У ворот произошла ужасная сцена. Женщину прижали головой к железобетонному столбу так, что она не могла пошевелиться. Затем она внезапно исчезла. Оказавшись за воротами, люди продолжали с воплями, изрыгая проклятия и угрозы в адрес копов, бежать дальше. Добежав до гравийной дороги, я остановился и стал всматриваться в лица пробегавших мимо меня людей, надеясь разглядеть Сонни. Я заметил, что у некоторых, очевидно, более смекалистых, носы и рты замотаны влажными тряпками, препятствовавшими проникновению слезоточивого газа в дыхательные пути. У трех или четырех человек в полувоенной форме прогрессивной Трудовой партии на головах были резиновые противогазы. Одно такое существо с зеленым лицом монстра приблизилось ко мне, остановилось и, сорвав маску, поцеловало меня. Это была Люси.
— Мы были с Кливлендом. Я не знаю, где теперь они с Хоби.
Она принялась шарить взглядом во всех направлениях.
— Кливленд Марш? — спросил я.
Товарищ Хоби по юридическому факультету. Я никак не ожидал от лидера «Пантер» появления на Марше мира. Да и Хоби, презиравшему классические методы борьбы, здесь тоже делать было нечего.
Люси запечатлела на моей щеке еще один поцелуй и, шагнув в сторону, опять слилась с течением людской массы.
Я подождал еще минут десять или около того, надеясь увидеть Сонни. Вскоре ветер подул в другую сторону, и у меня сильно защипало в глазах и запершило в горле. Закашлявшись, я побежал в сторону кампуса. Через несколько минут я был на том месте, где припарковал своего «жука», однако Сонни и там не оказалось. Постояв еще немного, я пошел дальше, подумав, что она могла поехать домой с кем-нибудь из знакомых. Позже выяснилось, что она была далеко впереди и оставила машину для меня.
Не зная этого, я брел по дороге и утешал себя мыслью, что с Сонни все в порядке. За яркими огнями Университетского бульвара на улицы, где находились оштукатуренные снаружи жилые здания, отбрасывавшие мягкие тени, опускался нежный тихий вечер. Теперь, когда я был вне суматохи и паники, я вдруг почувствовал, как сильно, упругими толчками ударяя в грудную клетку изнутри, бьется мое сердце. Почему-то побаливало плечо. Вечерняя прохлада воспринималась все острее. Вот-вот должен был появиться туман. Это ощущалось без труда: воздух становился густым, плотным, и его приходилось заглатывать вязкими кусками. Надышавшись газом, я теперь ощущал последствия: болело, даже жгло в животе, сильно слезились глаза. Я знал, что их нельзя растирать, и поэтому брел дальше, подставив лицо прохладному вечернему бризу с его приятной свежестью. Слезы, скатывавшиеся по щекам, я осторожно вытирал рукавом рубашки.
Когда я добрался до нашего дома, то услышал какой-то шорох: быстрые шаги, чей-то голос, нарочито приглушенный. Мне показалось, что в тени кто-то прячется, и даже не один. Я попятился, подняв руку, и громко спросил:
— Кто там?
Из-под наружной деревянной лестницы, предназначавшейся для эвакуации жильцов во время пожара, выступил Эдгар. Он остался в тени, перед полоской света, падавшего от фонаря, установленного над входом. Эдгар тяжело дышал. На висках поблескивали капельки пота. Выбираясь из охваченной паникой толпы, он лишился рубашки, и теперь на нем была лишь цветная безрукавка. Он выглядел еще более тонким и хлипким, чем мне казалось раньше. Эдгар откуда-то убежал. Из такого места, где ему не полагалось быть, подумал я. У меня мелькнула мысль, что он бежал, чтобы опередить полицию и заявить, что во время беспорядков находился дома. Наверное, пробирался сюда окольными путями, петляя по переулкам и задним дворам, опасаясь, что полиция, которой наверняка известны номера машин членов «Одной сотни цветов», может задержать его как зачинщика беспорядков. А может, он не хотел попасть в пробку на дороге в час пик и отправился пешком.
