Молодые люди невольно замедлили шаг и последние двадцать ярдов, отделявшие их от вожделенного объекта, проделали чуть ли не на цыпочках. Брошенная машина представляла собой поврежденный пожаром железный остов. Дверей у него не было, равно как и ветрового стекла. Отсутствовали также рулевое колесо и переднее сиденье. Заднее сиденье находилось на месте, но было сильно изрезано, отчего набивка вылезла и торчала в разные стороны.
Фэлкона нигде не было видно.
— Напоминает мне твой «мустанг», когда мы в последний раз его видели, — усмехнулся Тео.
Он говорил о любимой игрушке Джека, его гордости и отраде — классическом «мустанге» 1966 года выпуска с опускающимся верхом, сдвоенными гоночными выхлопными трубами, деревянным рулевым колесом и обтянутым натуральной кожей салоном. Это было первое приобретение, сделанное Джеком после окончания юридического факультета. Машина являла собой истинное произведение искусства, пока ее не сожгли обозлившиеся на Джека наркодилеры.
— Меня это здорово тогда подкосило, Тео.
— Извини, что напомнил, дружище.
Они подошли поближе. Тео обошел вокруг машины и встал напротив радиаторной решетки.
— Все шутки о «мустанге» побоку. Это «форд».
— Думаешь?
— Определенно. Полагаю, выпуска конца семидесятых. «Форд-фэлкон».
— «Фэлкон»? — удивился Джек.
— Точно. Смешно, правда?
— А я думал, он назвал себя Фэлконом, потому что готовился взлететь с моста. Выходит, выбрал себе имечко по месту жительства? — Джек обогнул машину, исследуя ее взглядом. На нагретой солнцем крыше красовался крысиный помет. В темноте отверстий колесных дисков укрывались тараканы. На полу салона валялись грязные одноразовые тарелки из пластмассы и пустые стаканчики из-под кофе. На заднем сиденье лежал старый плащ и что-то вроде полиэтиленовой подстилки.
— Трудно представить, что здесь можно жить.
— Почище камеры смертников, — изрек Тео.
Как обычно, Джек не стал опровергать безапелляционное заявление своего приятеля.
— Ну, что мы будем теперь делать? Сидеть здесь и ждать его? — продолжал тот.
— К сожалению, я не могу позвонить ему на мобильный и назначить встречу.
— Оставь ему записку и четвертак на таксофон.
Джек с минуту обдумывал его слова.
— Давай подождем еще немного. Он говорил, что если я захочу его увидеть, то лучше сделать это сразу после полудня. Или после полуночи. Но я не собираюсь навещать его в такое время. Даже если ты прикроешь меня со спины.
Тео задумчиво поскреб макушку и огляделся, где бы присесть. Затем обошел вокруг машины и вдруг вспрыгнул на крышку багажника. Та протяжно застонала, словно была плохо пригнана к месту. В следующее мгновение Джек заметил на бампере несколько засохших бурых капель и присел на корточки, чтобы получше их рассмотреть.
— Что это ты там узрел? — осведомился Тео.
Джек не был до конца уверен, что именно, но кое-какие идеи на этот счет у него имелись.
— Тео! Ничего там не трогай и медленно слезай с багажника.
По голосу Джека было понятно, что он не шутит. Тео соскользнул на землю, и в следующую секунду придерживавшие крышку заржавленные пружины, протяжно застонав, подбросили ее вверх, и багажник распахнулся.
А потом они увидели тело — или то, что от него осталось. На дне багажника лежала искромсанная груда плоти. Испуганная крыса размером с небольшую собаку оторвалась от своей добычи и молнией метнулась наружу. Мужчин едва не вырвало.
— Боже мой! — только и сказал Тео.
В багажнике всюду была кровь, много крови.
— Чего-то в этом роде я и опасался, — тихо произнес Джек.
Глава 11
Джек, стоя за желтой полицейской лентой, наблюдал за действиями следственной группы на месте преступления. Манипуляции сотрудников полиции и экспертов, занимавшихся обнаруженным в багажнике телом, напоминали работу хорошо отлаженной машины: быстро, но не суетливо они брали ватными палочками мазки, фотографировали труп, собирали улики. Вероятно, он остался бы здесь из одного только любопытства — даже если бы детектив Барбер не попросил его задержаться. Солнце, однако, уже начинало клониться к закату, и Тео проявлял признаки нетерпения.
— У тебя что — нет живых клиентов, которым необходимо уделить внимание и которые, возможно, дожидаются тебя в офисе?
— Может, помолчишь? — огрызнулся Джек. — Неужели у тебя нет никакого уважения к смерти?
— Как-то это странно.
— Что именно?
— Начинать предложение со слова «неужели». Как будто тебя удивляет происходящее. Мне казалось, что за эти годы ты уже разучился удивляться чему-либо.
В этом был весь Тео. Вечно спорил и противодействовал окружающему миру. Должно быть, стремился спасти его от самого себя.
Джек помахал рукой детективу, стараясь привлечь его внимание. Тот стоял рядом с брошенной машиной и о чем-то разговаривал с одним из членов следственной группы. Закончив разговор, он не спеша подошел к ограждавшей место преступления ленте.
— Извините, что заставил вас ждать, — сказал Барбер.
— Извините — и все? — возмутился Тео, засунув руки в карманы. — Мы стоим здесь уже, наверное, час. А между прочим, на улице адский холод.
Джек невольно задумался о происхождении выражения «адский холод», в котором содержалось явное противоречие. Но потом решил, что дебатировать с Тео на эту тему лучше не здесь, а в каком-нибудь другом, более уютном месте за кружкой пива.
— Ты бы не задирался, а принес нам горячий кофе из ресторана, мимо которого мы проходили по пути сюда.
— Думаешь, поможет? — Тео снова подул в ладони в очередной попытке узреть вылетающий с дыханием пар. На этот раз ему вроде бы повезло, и он обрадовался, как ребенок, слепивший свой первый в жизни снежок. — Нет, ты это видел? Скажи, видел? Подумать только! Мы в Майами, на календаре далеко не зима, а у меня изо рта вырывается пар!
Джек хотел было высказаться по поводу вытеснения теплого воздуха холодным, но вовремя удержался.
— Ну так как насчет кофе, Тео?
Тот наконец внял его призывам и удалился. Когда он ушел, Джек повернулся к Барберу:
— Послушайте, детектив, я рад вам помочь, но, может, вы позвоните мне вечером? Если, конечно, нет ничего такого, о чем бы вам хотелось узнать здесь и сейчас?
Детектив Барбер бросил взгляд в сторону брошенной машины. Помощники судмедэксперта уже паковали тело в черный пластиковый мешок.
— Есть только одна вещь, о которой я бы хотел вас спросить. — Он вновь повернулся к Джеку лицом. — Где ваш клиент?
Вопрос представлялся довольно глупым, но выражение лица детектива свидетельствовало, что он придает ему немалое значение.
