Среди бесконечного разнообразия бесценных предметов прикладного искусства древних инков здесь находилась и сложенная в бухту высотой в несколько метров легендарная золотая цепь Уаскара и гигантский золотой диск из храма Солнца в Куско, инкрустированный сотнями драгоценных камней. Здесь были сотни, если не тысячи, изделий в форме растении, цветов и злаков, массивные скульптуры животных, людей, правителей и богов инков и множество других предметов, также изготовленных из золота и украшенных огромными изумрудами, и даже драгоценная мебель, включая парадный трон Верховного инки.
Но это было далеко не все. Рядом с грудой золота находились, облаченные в золотые доспехи и роскошные одежды, мумии двенадцати представителей правящей династии.
– Это превосходит всякое воображение, – пробормотала Шеннон. – Никому из археологов не доводилось еще видеть такой полной коллекции произведений искусства.
Джордино и Роджерс не произнесли ни слова, да их никто от них, собственно, и не ждал.
– Поразительно, как они смогли перевезти такое количество золота на простых плотах на огромное расстояние от Перу до Калифорнии! – сказал Питт, не скрывая восхищения.
Шеннон медленно покачала головой, лицо ее было печально.
– А вы попытайтесь представить себе, если, конечно, сможете, что мы видим здесь лишь небольшую часть сокровищ, принадлежавших великой цивилизации доколумбовой эпохи. Мы можем, увы, лишь смутно догадываться о том, сколько бесценных предметов искусства было переплавлено испанцами в безликие золотые слитки.
Лицо Джордино неожиданно осветилось улыбкой.
– Все же приятно сознавать, – заметил он, – что такие сокровища не попали в лапы алчных конкистадоров.
– Какие у нас шансы переправить эти сокровища наверх, чтобы я могла подробно изучить их? – спросила Шеннон.
– А мне позарез необходимы кадры, сделанные крупным планом, – добавил Роджерс.
– Ни малейших, – трезво оценил ситуацию Джордино, – разве что кому-то из вас удастся преодолеть тридцать метров в бушующем потоке.
Питт на всякий случай еще раз оглядел пещеру.
– Похоже на то, что инки приносили с собой мост, – сказал он не слишком уверенно. – Вам придется осмотреть коллекции с того места, где вы стоите.
– Я могу использовать телеобъектив и молю бога, чтобы вспышка оказалась достаточно мощной, – заметил с надеждой Роджерс.
– Сколько, по-твоему, может стоить все это добро? – поинтересовался Джордино.
– Для этого его нужно взвесить, – сказал Питт, – прикинуть стоимость золота сегодня на мировом рынке и наконец увеличить полученную цифру на неизвестную величину с учетом редкости самих изделий.
– То есть, по меньшей мере еще в два раза, – высказала свое мнение Шеннон.
Джордино с сомнением посмотрел на нее.
– Скажем, триста миллионов долларов.
– Может быть, даже больше.
– Пока это не стоит ничего, – возразил Питт, – во всяком случае, до тех пор, пока сокровища не будут доставлены на поверхность. Не простая работенка, если учесть вес крупных предметов, включая пресловутую цепь, и те препятствия, которые неизбежно встретятся на нашем пути. Понадобится грузовой вертолет, чтобы перевезти одну только золотую цепь.
– Вы говорите о крупной операции, – заметил Роджерс.
– Никто и не говорил, что нам удастся обойтись малыми силами. Впрочем, это уже не наша проблема. Шеннон бросила на него вопросительный взгляд:
– Тогда кому же придется заняться транспортировкой?
Питт в свою очередь удивленно посмотрел на нее:
– Разве вы забыли? С этой минуты мы уходим в тень и предоставляем инициативу нашим друзьям из “Солпемачако”.
– Неслыханно! – Шеннон и не пыталась скрыть своего возмущения. – Просто неслыханно! Вы понимаете, что это открытие века? А я не могу даже квалифицированно описать находку.
– Почему бы вам хотя бы частично не компенсировать пережитое разочарование?
– Я не понимаю, что вы имеете в виду.
– Сообщите конкурентам о своих чувствах.
– Каким образом?
– Оставьте им записку.
– Вы сошли с ума!
– Справедливое замечание, хотя и слегка запоздалое, – заметил Джордино.
Питт взял веревку, висевшую на плече у итальянца, и сделал петлю на конце. Затем, сложив ее наподобие лассо, размахнулся и швырнул через поток.
– Я всегда знал, что из меня получится неплохой ковбой, – произнес он, удовлетворенно улыбаясь, когда петля точно опустилась на плечи небольшой золотой обезьяны, невозмутимо смотревшей на людей с высоты своего пьедестала.
41
Худшие опасения Питта полностью подтвердились, едва его вертолет завис над палубой “Аламбры”. Никто не вышел встречать их, услышав рев двигателей приближающейся машины. Паром выглядел оставленным людьми, его грузовая палуба была пуста.
Море было совершенно спокойным. Питт зашел на посадку и выключил двигатели, едва полозья машины коснулись настила палубы. Он просидел несколько минут, вслушиваясь в окружившую его тишину. Затем открыл дверцу кабины, выпрыгнул на палубу и остановился, ожидая дальнейшего развития событий.
Спустя минуту-другую из-за палубной надстройки появился человек и направился к машине. Даже без парика и седой бороды Питт без труда узнал в нем самозванца, сыгравшего роль доктора Стивена Миллера. Он улыбался, довольный собой, словно рыбак, только что поймавший крупную рыбу.
– Уже чувствуете себе победителем? – осведомился насмешливо Питт.
– А вам еще не надоело амплуа благородного мстителя, мистер Дирк?
– Что поделаешь, если оно все еще вдохновляет меня? Как прикажете вас теперь называть, мистер?..
– Мое имя ничего вам не скажет, но, если угодно, меня зовут Сайрес Сарасон.
– Очень приятно, хотя и не могу сказать, что испытываю особое удовольствие от новой встречи с вами.
Сарасон подошел ближе и заглянул поверх плеча Питта в кабину вертолета. Улыбка исчезла с его лица, оно сразу стало озабоченным.
– Вы один? А где же остальные?
– Кого вы имеете в виду? – спросил Питт с невинным видом.
– Доктора Келси, Майлса Роджерса и вашего приятеля Ала Джордино.
– Если вы так хорошо запомнили имена членов нашего экипажа, попробуйте сообразить сами.
– Пожалуйста, мистер Питт, не пытайтесь шутить со мной, – предупредил его Сарасон.
– Хорошо, пусть будет по-вашему. После экскурсии они проголодались, и я высадил их у морского ресторана в Сан-Фелипе.
– Вы лжете!
Питт даже не попытался осмотреть палубу. Он и без этого знал, что находится под прицелом. Он продолжал спокойно стоять напротив убийцы доктора Миллера с таким видом, словно происходящее совсем не затрагивало его.
