Питт нежно обнял подругу за плечи:
– А что, если возникнут осложнения? Подумай о своей политической карьере.
– Ты хочешь спросить, что случится, если избиратели выбросят меня на улицу? Тогда у меня не останется другого выбора, как выйти за тебя замуж.
– Это будет, пожалуй, похуже, чем выслушивать речи президента, – заметил Джордино, – но сама по себе идея неплохая.
– Мне трудно представить нас выходящими из кафедрального собора в Вашингтоне, а затем занимающимися домашним хозяйством где-нибудь в Джорджтауне, – признался Питт.
В душе Лорен надеялась на иную реакцию, но она прекрасно понимала, что Питт был незаурядным человеком. Она припомнила их первую встречу десять лет назад на приеме, который устраивал сейчас уже забытый секретарь по вопросам окружающей среды. Питт не был красив, как звезда Голливуда, но в нем был особый мужской магнетизм, пробудивший в ней чувства, которых она никогда не испытывала с другими мужчинами. Как конгрессмен, она знала многих богатых и могущественных мужчин, некоторые из них были весьма привлекательными. Питт всегда оставался только искателем приключений, одинаково безразличным к власти и славе. У них не было никаких обязательств друг перед другом. Он встречался с другими женщинами, она знала других мужчин, но старая связь оказалась куда более крепкой, чем представлялось с первого взгляда. Мысли о совместной жизни не посещали никого из них. У каждого была своя работа. Но как женщина Лорен прекрасно понимала, что, если она хочет иметь детей, ей пора задуматься об этом.
– Не уверена, что это должно происходить только таким образом, – заметила она, чтобы сказать хоть что-нибудь.
Питт понял ее чувства и улыбнулся ей.
– Конечно нет, мы внесем ряд существенных усовершенствований.
Она бросила на него странный взгляд:
– Следует ли мне принимать твои слова как предложение руки и сердца?
Зеленые глаза Питта показались ей особенно глубокими, когда он спокойно произнес:
– Допустим, что я просто высказал только предположение о том, что может произойти.
33
– Сможешь подлететь поближе к тому высокому пику? – спросил Сарасон брата Чарлза, сидевшего за штурвалом небольшого гидросамолета. Меньшая вершина кажется слишком острой, это нам не подходит.
– Ты видишь что-нибудь?
Сарасон, наблюдавший в бинокль за ландшафтом, простирающимся внизу, неуверенно пожал плечами:
– Пока не уверен. Шансы невелики, скажу, когда увижу вершину с более близкого расстояния.
Оксли развернул самолет в нужном направлении, и остров предстал перед ними как на ладони.
Это был скалистый островок южнее популярного курорта Лорето площадью около пяти квадратных километров, с обрывистыми берегами и узкой полоской пляжа. Двуглавая вершина скалы возвышалась более чем на четыреста метров на уровнем моря Кортеса.
Оксли тоже посмотрел вниз.
– На мой взгляд, ничего примечательного, – заметил он. – Два небольших пляжа. Годятся разве что для вытаскивания на берег рыбацких лодок. Склоны, изрытые пещерами. Что думаешь, братец?
Сарасон обернулся и бросил взгляд на человека, сидевшего позади него в кресле пассажира.
– Только то, что глубокоуважаемый профессор Мур продолжает играть с нами втемную.
Антрополог пренебрежительно отмахнулся от него:
– Я поставлю вас в известность, когда увижу то, что надо.
– Рекомендую выбросить ублюдка в люк и посмотреть, умеет ли он летать, – предложил Сарасон.
– Останетесь ни с чем, – высокомерно произнес Мур.
– Я устал слушать, как вы без конца повторяете одно и то же.
– Меня интересует, что мне делать дальше? – рявкнул Оксли. – В конце концов, я хочу знать, тот это остров или нет.
Мур вырвал бинокль из рук Сарасона и бросил беглый взгляд вниз. Через несколько секунд он вернул бинокль и, откинувшись на спинку кресла, потянулся к шейкеру с охлажденным мартини.
– Летите дальше, – приказал он.
Сарасон сжал кулаки, сдерживая желание схватить профессора за горло. Немного успокоившись, он потянулся к путеводителю, такому же, как и тот, что изучал Питт.
– Дальше остров Кармен, – прочитал он. – Площадь сто пятьдесят квадратных километров, длина около тридцати. Имеет несколько изолированных вершин высотой до трехсот метров.
– Не подходит, – оборвал его Мур, – слишком велик.
– Благодарю за быстрый ответ, – проворчал Сара-сон. – Остров Чольа, маленький, практически плоский. На нем маяк и несколько рыбацких хижин.
– Пропускаем и этот.
– О’кей. Теперь Сан-Илдефонсо.
– Площадь?
– Два с половиной квадратных километра. Пляжей нет.
– Пляжи должны быть, – сказал Мур, делая еще один глоток из шейкера. – Иначе инки не смогли бы причалить к острову и разгрузить плоты.
– К северу от Сан-Илдефонсо лежит Байя Койоте, – раздраженно продолжал Сарасон. – Шесть островов, каждый размером чуть больше обычной скалы.
– Остров Гуапа и остров Барго кажутся мне подходящими, – заметил Сарасон. – Острова круто поднимаются из воды, и на обоих имеются небольшие горы.
Мур резко повернулся в кресле и посмотрел вниз.
– На мой взгляд, оба бесперспективны, – начал было он, но тут же остановился на середине фразы и выхватил бинокль из рук Сарасона. – Снижайтесь!
– К какому? – раздраженно переспросил Сарасон. – Их здесь шесть штук.
– К тому, что напоминает плавающую утку с головой, повернутой назад.
– Остров Барго соответствует вашему описанию. Обрывистые берега с трех сторон, невысокая гора, маленький пляж.
– Это он! – крикнул возбужденно Мур. – Это должен быть он.
– Почему вы так уверены? – спросил недоверчиво Оксли.
– Не ваше дело, – оборвал его Мур, – выполняйте приказание.
Сарасон снова завладел биноклем и внимательно осмотрел островок.
– На вершине горы имеется нечто, напоминающее скульптуру из камня, – сообщил он.
– Не обращайте на нее внимания, – пробормотал Мур, вытирая капельки пота со лба. – Сама по себе она ничего не значит.
Сарасон был далеко не дурак и не мог не заметить волнения профессора.
Он подумал, что эта скульптура, может быть, высечена инками и служит указателем дороги к сокровищам.
Мур снова откинулся на спинку кресла и не произнес больше ни слова.
– Я посажу гидроплан на воду и причалю к берегу в этом маленьком заливе, – предложил Оксли, указывая вниз. – На мой взгляд, во всяком случае с воздуха, нам не трудно будет подняться на вершину.
