Он отрицательно покачал головой:
— Только не там. Вряд ли они воспользуются авиарейсами и гостиницами для туристов. Скорее всего, они полетят на реактивном самолете НУМА и приземлятся на его базе.
— Я и не знала, что у американцев есть постоянная база для океанографических исследований в Новой Зеландии или в Австралии.
— А ее и нет, — ответил Дорсетт. — Зато есть судно «Океанский удильщик», которое занимается исследованиями во впадине Баунти, западнее Новой Зеландии. Если я не ошибаюсь, Питт и Мэйв прибудут в Веллингтон и отправятся на судно НУМА, стоящее у городского причала, завтра примерно в это время.
Не скрывая восхищения, Дейрдра уставилась на отца:
— Ты все это по звездам вычислил?
Дорсетт снисходительно улыбнулся:
— У меня есть знакомец в НУМА, которому я очень хорошо плачу за регулярную информацию о любых находках драгоценных камней.
— Тогда наша стратегия такова: Боудикка со своей командой настигает исследовательское судно и делает так, что оно бесследно пропадает.
— Глупо, — отрезал Дорсетт. — Дирк Питт каким-то образом увязал зачистку пострадавших судов с Боудиккой и нашей яхтой. Стоит пустить на дно один из кораблей НУМА вместе с экипажем, как мы сразу попадем в обвиняемые. Нет, это дельце следует обтяпать поизящней.
— Двадцать четыре часа не такой большой срок для изящества.
— Отправляйся в путь после обеда. Джон Мерчант с охранниками будет ждать тебя в Веллингтоне на нашем складе.
— Я думала, Питт проломил Мерчанту череп на Кангите.
— Трещина всего с волосок. Вполне хватило, чтобы он обезумел от жажды мести. Он настоял, чтобы его включили в охотничью команду.
— А вы с Боудиккой что намерены предпринять? — спросила Дейрдра.
— Мы пойдем на яхте и прибудем в Веллингтон к полуночи. У нас десять часов, чтобы хорошенько подготовиться к операции.
— Это означает, что мы захватим их ясным днем?
— Чтоб они сгорели ясным пламенем. — Дорсетт так крепко схватил Дейрдру за плечи, что та поморщилась. — Я рассчитываю на тебя, дочь, ты все препятствия одолеешь.
— Зря ты понадеялся на Мэйв, — укорила Дейрдра. — Мог бы и догадаться, что она кинется спасать своих сосунков при первой же оказии.
— Сведения, которые она передала нам до того, как исчезнуть, весьма ценны, — поморщился Дорсетт, которому было нож острый признавать свои ошибки.
— Погибни Мэйв на Сеймуре, не было бы у нас сейчас всей этой заварухи.
— Ты забыла о Питте, — возразил Дорсетт. — Мэйв не имела понятия, что он сунется на Кангит. Это Питт забросил сеть. Однако какие бы сведения он ни выудил, нам они вреда не причинят.
У Дорсетта были все основания для подобного заявления. Шахты его находились на островах. Водная преграда и усиленная охрана не оставляли места для организованного протеста экологов. Журналисты на пушечный выстрел не подпускались к горным предприятиям. Адвокаты днями и ночами работали, отбивая малейшие попытки юридических нападок. Специалисты по связям с общественностью представляли акустическую чуму как выдумку конкурентов Дорсетта или как тайный эксперимент американской военщины.
— Через двадцать три дня мы закроем шахты, и буря, если ее поднимет адмирал Сэндекер, уляжется сама собой.
— Папочка, а тебе не кажется, что, закрыв шахты, мы фактически признаем свою вину? Ведь после этого гибель всякой живности на море и побережье прекратится. Не обрушится ли на нас лавина судебных исков?
— Не тревожься, дочь. Доказать, что наш способ добычи алмазов смертоносен, невозможно. Свидетелей мы уничтожим, а ученых… Пройдет всего три недели, и этим высоколобым нечего будет изучать. Мы вывезем с наших предприятий все до последней гайки, до последнего болтика. Акустическая чума, как упорно ее именуют, останется лишь в заголовках вчерашних газет.
Возвратилась девочка-китаянка с напитками на подносе. Подала и растаяла тенью под крышей.
— Вот еще что, — лениво произнесла Дейрдра. — Если мамаша близнецов нас предала, то как быть с ними?
— Мне они больше не нужны, как и их мамаша.
— Очень жаль, — обронила Дейрдра, катая ледяным стаканом по лбу.
Дорсетт залпом выпил джин, будто обычную воду, и посмотрел на дочь:
— Жаль? Кого именно? Мэйв? Близнецов?
— Ни ее, ни их.
— Тогда кого же?
Точеные черты Дейрдры исказила ядовитая усмешка.
— Миллионы баб, когда они обнаружат, что их бриллианты не стоят и стекляшек.
— Мы лишим романтики этот камень, — рассмеялся Дорсетт. — Уж это я тебе обещаю.
29
Адмирал Сэндекер с большой неохотой отпустил Питта в опасную экспедицию. Директор НУМА считал Артура Дорсетта алчным психопатом, убивающим без зазрения совести. Адмирал помог Питту и Джордино получить визы в Новую Зеландию, выделил самолет НУМА и предоставил в их распоряжение исследовательское судно. Взамен он потребовал единственное: не рисковать людьми. Питт пообещал, что «Океанский удильщик» будет держаться на почтительном расстоянии от Гладиатора. А что касается участников экспедиции, то про них Питт ничего не сказал: ведь они собирались рисковать собой, а не чужими жизнями. Задумка у него была такая: на подводном аппарате проскочить в лагуну, высадиться на берег, помочь Мэйв вызволить сыновей и вернуться на судно.
Самолет вел Джордино. В кресле пилота реактивного «Гольфстрима» он держался столь невозмутимо, будто нежился под пальмой на песчаном пляже.
Дружба Питта и Джордино началась в тот день, когда они, первоклассники, подрались из-за какого-то пустяка. В средней школе они вместе гоняли футбольный мяч: Джордино — блокирующий защитник, Питт — защитник. Потом они окончили Военно-воздушную академию и получили по полной программе в небе над Вьетнамом. Даже в личном плане они мало чем отличались друг от друга: оба были холостяками. Только Джордино менял любовниц как перчатки, а Питт предпочитал прочные связи.
Мэйв спала. Лицо ее выглядело усталым. За долгий перелет из Вашингтона в Веллингтон ей не удалось отрешиться от тяжелых мыслей. Питт тронул ее за плечо:
— Столица Новой Зеландии под крылом. Просыпайся.
Голубые глаза раскрылись.
— Я не сплю, — сонно пробормотала Мэйв.
— Как себя чувствуешь? — мягко спросил Питт.
Она отдала шутливый поклон:
— Всегда к вашим услугам, сэр.
Самолет развернулся и плавно пошел на посадку.
— Видишь нашу машину? — крикнул Ал через плечо Дирку.
Питт обозрел в окно летное поле. Бирюзового фургона не было.
— Должно быть, опаздывает, — сказал Питт. — Или мы рановато прибыли.
