– А мы, как я понимаю, последнее пополнение вашей армии бездельников?
– Без сомнения, мистер Массард уже проинформировал вас, что работа в рудниках – менее болезненный вариант по сравнению с пытками в застенках генерала Казима. Можете считать, что вам повезло.
– Полагаю, рассчитывать на освобождение, мистер?..
– Меня зовут Селиг О'Баннион. Я руковожу горными работами. Разумеется, об освобождении не может быть и речи. Уж если вы попали в эти ямы, вам отсюда не выбраться.
– Даже на похороны? – спросил Джордино, не выказывая и тени страха.
– Для погибших здесь у нас имеется подземный склеп, – ответил О'Баннион.
– Ну, тогда вы такой же убийца, как и Казим, – разочарованно вздохнул Питт. – А может, и похуже.
– Я читал о ваших подводных подвигах, мистер Питт, – сообщил О'Баннион, пропуская мимо ушей оскорбление Питта. – И меня забавляет, что к нам поступила еще одна партия людей, чей уровень интеллекта не уступает моему. Особенно мне были интересны ваши отчеты о подводных горных разработках. Надеюсь, вы не откажетесь как-нибудь отобедать со мной и поделиться воспоминаниями о ваших подводных инженерных работах.
Выражение лица Питта стало ледяным.
– Привилегии сразу же вслед за заключением в тюрьму? Нет, спасибо. Уж лучше я буду питаться вместе с каким-нибудь верблюдом.
Уголки губ О'Банниона с каждой минутой опускались все ниже.
– Как угодно, мистер Питт. Но, возможно, вы измените ваши намерения, после того как несколько дней поработаете под началом Мелики.
– Кого?
– Нашей главной надсмотрщицы. Она необычайно жестока. А вы двое – в хорошей физической форме. Так что я рассчитываю, что к следующей нашей встрече она превратит вас в пару покорных червяков.
– Женщина? – с любопытством спросил Джордино.
– Такая женщина, с которой вам никогда не захочется встретиться вновь.
Питт ничего не сказал. Соляные копи Сахары пользовались дурной славой, давно сделавшись во всем мире синонимом каторги. Но эти золотые рудники, где применялся труд рабов, никому не известные, могли стать новым поворотом в ходе их расследования. Без сомнения, генералу Казиму перепадало кое-что отсюда, и все это попахивало очередным бизнес-проектом Ива Массарда. Сначала этот комплекс по детоксификации отходов солнечной энергией, теперь вот золотые рудники и бог знает что еще... То была большая игра, игра, распространяющая свои щупальца, подобно спруту, во все стороны, игра международная, участие в которой давало не только огромные прибыли, но и невообразимую власть.
О'Баннион шагнул к своему столу и нажал кнопку на небольшом пульте. Открылась дверь, вошли два охранника и встали позади Питта и Джордино. Джордино глянул на Питта, ожидая какого-нибудь сигнала, кивка или движения глаз, дающих команду к нападению. Джордино без колебаний, если Питт хотя бы бровью повел, бросился бы в атаку с яростью носорога. Но тот стоял неподвижно, словно тяжесть кандалов на руках и ногах лишила его обычного бесстрашия. Как бы там ни было, но он должен был сконцентрировать все свои мысли на том, чтобы постараться передать секреты Форт-Форо в руки Сэндекера.
– Я бы хотел знать, на кого я работаю, – сказал Питт.
– А разве вы не знаете? – язвительно отозвался О'Баннион.
– На Массарда и его дружка Казима?
– Двое из троих. Неплохо угадано.
– А кто же третий?
– Ну конечно же я, – усмехнулся О'Баннион. – Вполне честное распределение доходов. «Массард энтерпрайзиз» обеспечивает оборудованием и занимается продажей золота. Казим дает рабочую силу, а я управляю разработками и операциями по извлечению золота. И это справедливо, поскольку именно я открыл эту золотую жилу.
– А какой же процент получает население Мали?
– Да никакого, – равнодушно пожал плечами О'Баннион. – Что сделает нация попрошаек с богатством, которое вдруг свалилось им в руки? Промотает или позволит ободрать себя хитрым зарубежным бизнесменам, которые знают тысячу способов, как кинуть этих жалких людишек. Нет, мистер Питт, бедным лучше оставаться бедными...
– А вы ознакомили их со своей философией?
На лице О'Банниона отразилась глубокая тоска.
– Разве не скучно будет в мире, где все богаты?
Питт увлекся:
– А сколько человек умирает здесь в год?
– По-разному. Иногда двести, иногда триста. Зависит от эпидемических заболеваний или от несчастных случаев в руднике. Я вообще-то не веду счета.
– Удивительно, что рабочие не бастуют, – лениво вставил Джордино.
– Кто не работает, тот не ест, – хмыкнул О'Баннион. – Только у Мелики не побалуешь. Своей плеточкой она и мертвого шевелиться заставит.
– Я плохо умею обращаться с киркой и лопатой, – признался Джордино.
– Вы быстро станете специалистом. Если же не пожелаете или возникнут другие проблемы, то вас просто переведут в цех амальгамирования. Если вы еще не в курсе, счастлив сообщить, что процесс извлечения золота из измельченной руды основан на применении ртути. К сожалению, респираторов и противогазов мы рабочим не выдаем. – О'Баннион помолчал, глядя на часы. – Как раз самое время для вас приступить к пятнадцатичасовой рабочей смене.
– Но мы со вчерашнего дня не ели, – пожаловался Питт.
– Вы и сегодня не поедите. – О'Баннион кивнул охранникам, отворачиваясь к книжным полкам. – Уведите их.
Охранники вытолкали пленников. За исключением секретарши и двоих мужчин в коричневых комбинезонах с шахтерскими лампочками на касках, рассматривающих через увеличительное стекло образец породы, никто им больше не встретился, пока они добирались до лифта с ковровым покрытием пола и хромированными стенами, вполне соответствующего приемной. Открылись двери, и лифтер-туарег жестом показал им, чтобы они заходили внутрь. Затем двери с лязгом захлопнулись, и, когда лифт начал спускаться, стены шахты завибрировали от гула механизма.
Кабина двигалась быстро, но спуск показался пленникам бесконечным. Мимо проносились черные провалы выработок, ведущих к верхним галереям. По оценке Питта, они опустились чуть ли не на километр, прежде чем лифт начал замедлять ход, а затем и вовсе остановился. Лифтер открыл дверь, за которой оказалась узкая горизонтальная выработка, ведущая в глубь скалы. Двое охранников подвели их к прочной обитой железом двери. Один из них вынул из-под джеллабы кольцо с ключами, нашел нужный и открыл замок. Питта и Джордино так толкнули в дверь, что она широко распахнулась. Внутри оказалась выработка побольше, с рельсами, проложенными по поверхности. Охранники закрыли за ними дверь, оставив их одних.
В порядке обычной проверки Джордино попробовал открыть дверь. Она была добрых два дюйма толщиной, и изнутри на ней не было ручек, только замочная скважина.
