Она встает, стряхивая крошки со свитера и с плиссированной юбки в клетку с преобладающим светло-коричневым цветом, достающей ей чуть ли не до щиколоток, и бросает пустую банку из-под газировки в урну. Затем меряет меня колючим взглядом, давая понять, что меня легче убедить оправдать Нила, чем присяжных. Кто будет испытывать больше сочувствия к Нилу — двенадцать равнодушных зевак с улицы или я, человек, знавший Нила ребенком и, что еще важнее, понимающий переживания ребенка, который в чаяниях родителей занимал второе место, где первое было отдано политике? Такова ставка, которую сделал Хоби. Я здесь потому, что я — дочь Зоры. Всегда. Неизменно.
Мариэтта уходит, будучи не в состоянии удержаться от осуждающего покачивания головой. Она никогда не перестает изумляться моему нежеланию понять или принять непреложные истины.
Процесс возобновляется при препирательстве обеих сторон. Хоби требует, чтобы деньги, которые обвинение предъявило вчера, передали на экспертизу в лабораторию. Он ссылается на показания Монтегю, подтвердившего, что денежные купюры не подвергались исследованию на присутствие следов крови или же пороха. От имени обвинения возражает Руди:
— Ваша честь, такие анализы должны проводиться до начала процесса.
— Я уже позвонил кое-куда и навел справки, — говорит Хоби. — Эти анализы могут быть выполнены за двадцать четыре часа. Монтегю сказал, что обвинению не нужны купюры, которые не были сданы в лабораторию. Так в чем загвоздка?
— А какой в этом смысл? — спрашивает Томми. — Даже если на купюрах и обнаружат следы пороха или крови, что это изменит?
— В таком случае, — говорит Хоби, — обвинению придется объяснить, каким образом они туда попали.
— Пойди туда, не знаю куда, и принеси то, не знаю что!
Томми, безусловно, прав. Однако я удовлетворяю ходатайство. Вреда от этого никакого, а накопленный опыт подсказывает, что лучше всего позволить защитнику одержать бессмысленную победу. В апелляционном суде это производит впечатление объективности и беспристрастности.
Дальнейший допрос Лавинии обвинением происходит пока без особых затруднений. С завидным спокойствием Баг описывает события седьмого сентября: то, как она увидела подъезжающий автомобиль Джун и предупредила Горго, и затем как стекло в двери «новы» опустилось и из машины выглянула женщина, а не мужчина, и попросила прийти Хардкора. Она находилась наедине с женщиной около пяти минут.
— А вы беседовали с ней?
— Леди спросила, может ли она поговорить с Ор-деллом. — С трудом выговаривая имя Хардкора, Баг застенчиво улыбается. — Хардкор не заставил себя ждать, — продолжает она, — и поговорил с женщиной. Их разговор был очень коротким. А затем из переулка выскочил Горго на своем велосипеде. Меня ранило, — добавляет Лавиния с хладнокровием солдата.
Завершив свою эпопею, Томми возвращается за стол обвинения. На его лице напряженное ожидание: что будет дальше? Ведь сейчас его свидетеля начнет допрашивать этот хлыщ.
Хоби встает и выходит из-за стола.
— Баг! — говорит он. В своем шикарном сером костюме, сшитом из дорогой ткани — наверняка кашемировой, я готова побиться об заклад, — и у модного портного, Хоби расхаживает по залу, держа руки в карманах. — Баг, — так он обратился к ней. Даже не притворяется, что они знакомы. — Позвольте мне задать вам несколько вопросов относительно того, что произошло тогда, ранним утром седьмого сентября. Вы говорите, что не слышали разговора между Хардкором и этой леди, не так ли?
— Не-а. Мне показалось, что они никак не могли сговориться.
— Стало быть, это было препирательство, спор?
— Вроде того.
— Она уехала из этого района?
— Как она могла уехать? Она стояла там, знаете, выйдя из машины, и разговаривала с Кором.
— А потом появился Горго и открыл огонь. Ну а теперь скажите: когда это произошло, где находился Хардкор?
— Он подошел ко мне.
— Он подошел к вам, оставив миссис Эдгар у ее машины? Верно?
— Да, сэр, — отвечает она.
На подставке уже висит схема части улицы, на которой Монтегю с помощью иксов и игреков изобразил положение тел. Это доказательство обвинения № 3. Хоби сам повесил этот план и теперь показывает, что Лавиния стояла на мостовой примерно в пятидесяти футах от машины Джун Эдгар, а Хардкор находился рядом с Баг.
— И что он сделал?
— Вроде как старался заставить меня лечь на землю.
— До того как Горго начал стрелять?
— Похоже на то. Все произошло так быстро, завертелось, закружилось перед глазами, что я и сообразить ничего не успела.
— Однако дело выглядит так, как если бы Хардкор пытался заставить вас лечь на землю потому, что знал, что Горго будет стрелять.
— У Горго с его «Т-9» был такой свирепый вид, что я чуть было не обкакалась от страху.
Все смеются.
— Однако вы видели, как Хардкор пытался остановить Горго?
— Он был у меня за спиной.
— Хорошо, Баг, вы можете припомнить, не пытался ли Хардкор каким-либо образом остановить Горго? Может быть, вы слышали что-нибудь или видели?
Лавиния смотрит на Хоби с опаской. И если в ее отношениях с обвинением наметилась трещина, то ее лояльность Хардкору не вызывает никаких сомнений.
— На этот счет я ничего не могу сказать, — произносит она.
— Но вы, лично вы пытались остановить Горго?
— Да, сэр.
— И тем не менее он начал стрелять?
— И попал в меня.
— Вы уже говорили об этом. А Хардкор был ранен?
— Не-а.
— Он вовремя укрылся?
— Бросился на землю за машинами.
— Хорошо.
Хоби поднимает брови, всем видом показывая, что он задумался. Пока неясно, то ли он следует уже намеченному плану действий, то ли бродит в потемках, как делал до сих пор. Таинственность, окружающая непонятную линию защиты, на короткое время повисает в зале суда, будто дымовая завеса. Затем Хоби смотрит в свой блокнот и меняет тему:
— А теперь, Баг, вот что. Мистер Мольто, то есть Томми, который сидит вот там, рассказывал вам о том, какие беседы вел Хардкор с вами. Позвольте мне спросить вас сначала вот о чем: о чем бы с вами ни говорил Хардкор, всегда ли он говорил вам правду?
— Нет, сэр.
— То есть он не всегда был откровенен с вами?
— Куда там. Все зависит от того, в каком он настроении. Бывает, что он как с цепи сорвался. Толку от него не добьешься. Посылает всех к такой-сякой матери.
Эмоциональный ответ Баг сопровождается взрывом смеха на зрительских местах.
— Мистер Мольто заявил, что вчера вы сказали ему, сотрудникам полиции и мистеру Сингху, что шестого сентября Кор сообщил вам, будто убийство осуществляется по заказу Нила. Вы помните, как Мольто сказал это?