— Сет, — произнес Эдгар. Казалось, он целиком во власти переполнявших его чувств. — Все в порядке, — бросил он через плечо. Затем посмотрел на меня и повелительно кивнул в сторону лестницы.
Я медленно поднялся по ступенькам и остановился на площадке перед дверью нашей квартиры, однако не мог заставить себя войти. Какая-то неведомая сила удерживала меня. Я обернулся и посмотрел.
Эдгар, стоявший внизу, постучал по обшивке дома. Это был сигнал. Из-за угла вышли двое — Мартин Келлет, лидер студенческого профсоюза, в тяжелых мотоциклетных ботинках и какое-то бледное худенькое существо, которое я принял за женщину. У нее были растрепанные волосы цвета грязной воды, от холода защищала фланелевая рубашка, расстегнутая на груди. Женщина и Келлет несли свернутые носилки, вызвавшие у меня ассоциацию со скаутским лагерем, и кусок парусины, натянутый между двумя палками. Эдгар отступил в сторону, и они, согнувшись, зашли под пожарную лестницу.
Келлет успокаивающе заговорил с кем-то:
— Все в порядке, Рори. Потерпи немножко, товарищ. Вот так…
Кто-то вскрикнул от боли, а затем Келлет и женщина вышли из темноты. На носилках лежал человек. Несмотря на очень тусклый свет, я смог разглядеть, что его стопа вывернута под совершенно неестественным углом.
— Мы должны спешить, — сказал Келлет Эдгару. — Грузовик необходимо вернуть как можно скорее.
Эдгар пошел с ними. Калитка забора захлопнулась, щелкнув щеколдой. Взревел мотор грузовика, послышался хруст гравия под колесами. Затем в освещенном проеме входной двери опять появился Эдгар. Заметив меня на площадке, он стал медленно подниматься по лестнице.
— У него сломана нога, — пояснил он.
Я понимал, что сейчас не время и не место спрашивать, как это случилось. Произошло нечто. Нечто ужасное. И полиция Дэмона начнет расследование. Однако больше всего меня тронуло то, что Эдгар похлопал меня по плечу и двинулся дальше, даже не потрудившись оглянуться. Он знал, что ему не нужно меня опасаться.
5 декабря 1995 г.
Сонни
Рапорт и оценка службы предварительного заключения по арестованному Нилу Эдгару.
Арестованный: Нил Т. Эдгар
Судья: Клонски
Обвинения: Нарушение статей № 3 и № 76610 уголовного законодательства штата (участие в сговоре с целью совершения убийства).
В соответствии с ходатайством адвоката арестованного передали в ведение службы предварительного заключения (в дальнейшем именуемой аббревиатурой СПЗ) для оценки его состояния и поведения и рекомендаций относительно возможного освобождения под залог до начала судебного процесса. Арестованный являлся сотрудником Управления исполнения условных наказаний и надзора за досрочно освобожденными округа Киндл. Поэтому дело передано в Управление исполнения условных наказаний и надзора за досрочно освобожденными округа Гринвуд и поручено сотруднику, который с арестованным лично не знаком.
По вторникам, когда детей в детский сад отвозит Синди Холман — правильнее было бы сказать, руководит доставкой детей, — мы с Никки всегда управляемся без задержки. Приехав на работу загодя, я улучила минутку и ради удовлетворения собственного любопытства вытащила из судебной папки рапорт СПЗ, о котором Мариэтта упомянула вчера вечером. Документ так и лежал там непрочитанным с тех пор, как Эдгар внес залог за Нила, — еще один пример того, как энергия, израсходованная на сбор информации и составление требуемой бумаги, оказывается потраченной напрасно в силу быстрого хода событий в суде.
