– Как любезно с вашей стороны! Ведь вы, как я понимаю, здесь на отдыхе? – Голос у хозяйки уже приобрел грудные, воркующие нотки. – Я покажу вам все, что нужно.
– О нет, сударыня! Я не окажусь таким невежей. Нас проводит вот хотя бы Саша. Иди-ка сюда!
Мальчик все время вежливо стоял в стороне, не подходя к взрослым. Но на зов отца мгновенно подскочил.
В это время, громко распахнув двери, на крыльце появился господин Коробов. Застегивая сюртук, он быстро спускался к ним.
– У Георгия Васильевича была сильная мигрень, – оглянувшись, объяснила Коробова. – Он так близко к сердцу принял происшедшее…
И это была правда. Ее муж по-настоящему испугался, узнав о гибели Степана.
– Если ты затевала это дело, надо было сто раз все продумать! – кричал он шепотом у нее в кабинете, хватаясь то за сердце, то за голову. – А теперь полиция начнет ко всему присматриваться, цепляться, вынюхивать! А вдруг докопаются еще до того!..
Лицо у него перекосило от страха. Тамила Борисовна с презрением подумала, что муж у нее труслив и слабохарактерен. Но это все же был ее муж, ее единомышленник во всем, хотя в детали своих планов ни раньше, ни теперь она его не посвящала.
– Замолчи! – прикрикнула она на него сегодня утром. – Никто и не станет вызывать полицию.
– Но как же? Ведь случай смерти не скрыть! Знают слуги, у парня небось есть родители, родня…
– Он разбился случайно, по собственной неосторожности. В этом вряд ли кто-то усомнится. – Коробова говорила уже спокойно, рассудительно, чувствуя, что ее доводы успокаивают мужа. – Не будем акцентировать время, когда это случилось. Он ведь нанимался к нам садовником? Вот и разбился в саду – работал, оступился, упал, сильно ударился… Заплатим его родным приличное вознаграждение, пусть они хоронят парня, а потом сами сообщим в полицию: так, мол, и так – разбился на работе в саду. Зачем полиция станет вникать в несчастный случай со слугой?
Ей тогда придуманный вариант действий казался вполне убедительным. И все же, все же… Но вот появился этот родственник Бородина – сыщик в отпуске. Наверное, это и вправду удача. Только бы муж не выдал своего испуга, услыхав слово «полиция»!
И она заговорила сразу, как только муж подошел и поздоровался с Бородиным.
– Дорогой, Викентий Павлович Петрусенко – отец нашего милого Саши, родственник Вадима Илларионовича. Он служит в сыскном управлении, а сейчас здесь на отдыхе. Любезно предложил свою помощь – сообщить в полицию, уладить все формальности.
– Совершенно точно! – подтвердил Викентий Павлович, знакомясь с Коробовым, пожимая тому руку и стараясь быстро составить мнение о хозяине. Высокий, стройный, энергичный – выглядит моложе своих лет, хотя ему наверняка хорошо за пятьдесят. В молодости был красавец, но и сейчас хорош: четкий профиль, загорелое лицо, густые волосы с благородной сединой… А вот рисунок рта красивый, но капризный, и подбородок вяловат. Постоянно посматривает на жену, словно ищет поддержки или подсказки. Что ж, все ясно как будто…
Тамила Борисовна была довольна: муж сумел взять себя в руки, держался отлично.
– Жаль парня, – сказал он Бородину и Петрусенко. – Мы, конечно, поможем его родным, дадим денег. Но он сам оказался неосторожным.
– Я бы хотел взглянуть на него, – попросил Бородин.
– Но он мертв! – удивилась Коробова. – Зачем?
– Да затем, дорогая соседка, чтоб к вам из полицейской управы не прислали судебного медика. Насильственную смерть, даже если она случайна, положено освидетельствовать.
– Совершенно верно, – успокоил хозяйку Петрусенко. – Вадим Илларионович – военный врач высшей квалификации, даст свое заключение о причине смерти, и никто вас больше тревожить не станет.
Коробова быстро все поняла.
– Что ж, спасибо большое, господа, – сказала с благодарностью. – Вы и правда спасаете нас от лишней нервотрепки да кривотолков… Варфоломей, проводи господина доктора к сараю, где лежит Степан.
Бородин со старым истопником ушли. Викентий Павлович поговорил еще с хозяйкой и ее камеристкой, а потом отправился вслед за Сашей в сад, к старому колодцу, ставшему смертельной ловушкой для Степана.
Коробовы, стоя рядом, глядели ему вслед.
– Вот как обернулось, Тамила, – тихо проговорил Георгий Васильевич. – Что же теперь?
– Что-нибудь придумаю, – ответила та жестко. – Но почему же не получилось сейчас?
10
В «Бородинку» возвращались уже к ужину. Коробовы любезно пригласили своих гостей пообедать в «Замке». Незадолго до обеда князь Всеволод с гувернанткой спустился вниз, поздоровался со всеми. Мальчик был бледен, просил простить его – он пообедает у себя в комнате, мадемуазель Элен и Саша составят ему компанию. Так что за столом в большой столовой взрослые оказались одни. Не сговариваясь, они не стали обсуждать сегодняшнее происшествие. Бородин и Коробов вспоминали общих московских знакомых и праздник у генерал-губернатора, где они виделись два года назад. Георгий Васильевич с увлечением рассказывал о своих служебных хлопотах: открытии бесплатной благотворительной библиотеки и о большой книжной ярмарке. Сегодня, в понедельник, он собирался с утра уехать коляской в Серпухов, оттуда, по железной дороге, – в Москву.
– Уже к полудню я должен был быть на службе. Да вот что приключилось, – развел огорченно руками Коробов. – Не мог же я оставить жену и племянника в такой печальной ситуации…
Обед прошел не весело, но спокойно. Потом все вместе спустились к реке, к рыцарской башне. Шли не через сад, а другой, окружной дорогой – Тамила Борисовна не захотела видеть «этот жуткий колодец».
– Я прикажу завтра же начать возить с берега реки песок и засыпать его, – сказала Коробова.
– Так и надо сделать, – поддержал ее Викентий Павлович. – Подождите только дня три, пока я все улажу в полиции и дам вам знать.
В башне Петрусенко поднялся по лестнице наверх, вышел на каменный балкончик. В этот солнечный безоблачный день хорошо просматривались красивые холмистые дали, деревенька за березовой рощей. К ней, как раз мимо башни, поворачивая влево, вела тропа.
«Енино, – подумал Викентий Павлович. – Туда и ходил Степан, вот этой самой дорогой. Но только не в обход, а через сад, покороче».
Дальше, за деревней Енино, шла дорога к «Бородинским прудам». Но это было уже далеко, с башни не видно. Теперь же они ехали домой в карете, и Викентий Павлович говорил вслух то, о чем думал в рыцарской башне.
– Этот бедняга, Степан, возвращался в «Замок» на самом рассвете, видимо, от той девушки, которую называл Максим.
– Луша! – воскликнул Саша, увлеченно слушающий беседу отца и дяди.
– Верно, – весело покосился на него Викентий Павлович. – А у тебя ушки на макушке – и тогда, за столом, и сейчас. Ладно, слушай, ты ведь тоже в курсе дела, может, даже больше, чем мы… Итак, Степан возвращался на рассвете, думал, наверное, еще немного поспать, торопился, пошел короткой дорогой.
