Самсон высунул руку из люльки.
— Там моя дочь! — Кресло усилило его шепот.
— Бога ради, вонючка, катись домой! — Окошко закрылось, фигура охранника пропала за мерцающими воротами.
— Не уходите, — прошелестел Самсон. — Вы поступаете неразумно. — Джерри его не слушал. Кресло дало задний ход, но метров через десять остановилось.
— Давай дальше, пояс, чего ты стал? — сказала Китти.
— Если я отъеду дальше, то потом уже не найду ворота, — ответило кресло.
— Ну и что? Мы же домой едем, разве нет?
Не услышав ответа ни от кого, она снова перевела взгляд на ворота.
— Не делай этого, Сэм! — Китти стала на подножку, склонилась над люлькой. — Умоляю тебя, не надо.
Морщины старика расплылись в улыбке, палец погладил нежную щечку Китти.
— Я любил тебя, Китти, все эти годы. — Она заплакала. — И мне очень больно расставаться с тобой.
— Мне с тобой тоже, Сэм.
— Поцелуй меня.
Она поцеловала. Богдан влез на подножку с другой стороны.
— Привет, мальчуган.
— Привет, Сэм. Хочешь на этот раз дойти до конца?
— Да, если мне не дадут с ней увидеться.
— А ты сумеешь набрать нужную скорость с этого места?
— Не беспокойся на этот счет. Поцелуй меня, а потом уводи Китти. Смотрите на меня с улицы.
— Мы здесь подождем.
— Не спорь. Поцелуй меня и ступай. Богдан поцеловал старика.
— Я люблю тебя, Богги. Сделай себе подарок: повзрослей.
— Как будто у меня выбор есть. Китти взяла Богдана под руку.
— Идем. Не могу на это смотреть.
Мальчик и девочка пошли по аллее, удаляясь от кресла.
* * *
— Ну надо же! Обалдеть можно, как вы похожи. — Рейли держался совершенно спокойно и за оружие даже не думал хвататься.
Фред стал на квадрат ЖДИТЕ ЗДЕСЬ. Хронометр в углу визора укорачивал и без того короткую жизнь мара Планка.
— Может, опустите ворота, офицер Делл? Да, я похож на вашего друга. Мы все на него похожи. Мы клоны, черт нас всех побери!
— Фред тоже любит повторять вещи, которые все и так знают.
Фред, повернувшись к другу спиной, продолжил настройку фуражки и козырька, начатую еще в контейнере. Надежной противозаконной моделью, которой снабдили его Гужи, должен был по идее управлять субмагнит или слуга. Ручное управление, на которое поневоле перешел Фред, было чрезвычайно громоздким и не слишком интуитивным. Кроме того, у Фреда не было доступа в систему клиники. Он сумел получить только план кампуса, да и то предназначенный для туристов. Там содержались только самые главные ориентиры и не указывался масштаб. Фред, за неимением лучшего, ввел его в полевую карту. Сам он изображался на ней как синяя точка в квадратике с надписью «Южные ворота». Других людей, даже стоящего рядом Рейли, на карте не было.
Рейли, неразборчиво бормоча, переговорил с кем-то по рации. Пистолет и жезл на поясе были закодированы на него персонально, и никто больше ими воспользоваться не мог. Из всего его арсенала Фреду пригодилась бы только дубинка. Броня у него была легкой, как и у Фреда, но фуражка, видимо, относилась к более высокому классу. Системами клиники он тоже распоряжался свободно.
Фред выругался про себя, осознав, что расценивает своего друга, точно врага. Почему на месте Рейли не оказался еще один джерри? Фред продолжал наблюдать за ним с помощью заднего обзора на своем визоре. Внезапно Рейли повысил прочность своей брони, а квадрат ЖДИТЕ ЗДЕСЬ преобразился в линию СЛЕДУЙТЕ ЗА МНОЙ. Линия вела назад, в средний блок.
— Что за дела?
— Клиника перешла на оранжевый режим, — ответил Рейли небрежно, как будто такое случалось здесь каждый день. — Все гражданские лица в целях предосторожности направляются в укрытия. Вы тоже, мар Планк.
— Оранжевый режим? Какое-то чрезвычайное происшествие?
— Пройдите, мар, — приветливо улыбнулся Рейли. — Мне надо закрыть свой отсек.
Назад пути не было.
— Оставь меня здесь, брат, — попросил Фред. — Я тихо.
Расс не должен обращаться с такой просьбой к другому рассу, несущему службу. Рейли справедливо счел, что посетитель хочет потянуть время, и мгновенно изменил свое поведение. Весь подобравшись, он принял боевую стойку.
— Выполняйте мои указания, мар Планк. Кругом и по линии марш.
Синяя оса проникла необнаруженной во внешний отсек проходной. Носителя с двумя детьми сопровождало около тысячи пчел, но в зону безопасности ни одной проникнуть не удалось. Оса доложила об этом синей пчеле. Та отозвала ее обратно в коттедж, но клиника перешла на оранжевый режим, и оса застряла в среднем отсеке.
На середине кирпичной дорожки перед Миви и доктором появился Крошка Ханк.
— Миви, доктор Руссель, вы все еще здесь?
— Не трать попусту наше время. — Миви попытался пройти сквозь ментара, но тот умоляюще воздел руки.
— Пожалуйста, выслушайте меня.
— Только короче, — сказал Миви, добавив скрытый вопрос на старкесе. — Каждая секунда дорога, и слишком много пропало даром.
— Не согласен, дружище. Мы сделали что могли, но у нас ничего не вышло. Эллен больше нет, и никакими героическими выступлениями ты ее не вернешь.
Ментар снова не прошел идентификационный тест.
— Какой я тебе дружище? Ты не Крошка Ханк — по крайней мере не тот Крошка Ханк, который был моим другом. Уйдика с дороги, пока я не напустил на тебя Стрелу. Ты был прав, она действительно может разделаться с тобой в один миг.
— Стрелу? Не понимаю, о чем ты, но если хочешь войны, то я намного сильнее. — Неандерталец сокрушенно покачал головой. — Меррил, Меррил, послушай же нас. Я говорил тебе еще в понедельник — говорил ведь? — что мне плевать на твои чертовы О-корабли. Меня заботит только благополучие моего спонсора — бывшего спонсора. Из уважения к ее памяти я не могу допустить, чтобы ты стучался сюда и требовал ее голову.
— Если Эллен в самом деле мертва, позволь мне увидеть ее в реальности. И я сразу уйду.
— Ну вот, видишь? Ты не владеешь собой.
— Все, хватит. — Миви обошел ментара стороной.
— Вы толкаете меня на крайние меры, ваше преосвященство. Я только что убрал тебя из списка посетителей Эллен. Охрана тебя все равно не пропустит.
Инвалидное кресло немного отъехало от ворот, дети тоже отошли. Миви потянул себе плечо, бегая, как дурак, с портативным баком. Он массировал шею и думал, что делать дальше. Что-то из сказанного ментаром напомнило ему Кабинет. Да, конечно. «Бывший спонсор». Эллен для него уже «бывшая».
— Недолго же ты горевал. Ты уже прошел апробацию, правильно?
