлоновых нитей для обеспечения термоизоляции. Затем он надел капюшон и специальный пояс для придания снаряжению дополнительного веса. Одновременно он постигал основы строительства древних судов.
– На первых торговых судах, – вешал Гронквист, – на обшивку обычно шел кедр, кипарис, часто сосна. Для киля использовали дуб.
– Я не смогу отличить одну древесину от другой, – признался Питт.
– Тогда как следует осмотри корпус. Доски обшивки плотно соединялись между собой шипами. У многих судов к подводной части корпуса крепились свинцовые пластины. Детали такелажа могут быть железными или медными.
– А как насчет руля? – поинтересовался Питт.
– На палубе руля как такового быть не должно, – сказал Сэм Хоскинс. – Рулевые колеса появились только спустя восемь веков. На первых средиземноморских торговых судах рулем служили сдвоенные гребные весла, или правила, которые вставлялись в специальные отверстия на корме судна.
– Ты возьмешь дополнительный запас воздуха? – вмешался Джордино.
Питт мотнул головой:
– При погружении на малые глубины в этом нет необходимости. К тому же ко мне прикрепят спасательный леер.
Джордино взял маску и помог Питту ее надеть. Он проверил пломбу, поправил и подтянул все стяжки. Включили подачу воздуха, и, когда Питт дал сигнал, что поток воздуха стабильный, Джордино прикрепил к маске трос для связи.
Пока один из матросов разматывал шланг подачи воздуха и трос связи, Джордино обвязал вокруг пояса Питта спасательный леер. Он выполнил все необходимые проверочные процедуры и включил микрофон.
– Ты хорошо меня слышишь? – спросил он.
– Ясно, но слабовато, – ответил Питт. – Включи громкость на максимум.
– Так лучше?
– Намного.
– Как ты себя чувствуешь?
– Вполне уютно. Как-никак я дышу теплым воздухом.
– Готов?
Питт знаком показал, что все в порядке. В это время к его поясу прикрепили фонарь, предназначенный для работы под водой.
Лили обошла водолаза и заглянула сквозь стекло маски.
– Желаю успеха, – сказала она, – и будь осторожен.
Он подмигнул ей в ответ.
Питт повернулся и в сопровождении двоих матросов, поддерживающих шланг и тросы, вышел из палатки на холод.
Джордино двинулся следом, но Лили остановила его, схватив за руку.
– Мы сможем его слышать? – обеспокоенно поинтересовалась она.
– Да, я присоединил к маске микрофон. Вы и доктор Гронквист лучше оставайтесь здесь, в тепле, и слушайте. Если же захотите что-нибудь ему передать, скажите мне, и я это сделаю.
Питт подошел к полынье и присел. Температура воздуха упала до нуля. Был ясный ноябрьский день, мороз сопровождался ветром скоростью всего лишь десять миль в час – это была большая любезность со стороны арктического климата.
Прежде чем погрузиться в воду, Питт обвел взглядом отвесные берега фьорда. Тонны снега и льда, прильнувшие к острым скалам, выглядели так, словно готовы вот-вот обрушиться. Он посмотрел в другую сторону – там протягивал к морю свои холодные руки ледник. И только потом Питт взглянул вниз.
Вода в полынье выглядела неприветливой и очень холодной.
Подошел капитан Найт и положил руку на плечо Питта. Он не мог видеть выражение лица водолаза – только его сосредоточенные зеленые глаза. Он заговорил громко, чтобы Питт услышал:
– Остался один час двадцать три минуты. Я подумал, ты должен это знать.
Питт ничего не ответил. Он только поднял большой палец вверх и скользнул в зеленую глубину.
Он медленно проследовал мимо окружавших его белых стен. Создавалось впечатление, что он погружается в колодец. Проникнув под толщу льда, он был ослеплен сверкающим калейдоскопом красок, создаваемых солнечными лучами. Нижняя сторона ледяного покрова была неровной, покрытой небольшими висящими сталактитами. Они образовались в результате охлаждения пресной воды, стекающей с ледников океана.
Видимость под водой была хорошая – примерно восемь метров по горизонтали. Он взглянул вниз и увидел небольшую колонию водорослей на каменистом дне. Вокруг него деловито сновали небольшие существа, похожие на креветок.
Огромный трехметровый бородатый тюлень с любопытством уставился на непрошеного гостя, предпочитая при этом сохранять дистанцию. Из его морды торчали пучки жесткой щетины. Питт помахал ему рукой, и зверь величественно удалился, окинув на прощанье аквалангиста настороженным взглядом.
Питт коснулся ногами дна и остановился, чтобы организм привык к давлению. Нырять под лед в спасательном жилете компенсационного типа было опасно, поэтому Питт его не надел. Он почувствовал, что его вес несколько больше необходимого, поэтому вынул из пояса и выбросил несколько свинцовых грузил. Воздух, который нагнетался компрессором, проходил через фильтр и затем подавался в маску, был теплым и чистым.
