Когда в голове у моей супруги созрел этот чудовищный по
своей безнравственности план? Наверное, когда ей позвонила моя Ольга Андреевна
и сообщила, что я потерял память. Дело в том, что ее прекрасный сексуальный
Ромео в полном соответствии с текстом Шекспира внезапно остыл к своей
перезрелой пассии и явно вздохнул с облегчением, когда она убыла
совершенствовать разговорный английский. Дня за два до аварии я увидел в газете
фотографию, на которой он обнимал прелестную девушку, свою ровесницу, а заметка
под фотографией поведала мне о том, что дочь крупного олигарха, известного на
всю страну владельца медиахолдинга, наконец официально представила на празднике
по случаю дня рождения своего избранника, венчаться с которым она собирается
через десять дней где-то в экзотической стране, а свадьба состоится тремя днями
позже уже в другой стране, менее экзотической, но более престижной, то есть
экономически развитой. Иными словами, в отсутствие мамки мальчик быстренько
вылез из подполья и собрался линять за пределы досягаемости. Конечно же, Лина
об этом узнала. И испугалась остаться у разбитого корыта. И осталась бы, если
бы не моя амнезия.
Я представил себе, с каким отвращением она занималась со
мной любовью, когда приехала в санаторий и рассказывала о нашей вновь
вспыхнувшей страстной любви. Ее тошнило от каждого моего прикосновения, она
имитировала удовольствие, притворно стонала, а я, идиот, радовался... Боже,
какая гадость! Лина дважды унизила меня, сначала на даче, когда объясняла мне,
до какой степени я ей омерзителен, а потом после аварии, когда обманывала.
Неужели я действительно сам навлек на себя все это?
Но как бы там ни было, она не приедет на дачу, пока я сам не
попрошу об этом. Ей невыносимо видеть меня, она и сама оказалась униженной и
отвергнутой, ей нужно зализать раны, а я - живое напоминание о том, что
случилось. И потом, уж близости-то со мной она точно не хочет. Поэтому будет
строить из себя заботливую жену, пекущуюся о соблюдении покоя для вдохновенного
супруга. Как явно обрадовалась она позавчера, когда я вернулся из Франкфурта и
заявил, что собираюсь осесть на даче! Даже не сумела скрыть облегчения, а я,
кретин, боялся, что она станет предъявлять претензии на мое
"отвратительное дряблое" тело, головную боль симулировал. Дурак,
дурак, трижды обманутый лопух!
Но я не могу объяснять все это Елене. Пусть она на
сегодняшний день самый близкий мне человек, но рассказывать ей о том, как меня
обманула и унизила жена, я не в силах.
- Лялечка, родная, давай не будем копаться в моей
семейной жизни. Просто поверь мне на слово: мы можем спокойно находиться на
даче столько, сколько захотим.
- Но у меня работа, - неуверенно возразила она. -
Сегодня воскресенье, я свободна, а завтра я уже должна работать.
- Отмени, - безапелляционно потребовал я. - Позвони и
скажи, что ты все отменяешь.
- Я не могу, Андрюша. Дело ведь не только в деньгах,
которые я этим зарабатываю. Дело в людях, которые нуждаются в помощи и надеются
на то, что я им помогу. Они верят, что я научу их бороться с болезнью.
- Я тоже нуждаюсь в твоей помощи.
- Не так, как они. Когда ты был болен, я тебя лечила.
Теперь больны они, и тебе придется уступить меня им.
- Но я не могу расстаться с тобой! - я уже почти
кричал. - Я чудом тебя нашел во второй раз. Я не могу от тебя оторваться.
- Не отрывайся, - она снова улыбнулась, прижалась ко
мне. - Ты можешь остаться здесь, тебе совсем не обязательно возвращаться на
дачу. Ты же сам сказал, что жена тебя не контролирует, на дачу приезжать не
будет, на звонки по городскому телефону ты не отвечаешь, а мобильный телефон -
великая вещь: с одной стороны, ты всегда на связи, а с другой - невозможно
проверить, где ты на самом деле - в Москве, на даче или вообще за границей.
В этом был свой резон. И в самом деле, почему бы мне не
остаться у Елены? Конечно, работать здесь я не смогу, но я и не собираюсь. Мне
нужно разобраться со своими делами, обеспечить собственную безопасность, а этим
даже удобнее заниматься, находясь в Москве, нежели за городом.
- Мне нужно взять ноутбук с материалами и собрать
туалетные принадлежности. Ты поедешь со мной?
Елена молча кивнула, скинула халатик и достала из шкафа
джинсы и свитер.
* * *
Муся позвонила, когда я на даче укладывал в сумку бритвенный
прибор. Что-то она нетерпелива, ведь я утром отзвонился ей, как полагается, а
до вечера еще далеко.
- Корин, ты помнишь журналистку, такую маленькую
девчушку, которая брала у тебя интервью в санатории?
Маленькая журналистка? Ах да, наверное, это та, которую я
назвал Воробышком. Славная девочка, толковая.
- Помню. И что?
- Она просит еще одно интервью с тобой, теперь уже для
другого издания. Как ты на это смотришь?
- Нет настроения. Я работаю, Муся, и не хочу
отвлекаться.
- Как скажешь. Значит, я ей отказываю? Смотри, Корин,
подумай как следует, она хочет сделать материал для очень серьезной газеты.
Если ты собираешься делать книгу о милиции, то читатели этой газеты - как раз
твой контингент. Надо бы перед ними засветиться, показать себя автором,
ориентированным не только на проблемы современного бизнеса, заодно и заявку на
новую книгу озвучить, пусть народ ждет.
- Вообще-то... - в голове мелькнула мысль, показавшаяся
мне не такой уж бредовой, - ты, пожалуй, права. Дай ей мой телефон, я с ней
договорюсь о встрече.
- Это моя обязанность, - чуть удивленно и даже обиженно
протянула Кошечка, сделав особый акцент на слове "моя". - Скажи,
когда тебе удобно, и я привезу ее к тебе на дачу.
Еще чего не хватало! Вот это-то как раз в мои планы
совершенно не входило. Надо выкручиваться.
- Муся, не будь неделикатной, - я подпустил в голос
побольше похотливой сальности. - Я отлично помню эту девочку. Надеюсь, ей уже
исполнилось восемнадцать? На нашей встрече ты будешь лишней.
- Понятно, - она коротко хохотнула. - Седина в бороду,
значит. Нет, ради бога, я не против, она действительно очень хорошенькая. Так я
даю ей твой телефон?
- Мобильный, - на всякий случай напомнил я. - К
городскому я не подхожу, я его вообще отключил.
- Ладно. Только не забудь ей сказать, чтобы прислала
материал на визирование.
- Не забуду, - пообещал я.
Вдвоем с Еленой мы быстренько уложили в одну сумку мое
барахло, включая одежду, а в другую - купленные накануне напитки и продукты,
солидный двухнедельный запас: не сваливаться же нахлебником на голову одинокой
женщине.
- Андрюша, я все хотела спросить, но стеснялась, -
Елена тронула меня за рукав. - Что у тебя за странные отношения с телефонами?
Почему ты не подходишь к городскому, если на звонки по мобильнику все равно
отвечаешь? Так ты ни от кого не спрячешься.
