Я подумал немного и растерянно добавил:
- В другое тело. А вовсе не в рай и не в ад. То есть
никакого рая и никакого ада не существует. Я прав?
- Не совсем. Души действительно переселяются. И ада
нет. А рай есть. Туда попадают души, которые полностью завершили свой путь на
земле, испытали себя во всех ипостасях и поняли, что они - часть бога, то есть,
по существу, что они и есть бог. Тогда им уже больше нечего делать на земле, их
работа закончена, и они возвращаются домой, к богу. Но таких мало, голубчик,
ужасающе мало по сравнению с теми, кто остается.
- Значит, вы считаете, что душа Эсперы свою работу еще
не закончила и ей пока рано возвращаться в рай? - спросил я, не уставая
поражаться самому себе. Господи, что это я такое несу? Какой-то метафизический
бред. И я на полном серьезе стараюсь, амортизирую свои мозги, пытаюсь делать
какие-то логические выводы и что-то формулировать. Да что же это со мной такое
происходит?!
- Эспера? - Старуха вскинула на меня окруженные
глубокими морщинами яркие глаза. - О нет, ваши рассуждения к Эспере не
применимы.
- Но почему?
- Потому что Эспера - не как все. Она - ребенок Анны.
Это совсем, совсем другое дело... Когда-нибудь вы поймете.
- Объясните мне сейчас, - попросил я.
- Нет, - Мария отрицательно качнула головой. - Вы сами
поймете. Должны понять. Иначе все не имеет смысла.
Глава 11
"Что это?"
Эти слова Муси, произнесенные растерянным глуховатым
голосом, до сих пор звучали у меня в ушах, хотя с того момента, когда она
задала свой вопрос, прошли вечер, ночь и утро.
- Что это? - спросила она, оторвавшись от включенного
компьютера и снимая очки.
- Я же объяснял тебе: не знаю, - терпеливо повторил я.
- Но вот такое написалось...
- Удивительно, - задумчиво пробормотала Кошечка. - Не
ожидала от тебя. Совсем не в твоем стиле. И мысли не твои.
- Мысли-то мои, только я и сам не ожидал, что они
появятся в моей голове.
- Откуда-то они должны были появиться, - покачала
головой Муся. Может быть, ты что-то читал или с кем-то общался в тот период, о
котором сейчас не помнишь. Слова упали в твою голову, проросли и сейчас дали
всходы. Ты забыл, как они туда падали, а результат налицо. Ладно, не в том
суть, откуда все это вылезло.
- А в чем? - с тревогой спросил я.
- В том, что это интересно. Это будут читать. И будут
обсуждать. Более того, это великолепно подтвердит твою легенду. Ты стал
совершенно другим, тебя теперь волнуют абсолютно иные проблемы. И о книге про
милицию можно забыть. Но ты мне скажи, Корин, ты на самом-то деле собираешься
над ней работать или нет?
- Конечно, собираюсь. Я обязательно ее сделаю, Муся,
даже не сомневайся. Только сначала разберусь, кому и почему она мешает. А потом
мы с тобой устроим вокруг нее такой скандал, что чертям тошно станет. Мы с
тобой заработаем на ней кучу денег, - я улыбнулся, заметив тень недоверия на ее
округлом мягком лице. - Ты что, не веришь мне? Не смотри на меня так, я знаю, о
чем ты думаешь.
- О чем же?
- О том, что я всегда старался избегать конфликтов, а
тем более скандалов. Это странно, но теперь я не боюсь. Правда. Честное слово,
не боюсь. После аварии я понял, что есть только одна вещь, за которую имеет
смысл бояться: это жизнь. Все остальное не стоит ни малейших волнений...
Вот так мы поговорили вчера. Конечно, я покривил душой,
заявив Мусе, что не знаю, откуда в моей голове появились столь необычные мысли.
Я прекрасно знал откуда. Из разговоров с Мимозой Еленой. Но мне отчего-то не
захотелось в этом признаваться моему литагенту.
А Елену я застал в тренажерном зале. Сегодня она выглядела
великолепно и даже показалась мне почти красавицей и ничем не напоминала дрожащий
от страха хрупкий пушистый шарик. Разговаривать с ней мне не хотелось по вполне
понятным причинам. Но и поворачиваться назад и уходить повода не было, да и не
хотелось пропускать тренировку. Все-таки результаты моих стараний были
очевидны, я замечал их не только в зеркале, но и в своем поведении, и мне
казалось, что пропусти я хотя бы один день - и все пойдет насмарку. Так что,
увидев бодро шагающую по беговой дорожке Елену, я внутренне скис.
Однако же чутье у Мимозы оказалось просто феноменальным.
Нет, все-таки она экстрасенс. Даже если ее ко мне подослали, предварительно
подробно расписав особенности моего характера, все равно она не смогла бы вести
себя так точно и деликатно, если бы не улавливала какой-то невидимой встроенной
антенной мое настроение. Елена спокойно улыбалась, охотно откликалась на мои
реплики, но сама никаких разговоров не заводила и вообще вела себя как
доброжелательная, хорошо воспитанная незнакомка, не старающаяся завязать
отношения. А меня это более чем устраивало. Полтора часа, проведенные в зале,
меня совершенно не напрягли.
Вернувшись на свой этаж, я еще издалека заметил, что дверь в
мою комнату открыта. Но я ведь точно помнил, что плотно притворил ее, когда
уходил. Никаких лекарств днем мне не положено, и уборщица тетя Зина тоже еще не
поправилась. Начинается...
Переполненный яростной решимостью, я двинулся к сестринскому
посту, имея твердое намерение учинить разбирательство, но дежурная сестричка
меня опередила.
- Андрей Михайлович, к вам пришли.
- Кто? - я надеялся, что у меня получилось грозно
сдвинуть брови, но, скорее всего, я ошибся, потому что сестричка совсем не
испугалась.
- Ваш доктор.
- Эмма Викторовна? - удивился я. С какой это стати она
ждет меня в комнате? Такого никогда не бывало.
- Нет, толстый такой, который к вам все время ходит.
Только раньше он приходил после обеда, а сегодня вот пораньше пришел.
Бегемот! Но почему? Зачем? Я же попросил Мусю сказать ему,
чтобы больше не приходил, и она обещала мне сделать это еще вчера. Неужели
забыла? Или не застала дома? Да нет, глупости, у него есть мобильный телефон.
Черт! Зачем он явился? Отношения выяснять? Требовать объяснений моего отказа? И
что я ему скажу? Пожалуй, я погорячился накануне, отважно заявив Мусе, что
больше не боюсь конфликтов и скандалов. Может быть, тех скандалов, которые еще
неизвестно когда будут, я и не боюсь сегодня, а вот неприятного разговора,
который предстоит прямо сейчас, я все-таки испугался.
Но деваться некуда, надо идти. Оставшиеся до двери два
десятка шагов я потратил на то, чтобы судорожно перебрать в голове слова,
которые я знаю, и выбрать из них самые подходящие, дабы минимизировать
конфликт.
Бегемот Викторович встретил меня сияющей улыбкой.
- Простите, что нагрянул без предупреждения, Андрей
Михайлович. Мария Владимировна сказала, что вы больше не нуждаетесь в занятиях
со мной, и я заехал попрощаться. Сегодня вечером я улетаю в командировку.
