Куинси не помнил, когда он в последний раз приезжал в город, но Кинкейд, видимо, знал, куда идти. Сержант свернул за угол, от перекрестка пошел направо. И все это время он не переставая говорил по телефону: с детективом, который должен был отправиться прямо в «Дейли сан» и проследить, чтобы к письму никто не прикасался; со своим лейтенантом (Кинкейд просил побольше людей); с криминалистами из лаборатории («Тащите свои задницы сюда!» — приказал он); с Шелли Аткинс, которая по-прежнему руководила поисками.
Наконец Кинкейд снова позвонил своему знакомому и получил исчерпывающую информацию о сотрудниках редакции и самой «Дейли сан».
Работа полицейского требует внимания и терпения. Выпускаешь в воздух миллион воздушных шаров и следишь, чтобы все они держались заданной траектории и не отклонялись от намеченного пути. Прошло много лет с тех пор, как Куинси перевелся с периферии в центр и начал работать со случаями, требующими быстрого реагирования. И теперь он снова ощутил знакомый холодок в спине — явный признак возбуждения — и почувствовал себя виноватым. Его жену похитили. Это не имеет ничего общего со старыми добрыми временами.
Кинкейд закрыл телефон. Слева появилось двухэтажное бетонное здание в стиле семидесятых — с плоской кровлей, похожее на коробку. Кинкейд остановился на парковке и вклинился между двумя джипами. Добро пожаловать в «Дейли сан».
— Говорить буду я, — сказал Кинкейд, выбираясь из машины. — А вы слушайте.
— Сколько похищений было на вашем веку? — поинтересовался Куинси.
— Заткнитесь! — Кинкейд уже входил в здание.
Внутри творилась настоящая кутерьма. Репортеры, редакторы и ассистенты, которым следовало бы заниматься своими делами (как обычно и бывает при выпуске ежедневной газеты), вместо этого слонялись по коридору. Некоторые прижимали к груди скоросшиватели. Большинство, однако ж, даже не потрудились притвориться, что заняты делом. Все знали: случилось нечто важное, — и с нетерпением ждали, что произойдет дальше.
Кинкейда это не смутило. Он расправил плечи, приблизился к секретарю и показал полицейский значок. Его лицо стало киношно невозмутимым.
— Сержант Карлтон Кинкейд. Я должен увидеть Оуэна Ван Ви, немедленно.
Ван Ви был издателем этой газетки. Именно он позвонил в полицию утром. К разочарованию Кинкейда, Ван Ви уже обзавелся адвокатом, но по крайней мере обещал сотрудничество. Интересно, как долго оно продлится?
Секретарь пошел вперед. Кинкейд чуть наклонил голову, разглядывая толпу.
— Карлтон? — тихо позвал Куинси.
— Заткнитесь.
«Дейли сан» была провинциальной газетенкой, и офис издателя выглядел соответствующе. Крошечная каморка без окон, несколько несгораемых шкафов, заваленный бумагами стол. За столом сидел Ван Ви. А напротив — человек в костюме и при галстуке. Адвокат, догадался Куинси.
Ван Ви и адвокат заняли единственные кресла в комнате, предоставив Кинкейду и Куинси топтаться плечом к плечу в узком дверном проеме. Кинкейд показал значок и быстро представился.
Куинси пожал издателю руку, потом обернулся к адвокату — Хэнку Обресту. Костюм, купленный в магазине готового платья, дешевый галстук из искусственного шелка. Провинциальный адвокат для провинциальной газетки, подумал Куинси. Наверное, эти двое вместе учились в школе и с тех пор остаются лучшими друзьями.
— Письмо у вас? — спросил Кинкейд. Он явно не собирался обмениваться любезностями.
— Вот оно. — Ван Ви указал на два листа бумаги, лежавших на столе. Кинкейд и Куинси подозрительно взглянули на письмо, как будто перед ними была бомба, которая могла взорваться в любую секунду.
— Вы сохранили конверт?
— Да. Первой его открыла Синтия — это одна из наших редакторов. Она вскрывает конверты специальным ножичком, так что разрез очень аккуратный. Не знаю, поможет вам это или нет.
Кинкейд вытащил носовой платок и осторожно придвинул к себе оба листка. Куинси попытался первым взглянуть на письмо, но сержант плечом загородил ему обзор.
— Кто еще прикасался к письму? — спросил он.
— Сотрудники отдела писем, — ответил Ван Ви, загибая пальцы. — Джессика, которая сортирует почту. Возможно, Гарри, помощник Синтии.
— У всех нужно снять отпечатки пальцев.
— Уверен, что никаких сложностей не возникнет, — сказал издатель.
— И я так думаю.
Куинси наклонился и, достав из нагрудного кармана ручку, колпачком подтянул письмо поближе к себе.
Оно было отпечатано на компьютере. Дешевая белая бумага, стандартный формат. Ни заголовка, ни подписи. Только адрес получателя.
Уважаемый редактор. Вы меня не знаете, я не из этих мест. Но я знаю ваш город. Вчера ночью я похитил женщину, которая здесь живет. Не пугайтесь, я не извращенец.
Мне нужны деньги. Десять тысяч долларов наличными. И я верну женщину живой. Кроме шуток. Я профессионал. Следуйте указаниям, и все будет в порядке. Если проигнорируете письмо, женщина умрет.
В конверт вложена карта. Идя по ней, вы найдете доказательства того, что женщина жива. Найдите место, отмеченное крестом, до полуночи, или она умрет.
Если вы проигнорируете мое письмо, женщина умрет. Учтите, я человек слова.
С уважением,
Лис.
Куинси трижды перечитал письмо. Потом осторожно отодвинул его в сторону. На втором листке был грубый набросок местности, сделанный черной ручкой. Как и говорилось в письме, место было помечено крестиком.
У Куинси уже сложилось определенное мнение о похитителе. Чутье полицейского говорило ему, что карта непременно должна быть запутанной. Это свидетельствовало бы о том, что у неизвестного все под контролем и полиции лишь остается выполнять его приказы.
Но эта карта была до смешного простой. Выйти из «Дейли сан», следовать на юг, поворот направо, поворот налево, кладбище неподалеку от Музея воздухоплавания. Этот тип — любитель. Юнец. И умница. Кладбище — именно то место, где почти нет шансов заметить человека посреди ночи. И в то же время полиции не так уж трудно будет найти «подсказку».
Куинси перечитал письмо еще раз. И еще.
В животе у него стянулся ледяной узел, и это ему не понравилось.
Кинкейд изучал конверт.
— Обратный адрес, — негромко сказал он, обращаясь к Куинси. — Буквы У.И.Х., а потом Л.А. Этот тип, видимо, пытается доказать, что он не местный.
— Возможно.
— Тем не менее марка наклеена в Бейкерсвилле, значит, письмо он отправил из города.
В дверь постучали: прибыл детектив Рон Спектор. Кинкейд вышел в коридор и стал о чем-то говорить со Спектором, понизив голос.
Куинси снова взглянул на карту. Ему не терпелось выскочить на улицу, добежать до Музея воздухоплавания и прочесать кладбище в поисках доказательств того, что Рэйни жива. Но разум его твердил, что следователь не должен торопиться. Записка с требованием выкупа — сама по себе кладезь информации, так что нельзя ее игнорировать. За несколькими словами может крыться многое. Не говоря уже о структуре бумаги, чернилах, отпечатках пальцев, образцах слюны. Детектив должен отследить обратный адрес. Куинси уже готов был ринуться на поиски У.И.Х. — эти буквы огнем горели в его мозгу.
