— Что ты еще скрываешь, Мюриэл, как не имеющее отдаленного отношения к нему?
— Артур, в своем ответе я сообщила тебе и судье, что ты располагаешь всем предположительно благоприятным для твоего клиента.
— Кроме показаний Коллинза. Ты в самом деле думаешь, что суды позволят тебе не допускать его к свидетельскому месту, пока не казнят Ромми?
— Коллинз нужен тебе для интермедии, Артур. Он не имеет никакого отношения к тем убийствам. Должна сказать, ты мастер создавать интермедии. Это твоя работа. Скажу тебе, какая из них еще интересует меня.
— Ну-ну?
— Кое-кто говорит, что часто видит Джиллиан Салливан возле твоей конторы. И как вы сидите, держась за руки, в «Спичечном коробке». Что это означает? Пытливые умы хотят знать.
Мюриэл одарила его ехидной улыбочкой.
Артур, как она и ожидала, опешил. Как давно предсказывала Джиллиан, ему было неприятно злобное хихиканье, которое вызывала быстро распространяющаяся весть об их связи.
— Мюриэл, какое отношение это имеет к чему бы то ни было?
— Не знаю, Артур. Это необычно, тебе не кажется?
— Тут нет никакого конфликта, Мюриэл. Ты сама сказала для протокола два месяца назад, что Джиллиан не играет никакой роли в этих разбирательствах.
— Звучит слегка обидчиво, Арт. Джиллиан мне всегда нравилась. Каждый заслуживает прощения.
По словам Джиллиан, Мюриэл ее недолюбливала. Обе они чувствовали себя задетыми частыми сравнениями, делавшимися несколько лет в прокуратуре. И прощения Мюриэл не признавала. Она была обвинителем, кредо ее заключалось в наказании за все ошибки, исключая, разумеется, собственные. Но она добилась, чего хотела. Артуру очень хотелось прекратить разговор. Поняв это, Мюриэл поднялась.
Несколько недель назад Артур из осторожности письменно известил Ромми, что Джиллиан и он стали «близкими друзьями». Но Мюриэл вела речь не столько о приличии, сколько об уязвимости. И подошла, чтобы предостеречь его. Если он станет делать резкие нападки на ее профессионализм из-за утаивания сведений, она сможет в отместку облить его грязью.
Артур понял, что не совсем годится для этой профессии. Несмотря на многолетнюю юридическую практику и все то, что знал о Мюриэл, он сначала подумал, когда та села рядом, что ей хочется скоротать с ним время, потому что она симпатизирует ему.
— Всем встать.
Харлоу с бумагами в руках быстрым шагом прошел к судейскому месту и принялся за рассмотрение дел. Когда очередь дошла до дела Гэндолфа, судья улыбнулся взошедшим на подиум Мюриэл и Артуру.
— Я думал, что больше не увижу вас здесь. С возвращением.
И прежде всего предоставил слово Мюриэл для ответа на ходатайства Артура. Та резко заговорила:
— Во-первых, апелляционный суд решил, что рассмотрение дела закончено. Во-вторых, мистер Рейвен не является больше адвокатом Гэндолфа. В-третьих, отведенный судом ограниченный период поиска новых сведений истек более месяца назад. И в-четвертых, нет никакого искажения фактов ни в одном утверждении, какие мы делали, ваша честь.
Судья улыбнулся, манера Мюриэл все еще забавляла его. При росте едва в пять футов и весе сто фунтов била она как тяжеловес. Он отодвинулся назад вместе с высоким креслом и задумался, проведя пальцами по длинным седым волосам.
— При всем почтении к моим друзьям, представляющим собой глаза и уши общества, — сказал он, — думаю, некоторые вопросы лучше обсудить у меня в кабинете. Прошу обе стороны пройти туда.
Судья провел их через приемную во владения Линкольна, как зачастую называли этот кабинет, когда Харлоу не мог слышать. На стенах и на полках там было не меньше пятидесяти портретов и статуэток Честного Эйба во все периоды его жизни, в том числе и фотографии, сделанные Брейди[22]
. Документы с подписью Линкольна были выставлены по всему кабинету. У судьи в шкатулке даже хранилась коллекция монет того времени.
Секретари Харлоу, белый и негритянка, последовали за ним из зала с блокнотами в руках. Судья подошел к своему столу, снял мантию, повесил ее на стоявшую рядом вешалку и рассмеялся.
— Знаете, — сказал он, — судебные споры проходили у меня на глазах в течение сорока с лишним лет, и хочу сказать вам, этот мне запомнится. Он напоминает студенческие футбольные матчи, где все набирают очки в дополнительное время. Если отойдешь за пивом, то не сможешь сказать, кто выигрывает.
Он указал длинной рукой на большой письменный стол в боковой части комнаты. Артур, Мюриэл, Кэрол Кини и секретари сели за него.
В зале формальности требовали от судьи выслушать сперва обвинителя и защитника, но у себя в кабинете Харлоу предпочел действовать напрямик. Без судебного секретаря можно было строго не придерживаться процедурных правил.
— Неприятно скрываться от журналистов, это дело привлекает большое внимание, однако на данной стадии нам всем нужно быть откровенными, чтобы иметь возможность продвигаться вперед.
Раздался телефонный звонок из зала. Появилась Памела, приехавшая из суда штата. Судья велел охранникам направить ее в кабинет.
— Отлично, теперь давайте не будем лукавить с этими ходатайствами, — сказал Харлоу, когда Памела тоже села за длинный стол. — Прежде всего, мисс Уинн, вы знаете меня не особенно хорошо, я вас тоже, но, думаю, говоря неофициально, мы оба согласимся, что вам следовало внести исправления в поданные документы после разговора с мистером Фаруэллом.
— Сожалею, что не сделала этого, ваша честь.
— Превосходно. Мистер Рейвен, мы оба понимаем, что если бы мисс Уинн хотела подложить вам свинью, то не раскрыла бы этих сведений.
— Допускаю, судья Харлоу. Но она дожидалась, пока апелляционный суд примет решение. Теперь моему клиенту нужно пытаться аннулировать fait accompli[23]
.
— Артур, выбор времени — ваша главная претензия. Правильно?
Рейвен повертел рукой, выражая неохотное согласие.
— Я не отклоняю данного вопроса, Артур. Мы все понимаем, что этот диспут может изменить положение вещей. Откровенно говоря, мисс Уинн, если бы я узнал, что племянник мистера Эрдаи каждый вечер просит у Бога прощения за то, что они сделали Гэндолфу, то очень захотел бы выслушать показания Коллинза Фаруэлла.
— При всем уважении, ваша честь, — заговорила Мюриэл, — прокуратура не предоставляет иммунитета по просьбе обвиняемых, адвокатов и даже судов, желающих получить свидетельские показания. Если бы законодательное собрание штата считало, что эти лица должны иметь полномочия предоставлять иммунитет, оно бы дало его им. Но у них нет такого полномочия. Мы не станем иммунизировать мистера Фаруэлла.
