– Только до того момента, пока не возьмут нас в коробочку, – ответил Питт.
Он не сводил глаз с дороги, одновременно прокручивая в уме множество вариантов спасения и не находя ни одного реального.
– Сюда бы противотанковое реактивное ружье! – Джордино иногда позволял себе помечтать.
– Кстати, ты мне напомнил: сегодня утром, садясь в машину, я наткнулся на что-то твердое под сиденьем. Посмотри, что там.
Джордино наклонился и пошарил под сиденьем Питта. Он нащупал холодный твердый предмет и поднял его.
– Это всего лишь гаечный ключ, – разочарованно сообщил он. – Пользы от него в данной ситуации никакой.
– Здесь есть узкая дорожка, проложенная джипом, ведущая наверх, туда, где начинаются лыжные трассы. Ее иногда используют для доставки инструментов и ремонтного оборудования на вершину. Она даст нам пусть мизерный, но все-таки шанс оторваться от них в лесу или где-нибудь в лощине. Оставшись на шоссе, мы найдем верную смерть.
– Далеко до нее?
– Она за следующим поворотом.
– Мы там проедем?
– Сейчас узнаем.
Джордино в очередной раз обернулся:
– До наших задниц осталось семьдесят пять метров.
– Близко, слишком близко. Надо заставить их снизить скорость.
– Я могу корчить им уродливые рожи, делать непристойные жесты, – предложил находчивый Джордино.
– Они только еще более разозлятся. Придется следовать плану номер один.
– Я, должно быть, пропустил инструктаж, – ухмыльнулся Джордино.
– Ты давно не бросал мячик?
Джордино понимающе кивнул.
– Держи эту старую калошу по прямой, и блестящий игрок Джордино покажет класс.
Открытая городская машина – весьма удобная платформа. Джордино развернулся и встал на колени, его плечи и голова показались над крышей. Прицелившись, он запустил гаечный ключ в сторону настигавшего их «мерса».
В первый момент Джордино показалось, что он промахнулся. Мысль была крайне неприятной и заставила сердце тоскливо сжаться. Он слегка не рассчитал расстояние, и ключ упал на капот. Но, стукнувшись о капот, ключ подпрыгнул и аккуратно разбил ветровое стекло.
Водитель-араб заметил, что Джордино что-то бросил. Он отреагировал, но недостаточно быстро. Он резко затормозил и вывернул руль, чтобы убраться с дороги следовавшего по пятам второго «мерса». Но в тот же самый момент стекло разлетелось на тысячи мельчайших осколков, дождем хлынувших ему в лицо. Гаечный ключ, ударившись в рулевую колонку, угодил Исмаилу в колено.
Водитель второго «мерседеса» держался вплотную за машиной Исмаила и поэтому не мог наблюдать полет гаечного ключа. Вспыхнувшие прямо перед его глазами тормозные огни явились для него полнейшей неожиданностью. Ему оставалось только беспомощно наблюдать, как его машина таранит впереди идущую, которая от удара потеряла управление, ее развернуло и выбросило на полосу встречного движения.
– Ты это имел в виду? – весело поинтересовался Джордино.
– Именно, – ответил Питт. – Ты, как всегда, оказался на высоте. А теперь, внимание, мы приближаемся к повороту.
Питт снизил скорость и повернул «корд» на узкую заснеженную дорогу, которая, правда, на некоторых участках больше напоминала американские горки, но вела к вершине горы.
Двигатель с восемью установленными в ряд цилиндрами мощностью сто пятнадцать лошадиных сил натужно ревел, пока тяжелая машина продвигалась вперед по скользкой, неровной дороге. Жесткая подвеска подбрасывала всех сидящих в машине как теннисные мячики в стиральной машине. Более легкая задняя часть виляла из стороны в сторону. Искусно маневрируя, Питт старался компенсировать недостатки трассы, удерживая машину строго по оси дороги, больше напоминаюшей тропу для пешего туристического маршрута высшей категории сложности.
Лили и Гала уже перебрались с пола на сиденье. Они упирались руками и ногами во все, до чего могли дотянуться, чтобы хоть немного облегчить себе жизнь.
Через шесть минут деревья остались позади. Выше были только скалы, снег и лед. Теперь дорога бежала между крутыми склонами, покрытыми острыми камнями и глубоким снегом. Первоначально у Питта была идея бросить «корд» и спасаться пешком, используя камни и деревья в качестве укрытия, но глубина рыхлого снега, прославившего Колорадо на всю страну, которая к тому же с высотой резко возрастала, делала передвижение пешим ходом невозможным. У Питта остался только один выход – добраться до вершины, имея запас времени, достаточный для того, чтобы спуститься по канатной дороге с горы и затеряться в толпе.
– Мы кипим, – поделился наблюдением Джордино.
Питту не надо было смотреть на струйки пара, поднимавшиеся над радиатором, чтобы понять: двигатель перегрелся. Он уже давно с тревогой следил за стрелкой датчика температуры, которая медленно, но верно заползала на красную отметку.
– Двигатель только что перебрали с минимальными допусками, – сказал Питт. – А мы с ходу дали ему слишком большую нагрузку без надлежащей обкатки.
– Что мы станем делать, когда дорога закончится?
– План номер два. Сядем в кресла и спустимся вниз до ближайшего кафе.
– Твой план мне нравится, но война еще не закончена, – сообщил Джордино. – Наши друзья вернулись.
Питт был слишком занят тем, чтобы удержать громоздкую машину на скользкой дороге, и не следил за преследователями. А те, придя в себя после дорожно-транспортного происшествия, устремились вверх по склону горы в погоню за «кордом». Прежде чем он успел оглянуться, три пули пробили заднее стекло как раз между головами Лили и Галы и вылетели наружу, пробив ветровое стекло и оставив после себя след – три аккуратных отверстия. Женщины не стали ждать повторения. Они по собственной инициативе поспешили вжаться в пол.
– Думаю, они рассердились на нас из-за гаечного ключа, – предположил Джордино.
– В любом случае им до меня далеко. Я испытываю в сто раз большую злость из-за того, что они уродуют мою новую машину.
Питт уверенно преодолел очередную горку. Когда же дорога снова пошла прямо, он бросил быстрый взгляд на преследователей. Угроза была нешуточной.
Оба «мерса» быстро катили по заснеженной дороге. Их преимущество в скорости на такой трассе ощущаюсь меньше, оно частично компенсировалось передним приводом «корда». Питт ощутимо отрывался от преследователей на крутых поворотах, зато террористы сокращали разрыв на прямых участках.
Питт успел заметить, что водитель «мерседеса», идущего впереди, похоже, от злости потерял голову. Он выкручивал руль, не думая об осторожности, как маньяк, создавая немалые трудности водителю второй машины. Из каждого поворота он выходил, едва не врезавшись в снег.
