В магазине воцарилось напряженное молчание. Катерина мужественно выдержала взгляд По. Она прекрасно понимала, на что он намекает, как, однако, и то, что он неправ. Тем не менее спорить с ним сейчас ей не хотелось — не время, да и не место. Кроме того, По сейчас находился в том состоянии, когда убеждать его в чем-либо было совершенно бесполезно.
— А не кажется вам, что и я имею право потребовать объяснений?
Катерина и По прервали наконец дуэль взглядов и обратили внимание на Йона. Он стоял, облокотившись на прилавок, и сделал вид, что заслоняется от них ладонями.
— Честно говоря, мне кажется, я был достаточно терпелив. В меня швыряют «коктейль Молотова», мне беззастенчиво врут, и нечто мистическое, мягко говоря, происходит в том самом магазине, который на самом деле принадлежит мне. И разве я не вправе узнать после всего, что же здесь в действительности происходит?
Последовавшее за этим молчание прервал По.
— Ну что, ты или я? — сказал он, обращаясь к Катерине.
— Кортманн, — лаконично ответила она. — Иверсен сказал, что нам нужно отвести его к Кортманну.
— Мы?! Ты что, думаешь, он тебя пустит?
Катерина пожала плечами:
— Посмотрим.
— Я знаю этого Кортманна? — спросил Йон.
— Ты мог видеть его на похоронах, — пояснила Катерина. — Пожилой мужчина в инвалидном кресле.
Йон кивнул.
— Кортманн — глава Общества библиофилов, — продолжала девушка. — Все ответы — у него. Ему же предстоит решить, что будет дальше.
Произнося последнюю фразу, Катерина с трудом удержалась от сарказма, однако По, не замечая этого, с довольным видом скрестил руки на груди.
— И когда же мы с ним встретимся?
— Прямо сейчас, — ответила Катерина.
10
Оказывается, Йон множество раз, сам того не зная, проезжал мимо виллы Кортманна в Хеллерупе.
[23]
Здание отличалось от прочих, во-первых, своими грандиозными размерами, а во-вторых, тем, что возле одной из его стен на всю ее высоту поднималась огромная ржавая труба. Эта металлическая конструкция не меньше двух метров диаметром напоминала обветшавшую кирпичную трубу фабрики, а расположение ее возле внешне весьма ухоженной красной трехэтажной виллы в Хеллерупе было столь необычно и приметно, что Йон сразу же узнал это место.
Участок был обнесен трехметровой каменной стеной с прочными коваными воротами и такой же калиткой, беспрепятственно пройти через которые к дому не мог ни один посторонний.
Катерина сидела в машине Йона на пассажирском сиденье, По устроился на заднем. Сделав несколько кратких замечаний относительно дороги, за всю поездку никто из них не проронил больше ни слова. В паре метров от кованых ворот Йон остановил машину. Со стороны водителя на стене было закреплено переговорное устройство.
Йон опустил боковое стекло, протянул руку и нажал на кнопку с изображением колокольчика.
— Что я должен сказать? — спросил он, пока они ждали ответа.
— Просто скажи, кто мы, — ответила Катерина. — Он поймет, что это важно.
Йон взглянул на часы. Был час ночи, но в нескольких окнах третьего этажа все еще горел свет.
— Да? — послышалось из переговорного устройства.
Йон нагнулся к нему ближе:
— Это Йон Кампелли. — Он немного помолчал, но ответа не последовало. — Простите, что мы приехали так поздно, но нам очень нужно поговорить с Кортманном.
Переговорное устройство по-прежнему не издавало никаких звуков, если не считать доносившегося из него тихого жужжания. Йон вопросительно взглянул на Катерину. Она пожала плечами. Йон снова повернулся к аппарату.
— Иверсен в больнице, — начал объяснять он. — «Libri di Luca» пытались…
— Входите, — прервал его голос. — Поднимайтесь через башню.
Металлические ворота стали открываться — беззвучно и медленно, словно для того, чтобы затянуть момент прибытия Йона и его спутников. Йон тронулся как раз в тот момент, когда промежуток между створками стал достаточно широким, чтобы проехал его автомобиль, и по короткой асфальтированной дорожке подъехал к дому. На площадке перед зданием вполне хватило бы места для четырех или пяти машин, однако в данный момент она была пуста.
Вдоль фасада здания тянулся ряд колонн, широкая, ярко освещенная каменная лестница вела наверх, к темной деревянной двери с мощными черными петлями и маленьким, забранным решеткой окошком в верхней части.
Все трое вышли из машины.
— Наверное, нам сюда, — сказал По и указал на вымощенную камнем тропинку, идущую вдоль стены дома. Он бодро зашагал по ней, Йон и Катерина пошли за ним следом.
— Ты бывала здесь раньше? — спросил Йон.
— Нет, — ответила Катерина.
— Я тоже, — сказал По и поспешил добавить: — Впрочем, наверняка здесь мало кому удалось побывать.
Тропинка заканчивалась возле ржавой трубы, в которой, как оказалось, когда они подошли ближе, была широкая дверь, освещенная висящей над ней одинокой лампочкой. Труба отстояла от дома на целых два метра, однако на уровне первого и последнего этажей между ними были устроены закрытые переходы, такие же ржавые на вид, как сама труба.
— Улавливающая пусть остается внизу, — раздался внезапно чей-то голос.
По молча указал на динамик над дверью, откуда он доносился. Все переглянулись. Йон, ничего не понимая, нахмурился и хотел было возразить, но Катерина, положив руку ему на плечо, остановила его, сказав:
— Все нормально. Я так и думала. Подожду вас в машине.
— Ты уверена? — спросил Йон.
— Абсолютно, — сказала она, кивая. — Идите поднимайтесь.
По уже успел открыть дверь:
— Ну ты идешь?
Катерина развернулась и пошла к машине, а Йон следом за По вошел в башню. Там они сразу же оказались на открытой платформе лифта, где вполне хватило места для них обоих. Слева они увидели дверь, через которую, очевидно, можно было попасть в дом. Йон уже взялся за ручку, но тут платформа лифта медленно, почти незаметно, как будто увлекаемая волнами прилива, поплыла вверх. Лифт приводился в движение не системой тросов и противовесов, а огромными зубчатыми колесами, которые поднимали платформу плавно и равномерно. Послышалось легкое жужжание механизма, и Йону показалось, что они находятся внутри каких-то гигантских напольных часов.
По нетерпеливо переминался с ноги на ногу, постукивал носком ботинка по металлическому полу, то и дело поглядывая на постепенно приближающийся к ним с восьмиметровой высоты потолок.
По прошествии некоторого времени, показавшегося Йону вечностью, они поднялись на самый верх, и По толкнул дверцу перехода в основное здание. С другой стороны перехода дверь была уже открыта. Прямо за ней они увидели сидящего в инвалидном кресле Кортманна. Он был так аккуратно и тщательно одет, что создавалось впечатление, будто он ждал их прихода. На Кортманне был строгий темный костюм, из-под идеально отглаженных брюк выглядывали черные лаковые ботинки. Изготовленное на заказ латунное инвалидное кресло было значительно выше обычного, что позволяло Кортманну смотреть на собеседника почти прямо, а не снизу вверх, но в то же время делало его похожим на сидящего на детском стульчике ребенка.
