— Это вас мэр сюда послал? — осведомился Джек.
Фелипе пропустил его слова мимо ушей.
— Мне нужно поговорить с Тео.
— Этот парень со мной, — кивнул Тео на Джека. — После того, что случилось, я ни с кем без своего адвоката не общаюсь.
Фелипе даже не взглянул в сторону Джека, словно имел твердое намерение никаких адвокатов к разговору не допускать.
— Мэр Мендоса желает потолковать с Тео, так сказать, по-дружески.
— О чем это? — осведомился Джек.
Фелипе наконец-то удостоил его мимолетного взгляда, ясно, впрочем, говорившего, что мэр готов «толковать по-дружески» лишь с одним человеком — чернокожим гигантом Тео.
— Мэр сказал, что Тео в курсе проблемы.
— Отлично, — кивнул Тео. — Давайте потолкуем. Где сейчас мэр?
— На своей лодке.
— Это круто. Трудненько, однако, ему будет подобраться на своей лодке к Дикси-хайвей.
— Он хочет, чтобы ты пришел к нему, задница.
Тео посмотрел на Джека:
— Должно быть, сейчас он обращается к вам, советник. Поскольку общеизвестно, что каждый, обратившийся ко мне в подобном тоне, сразу же проглотит свои зубы.
Джек поднял руки, как рефери на боксерском ринге.
— Брек, парни. Может, не будем здесь выяснять, у кого из вас в крови больше тестостерона?
Между тем Тео сверлил глазами Фелипе. Хотя Джеку не нравилось направление, которое начал приобретать разговор, он уважал инстинкты Тео, отточенные за годы жизни в криминальном квартале. Если гиганту кто-то не нравился с первого взгляда, то потом обычно выяснялось, что для этого имелись все основания.
— И как же мы доберемся до лодки мэра? — после паузы осведомился Джек.
— Никаких «мы», — оборвал Фелипе. — Речь идет только о Тео.
— Если он не поедет, не поеду и я.
Если бы дело касалось только Фелипе, последний послал бы их обоих к такой-то матери и закончил разговор. Но у него имелись инструкции, которые требовалось выполнять, и эти инструкции явно не предусматривали возвращения к мэру без Тео.
— Хорошо, — сквозь зубы процедил Фелипе. — Вы поедете оба.
— В таком случае вам придется подождать меня несколько минут, — сказал Тео. — Мне надо запереть выручку в сейф.
— Встретимся на парковочной площадке. — И Фелипе, повернувшись, проследовал к выходу.
Тео вынул из кассы ящик с деньгами и направился в заднюю часть заведения. Джек пошел следом. В кабинете Тео за хозяйским столом сидела пожилая женщина. Она с надеждой подняла на них глаза, но, заметив выражение лица Джека, сникла. Похоже, ей слишком часто в жизни приходилось испытывать разочарование и она к этому уже привыкла.
— Я же говорила вам, что она не придет, — сказала женщина.
— Это не имеет к вам никакого отношения, — возразил Джек. — Алисия просто не хочет впутываться в это дело с депозитной ячейкой в Багамском банке. Она даже не знала, что вы будете здесь ее ждать.
— Значит, если бы я ее пригласила, то она, возможно, пришла бы? Как вы думаете?
Джек и Тео молча обменялись взглядами, не зная, что на это ответить.
— Думаю, мы больше узнаем и о ее планах, и обо всем остальном после того, как переговорим с мэром, — произнес наконец Джек.
Глава 65
Было около полуночи, когда Джек и Тео добрались до лодочной пристани Коконат-гроув. С залива дул легкий бриз, и у Джека покалывало уши от неумолчного жужжания колеблемых ветром снастей стоявших здесь многочисленных парусных лодок. Моторные катера и яхты всех форм и размеров спали сном праведников в своих закрытых эллингах; некоторые даже издавали подобие храпа в виде тихих хлюпающих звуков, производимых включенными помпами, откачивавшими воду из трюмов. Где-то вдали слышался приглушенный рокот дизеля следовавшего на малой скорости судна. И этот доносившийся с моря одинокий механический звук казался особенно зловещим в почти мертвой тишине, царившей на залитой лунным светом пустынной пристани. Фелипе не произнес ни единого слова, ведя их по пристани к пришвартованной в дальнем конце длинного, вдававшегося в залив мола сорокашестифутовой яхте типа «Гаттерас-Конвертибл».
Для профессионального политика мэр Мендоса чуть больше необходимого любил дорогие вещи. Хотя родовой особняк мэра трудно было назвать дворцом, его выдержанный в староиспанском стиле интерьер изобиловал предметами антиквариата. А яхта мэра, хотя и построенная лет двадцать назад, по-прежнему являла собой образец богатства и роскоши. Судно изначально задумывалось как рыбачья лодка, но мэр полностью переоборудовал его и перестроил кают-компанию в подобие светской гостиной с баром, резными тиковыми шкафами, клубными креслами и огромным телевизором с плоским экраном. Поздоровавшись с гостями, мэр предложил им занять места у старинного деревянного корабельного штурвала, усилиями дизайнеров превращенного в круглый столик со стеклянной столешницей и являвшегося наглядным примером того, что хороший вкус за деньги не купишь. Фелипе держался в стороне, словно происходящее мало его интересовало, но из салона не вышел.
— Что-нибудь выпьете, джентльмены? — спросил мэр, подходя к бару.
Он улыбался, однако показался Джеку излишне напряженным, а темные мешки под глазами, которые адвокат заметил у него во время их последней встречи в лимузине, похоже, увеличились вдвое. Цвет лица у мэра был нездоровый, а кожа приобрела пепельный оттенок. Если бы Джеку пришлось строить по этому поводу догадки, он бы предположил, что мэр не спал по меньшей мере трое суток.
— Спасибо, мне ничего не надо, — отказался Джек.
— Может, у вас есть фруктовые прохладительные напитки? — осведомился Тео.
Джек едва не закатил глаза к потолку.
— Чего нет, того нет.
Тео огляделся:
— Если заведу себе когда-нибудь лодку вроде вашей, то обязательно буду держать в баре прохладительные напитки. Малиновый, банановый, мятный…
Джек готов был его придушить.
— Клубничный, цитрусовый, из папайи…
— Тео, мы тебя поняли, — перебил адвокат. — К сожалению, у нашего хозяина ничего этого не имеется.
— Забавно, — подивился Тео. — У Фэлкона тоже не было прохладительных напитков. Удивительное дело, какие подчас странные желания бывают у человека, которого держат в заложниках. Мне, например, до смерти хотелось фруктовой воды. Но Фэлкон ничего не желал слушать. Говорил, что мои разговоры о еде и питье вызывают у него чувство голода… И знаете, о чем мы с ним беседовали?
Мэр налил себе в стакан виски и добавил лед.
— Не имею ни малейшего представления.
— Мы разговаривали о деньгах.
Джек заметил, как в глазах мэра промелькнула озабоченность.
