Он сел, не убирая руки с телефона, и несколько минут наблюдал, как по оконному стеклу ординаторской стекают дождевые капли, затем нажал кнопку повторного набора. На этот раз ему удалось дозвониться.
— Я хотел бы поговорить с кем-нибудь по поводу нового проекта бесплатного лечения пациентов по государственной медицинской страховке, — сказал он.
Его попросили подождать. Клайв снова смотрел, как на оконном стекле дождевые капли сменяют одна другую под звуки «Колыбельной» Моцарта, звучавшей в телефонной трубке.
Наконец музыку прервал женский голос. Тернер повторил свою просьбу.
— Я могу отправить вам анкету, доктор. Вы просто заполните ее, сообщите данные пациента и причину, почему вы считаете, что ему нужно у нас лечиться. Ваш запрос передадут на рассмотрение в отдел, занимающийся этими делами.
— Анкета у меня уже есть, — сказал Тернер. — Я хотел бы поговорить с кем-нибудь из этого отдела по поводу своей пациентки.
— Одну минуту.
Снова стук дождевых капель за окном. Снова Моцарт. В коридоре больницы плакал ребенок, наказанный матерью за какой-то проступок.
— Это Лео Джиордано, административный секретарь «Медик Экосс». Чем могу помочь?
Тернер описал ситуацию Аманды и поинтересовался, какие у нее шансы быть принятой в «Медик Экосс».
— Обычно мы не берем пациентов, нуждающихся в пересадке органа, на бесплатной основе, — сказал Джиордано. — По понятным причинам — операция и лечение стоят больших денег.
— Означает ли это «никогда»?
— Нет, — помедлив, ответил Джиордано. — Я бы не сказал «никогда», но, откровенно говоря, пересадка органа жутко дорогая операция, а наша больница, как вы, наверное, знаете, переживает не лучшие времена в финансовом отношении.
— Я боялся услышать нечто подобное, — сказал Тернер. — Но на данный момент основная проблема с Амандой заключается в том, что она почти не реагирует на диализ. У вас в больнице оборудование гораздо более эффективное, чем наше. С помощью вашего диализного аппарата у нее появится дополнительное время, чтобы дождаться подходящего органа.
— Понимаю. Скажите, у девочки есть брат или сестра?
— Она единственный ребенок, — ответил Тернер. — Мы проверим родителей на тканевую совместимость, но, конечно, шансы невысоки.
— То есть мы говорим о ребенке, у которого нет другого выхода?
— Да.
— Есть большая вероятность, что мы тоже не сможем ей помочь.
— Разумеется, мы это понимаем. Послушайте, мистер Джиордано, давайте говорить откровенно. Согласившись взять девочку, вы не выиграете ни в политическом, ни в финансовом отношении. Я обращаюсь к вам просто как к человеку. Аманда чудесный ребенок, у нее милые родители. Мне хочется им помочь просто потому, что они этого заслуживают.
— Я понимаю, — задумчиво произнес Джиордано, — и благодарен вам за откровенность. Но последнее слово не за мной. Мы обязаны передать запрос на рассмотрение нашему медицинскому директору, доктору Кинчерфу, и, разумеется, доктору Джеймсу Россу, заведующему отделением трансплантологии.
— Вы можете сделать хотя бы это?
— Конечно. Если бы все зависело от меня, я сказал бы «да» прямо сейчас. Я считаю, это здорово, когда больницы помогают друг другу. Проблема в том, что, если мы в «Медик Экосс» осмелимся попросить взаймы пинту крови, в газетах обязательно поднимется шумиха под заголовками вроде «Богатые пьют кровь бедных»… Да вы наверняка знаете, как это бывает.
— Да уж, знаю.
— Тем не менее я советую вам в любом случае послать нам официальный запрос. Он будет рассмотрен в обязательном порядке.
— Спасибо за участие.
— Пока не за что. Надеюсь, у вас и вашей пациентки все получится.
Положив трубку, Тернер некоторое время сидел в задумчивости, постукивая карандашом по краю стола. Он сделал все, что мог; однако совсем не был уверен, что из этой затеи что-то выйдет. Закончив заполнять документы, Клайв сообразил, что нужна еще подпись Грейсона как заведующего отделением. Он посмотрел на часы — Грейсон, скорее всего, уже ушел, значит, надо будет поговорить с ним завтра утром. Тернер уже собирался отложить документы Аманды, но его внимание привлек бланк с результатами тканевого типирования. Он пересел к соседнему столу, включил компьютер и вошел в международную базу данных донорских органов. Хотя утром он уже проверял наличие подходящего органа, однако решил, что не помешает проверить еще раз. Тернер ввел данные Аманды и запросил компьютер о наличии трансплантата.
— Степень гомологичности? — запросил компьютер.
— 80 процентов, — ввел Тернер.
— Отрицательно.
— 70 процентов.
— Отрицательно.
Вздохнув, Клайв вышел из базы данных. Может быть, завтра повезет… Завтра, завтра, снова завтра, пробормотал он себе под нос, выходя из ординаторской.
Взглянув на часы, Сэнди негромко выругался. По дороге домой они попали в пробку — дорога на протяжении пяти миль была однополосной, не оставляя никакой возможности обгона.
— У тебя есть время, чтобы перекусить перед работой? — спросила Кейт.
— Боюсь, что нет, — ответил он. — Я только успеваю забросить тебя домой, и сразу же поеду в больницу. Поем потом, когда приду с работы.
— По-моему, Чарли никогда не возражает, если ты опаздываешь на полчасика.
— Обычно да, — согласился Сэнди. — Но сегодня у одного из его ребятишек день рождения. Я обещал приехать вовремя.
Высадив жену у подножия холма, на котором стоял их дом, Сэнди помчался в районную больницу. Он опоздал всего на пять минут.
ЧЕТЫРЕ
Был воскресный вечер. Из аэропорта Глазго Стивен доехал до центра города на автобусе. Уже стемнело, лил дождь. Это в сочетании с общей мрачностью темных зданий викторианской эпохи, — еще больше потемневших от дождевой воды, — отнюдь не способствовало хорошему настроению. Работу в больнице «Медик Экосс» Стивен планировал начать завтра утром.
Вопреки его ожиданиям, Министерство по делам Шотландии отказалось хоть немного изменить свое решение урезать бюджет, выделяемый Джеймсу Россу на исследовательскую деятельность. Их бескомпромиссность была полной неожиданностью для всех участников совещания. Особенно смущало то, что Министерство даже не удосужилось сделать вид, что готово пойти навстречу, — его совершенно не волновали чувства и работа выдающегося хирурга.
Данбар был совершенно уверен, что Росс официально подаст в отставку и этим шагом положит начало цепи событий, которые приведут к закрытию больницы и краху всей авантюры, но этого не произошло. Вместо этого, к всеобщему удивлению, Росс согласился выполнить требования Министерства, философски заявив, что понимает трудное положение и стесненные финансовые обстоятельства, в которых оказалась больница.
