Я сделал глубокий вдох.
— Потому что был уже мертв, когда загорелся фургон.
Злоба испарилась с лица сержанта. Броуди встал рядом.
— Ты уверен?
Я посмотрел на Фрейзера. Для нас всех это очень сложно, но ему будет тяжелее всего.
— Продолжайте, — грубо сказал он.
Я провел их по мокрой траве к тому месту, откуда лучше видно череп. Куски черной плоти все еще держались на кости, полированные дождем. Щеки и губы сгорели, обнажив зубы в пародии на располагающую улыбку констебля.
Мне самому было не по себе. Думай о расследовании, а не о человеке. Я указал на зияющую дыру в черепе.
— Слева, видите?
Фрейзер посмотрел и отвернулся. Голова была слегка повернута набок, отчасти лежала на щеке. При таком раскладе было сложно оценить повреждение, но ошибиться невозможно. Отверстие от теменной и височной кости слева напоминало вход в темную пещеру.
Броуди прочистил горло.
— Такое могло произойти от огня, как ты думал с Дженис Дональдсон?
— Никоим образом. Дункана ударили куда сильней, чем Дженис. Даже отсюда видно, что осколки попали внутрь черепа. Значит, пролом нанесен снаружи, а не от внутреннего давления. Судя по положению рук, он рухнул, не пытаясь опереться.
— Чем был нанесен удар? Молотком или чем-то подобным? — спросил Броуди.
— Нет, не молотком. Тогда бы дыра была круглой, а не неправильной формы. Пока могу лишь предположить, что это была некая дубинка.
«Или рукоятка от фонарика», — подумал я. Стальной каркас фонарика Дункана выглядывал сквозь пепел рядом с телом. Форма, размер и вес как раз подходили для подобного удара. Однако нет смысла строить догадки до приезда следственной команды.
Фрейзер сжал кулаки, он не мог отвести глаз от трупа.
— Он был крепкий парень. Он не сдался бы без боя.
— Возможно, нет, но… — осторожно объяснил я, — похоже, он стоял спиной, когда нанесли удар. Тело лежит лицом вниз, ноги направлены к двери. Значит, Дункан отвернулся от входа и упал вперед.
— А его не могли убить снаружи, а затем перенести в фургон? — спросил Броуди.
— Не думаю. Во-первых, под ним стол, на который, видимо, он налетел. Вряд ли его тело могли поднять так высоко. Во-вторых, Дункана ударили сюда, сбоку головы, — сказал я и постучал себе над ухом. Значит, убийца размахивался сбоку, а не сверху, как обычно бывает.
До Фрейзера пока не дошло.
— И какая тут связь?
— Потолок в фургоне слишком низкий для удара сверху, — ответил за меня Броуди.
— Пока мы только предполагаем, но все сходится, — сказал я. — Убийца стоял сзади Дункана, между ним и дверью. Череп проломили слева — значит, он левша.
Шквал с дождем не утихал, пока мы молча смотрели на тело Дункана. Я ждал, кто заговорит первым. Как ни странно, это оказался Фрейзер.
— Следовательно, он впустил убийцу внутрь, а затем отвернулся.
— Похоже, что так.
— О чем он думал? Боже, я ведь говорил ему быть осторожным!
Сомнительно. Однако если сержанту необходимо поменять свои воспоминания, чтобы очистить совесть, я ему мешать не буду. Не знаю, как Фрейзер, но Броуди не упустил самый важный момент.
Дункан не думал, что ему угрожает опасность со стороны пришедшего человека.
Броуди взял у сержанта ленту.
— К делу.
18
Лента, натянутая меж стальных стержней, что вбил в землю Фрейзер, трещала и извивалась. С одной здоровой рукой я мало чем мог помочь. Броуди держал стержни, а Фрейзер вколачивал их молотком на расстоянии метра друг от друга, и так по всему периметру вокруг фургона.
— Не хотите попробовать? — спросил на полпути сержант, тяжело дыша.
— Извини, тебе придется самому. У меня артрит, — сказал Броуди, потирая спину.
— А, ладно, — пробурчал Фрейзер и заколошматил по стержню, будто выплескивая свою злость и горечь.
Наверное, Броуди специально предоставил ему такую возможность.
Я стоял рядом, втянув шею от холода и сырости, пока они протягивали ленту. Это была символическая преграда, и все же мне было неудобно бездействовать, пока они борются с ветром, чтобы закрепить трепещущие концы ленты.
Наконец дело было завершено. Мы замерли, глядя напоследок на фургон за ненадежным сооружением. Затем молча направились к «рейнджроверу».
Наша следующая задача — сообщить на землю о случившемся. Пусть Уоллес и не сможет прислать подкрепление, пока не утихнет ураган, убийство офицера полиции поднимет расследование на другой уровень. До приезда следственной команды жизненно важно держать связь с внешним миром. Особенно для Фрейзера, который понуро тащился впереди нас. Он терзался от горечи поражения.
Броуди вдруг остановился.
— У тебя остались пакеты?
Он смотрел на пучок жесткой травы под ногами. Там запутался темный предмет. Я достал продуктовый пакет, который прихватил из отеля, и передал Броуди.
— Что там? — спросил Фрейзер.
Броуди не ответил. Надев на руку пакет словно перчатку, он нагнулся и поднял находку. Завернул края пакета так, чтоб она оказалась внутри, и показал нам.
Большая черная пластиковая отвинчивающаяся крышка. На ней торчала тонкая полоска, некогда соединявшая крышку с канистрой.
Броуди поднес открытый пакет к носу.
— Бензин.
Передал Фрейзеру, тот тоже нюхнул.
— Думаете, это ублюдок вчера обронил?
— Велика вероятность. Меня тут вчера не было.
Со свирепым видом Фрейзер засунул крышку в карман.
— Значит, где-то на острове валяется канистра без крышки.
— Если ее не сбросили с утеса, — сказал Броуди.
Мы ехали к дому Страчана в подавленности и молчании. Повернув на дорожку, заметили, что снаружи стоял только «сааб», а «порше-кайен» Грейс, видимо, куда-то укатил. В жилище Страчана наверняка есть собственный генератор электричества, однако в окнах не горел свет, несмотря на мрачный день. С кулака Фрейзера разлетались дождевые капли, когда он стучал в дверь. Внутри залаяла собака, и больше никаких признаков жизни. Сержант толкнул дверь так, что задребезжали петли.
— Где тебя носит? — пробурчал он.
— Возможно, пошел прогуляться, как обычно, — сказал Броуди, сделал шаг назад взглянуть со стороны. — Думаю, мы можем и сами спуститься к яхте. У нас экстренный случай.
— Да, а если там заперто? — спросил Фрейзер. — Нельзя же просто вломиться?
— На острове замками не пользуются. На то нет причин.
