Тернер покачал головой.
— Вы говорите, что Росс проводит эксперименты с органами животных, но не рискует пересаживать их пациентам? — спросил он.
— Я просмотрел отчеты его исследований. На данном этапе не может идти и речи об успешной пересадке человеку органов свиней. Пытаться просто нет смысла!
— А как насчет ошибки в определении индекса совместимости донорского органа с тканями пациента? — предположил Тернер.
— В случае с Эми Тисдэйл проверка проводилась дважды — в «Медик Экосс» и больнице, откуда поступил донорский орган.
Тернер поднял брови.
— И результаты совпали?
— В пределах пяти процентов.
— Может быть, имеет смысл проверить почку, которую они нашли для Аманды?
— Хорошая идея, — кивнул Данбар.
Тернер включил компьютер, стоявший в углу комнаты, и запросил доступ к базе данных донорских органов. Пока машина обрабатывала запрос, он вдруг охнул, словно что-то вспомнил, и бросился к соседней двери. Через пару минут он вернулся, держа в руках старую карточку Аманды Чепмен.
— Нам повезло, — сказал он. — Я боялся, что ее уже забрали вниз, в архив. Мне нужно узнать ее тип ткани.
Он подумал, затем продолжил:
— Нет смысла искать в базе подходящую почку, если она уже забронирована для Аманды, но можно сделать запрос на печень.
Он заполнил форму запроса, указав тип тканевой совместимости Аманды Чепмен.
Через несколько секунд на экране появилась информация.
— Вот он, — тихо сказал Тернер. — Вот он, наш донор. Совместимость восемьдесят четыре процента. Превосходно! У Аманды не должно быть никаких проблем. Все законно и открыто.
Данбар смотрел на экран, не выказывая никаких эмоций.
— Вам лучше отклонить запрос, — сказал он. — А то орган будут держать для вас.
Тернер уже собирался аннулировать запрос, но Данбар вдруг накрыл его руку своей.
— Прежде чем вы отмените — можно узнать, откуда поступил орган?
— Конечно.
Тернер запросил информацию, по-прежнему под предлогом поиска печени для человека с таким же типом ткани, как у Аманды.
— Вот он, — сказал он, когда на экране появились новые данные. — Орган предоставляет «Коль Клиник».
— Где это?
— В Женеве.
— О Боже! — прошептал Данбар.
— Что-то не так?
— Росс имеет отношение к Женеве, проводит там какие-то консультации.
— В Швейцарии полно частных клиник, — удивленно сказал Тернер. — Не думаю, что в этом можно усмотреть что-то дурное.
Данбар поднял руки, словно защищаясь.
— Знаю, знаю, — кивнул он. — Просто куда бы я ни повернулся, везде натыкаюсь на мелкие совпадения, вроде этого. Жаль, что пока у меня не получается сложить все кусочки вместе.
Тернер несколько секунд молча смотрел на него, затем сказал:
— Что ж, желаю вам удачи. В какой-то степени я чувствую себя ответственным за Аманду — ведь это я первым предложил попробовать обратиться в «Медик Экосс».
— А я не стал возражать, — сказал Стивен, кисло улыбаясь. — Так что я тоже виноват. Вы сказали, орган предоставляет «Коль Клиник». Что это значит?
— Я не уверен, — признался Тернер. — Подозреваю, это значит, что пациент на самом деле находится в другой больнице, но всеми вопросами насчет органа занимается «Коль Клиник».
— Понятно, — задумчиво протянул Стивен, почувствовав, что Тернер не договаривает. — Занимается вопросами… — повторил он медленно.
— Хорошо, я скажу вам о своих подозрениях, — решился Тернер. — Существует «черный рынок» человеческих органов — как и в любой другой области, где товары пользуются большим спросом. Я подозреваю, что «Коль Клиник» может быть прикрытием для подобных вещей.
— Я слышал рассказы о том, как здоровые люди продают свои органы, чтобы заработать деньги, — в странах вроде Индии, — сказал Данбар. — Но я не знал, насколько широко это распространено.
— Очень широко. Мне рассказывали, что даже существует банк данных тканевой совместимости людей, которые готовы продать свои органы — чтобы с ними можно было связаться, как только поступит запрос.
— Господи, куда катится мир! — вздохнул Данбар.
— Это лишь мои догадки. И эти органы недешевы. В случае с Амандой «Медик Экосс» нет никакого смысла платить за орган такие деньги.
— Согласен, — кивнул Данбар. — Но в этом деле отсутствие смысла вообще в порядке вещей.
— Простите, что не смог вам помочь.
— Вы дали мне пищу для размышлений.
— Вас очень тревожит предстоящая пересадка, да?
— У меня плохое предчувствие. К сожалению, внешне все выглядит просто замечательно — Аманда находится в больнице высшего разряда под наблюдением всемирно известного хирурга и вот-вот получит почку с совместимостью в восемьдесят четыре процента. Что тут можно сделать?
— Немного, — согласился Тернер.
— Между прочим, Эми Тисдэйл тоже проводилась костномозговая пункция. И это не было ошибкой. Росс знал, что ей уже делали пункцию ранее.
— Скорее всего, ему нужны были стволовые клетки, — сказал Тернер. — Интересно, зачем? Может быть, это как-то связано с его работой в области иммуноподготовки… — Помолчав, он спросил: — Я чем-нибудь еще могу вам помочь?
— Просто будьте на связи, — попросил Данбар. — Правда, пока не знаю, зачем и для чего.
— Тогда запишите мой домашний телефон и мобильный.
После разговора с Тернером Данбар решил поехать в «Медик Экосс». Оставив машину на задней стоянке и обходя больницу, он увидел, как к главному входу подъехало такси, из которого вышли двое мужчин. Даже издалека было видно, что они излучают уверенность профессионалов. Проходя мимо, Данбар заметил, что один из мужчин держит в руках врачебный саквояж из крокодиловой кожи. Оба говорили с американским акцентом.
Сгорая от любопытства, Стивен замедлил шаг у регистратуры, притворившись, что ищет что-то у себя в портфеле.
— Нас ждут, — сказал один из вошедших, подходя к стойке регистратора.
— Доктор Росс предупредил нас, — ответила девушка. Она вызвала звонком швейцара и сказала ему: — Будьте добры, проводите джентльменов в крыло для пациентов «омега».
Данбар подождал, пока троица удалится, затем подошел к регистратору.
— Чем могу помочь, доктор Данбар?
— Эти двое… кто они?
— Простите, я не владею этой информацией. Доктор Росс просто сообщил, что сегодня после обеда прибудут двое врачей. Мне показалось, что они американцы.
ШЕСТНАДЦАТЬ
Стивен молча сидел за столом, чувствуя, как нарастает напряжение. Он точно знал, что операцию по пересадке почки Аманде Чепмен нужно остановить, однако не мог этого сделать, потому что у него не было повода. Если он попытается остановить операцию, все сочтут его назойливым безумцем, в лучшем случае спишут его требование на внезапный нервный припадок, но вероятнее всего решат, что он совсем рехнулся, раз наговаривает на невинных людей.
