Шестеро детей. Уютный дом. Масса одежды и еды, родители, которые о тебе заботятся. Каково это, вырасти в такой семье? И почему Алиша повернулась ко всему этому спиной?
Конечно, Уилл работал в органах правопорядка слишком долго, чтобы принимать все на веру. По своему опыту он знал, что наркоманами обычно становятся не самые счастливые люди. Они приходят к наркотикам по определенной причине — желая либо приноровиться к окружающему миру, либо отрешиться от него. Вечно отсутствующий отец мог быть садистом. Братья могли выбрать местом своих первых сексуальных подвигов прихожую их дома. Старшая сестра могла быть такой сверхпреуспевающей, что в ее тени невозможно было вырасти.
Но Уилл был здесь не для того, чтобы разбираться со скелетами в семейном шкафу Монро. Он был здесь для того, чтобы сообщить этой женщине, что ее дочь, которую она потеряла так давно, потеряна для нее навсегда.
— И вы не видели свою дочь двадцать лет? — спросил он.
— По меньшей мере.
— Никаких телефонных звонков? Никаких открыток или писем?
— Несколько лет назад, — припомнила Мириам, — был один звонок. Она была в тюрьме. Ей нужны были деньги.
Майкл говорил, что, когда Алишу арестовывали, она указывала в качестве контактных лиц только Бэби Джи, но дежурный офицер должен был делать пометку о том, кому она звонила во время задержания и кто ее навещал, если она оставалась под арестом больше одного дня.
— Вы сами тогда разговаривали с ней? — спросил он.
— Да, — ответила она. — Наш разговор продолжался не более минуты. Я сказала дочери, что не собираюсь давать ей никаких денег, и она швырнула трубку. Это был последний раз, — пояснила Мириам, — когда мы вообще что-то о ней слышали. Я даже не знаю, где она теперь живет.
— Вы, случайно, не знаете, с кем она имела дело? Кто были ее друзья?
Она покачала головой.
— Мне очень жаль, офицер. Я предупреждала, что вряд ли смогу помочь вам ее найти. — Она посмотрела на свою руку, которая по-прежнему лежала на рояле. — Вы можете сказать мне, что она сделала? Она не… — Она быстро взглянула на Уилла и снова отвела глаза. — Она никому не причинила вреда?
Уилл почувствовал комок в горле.
— А ваши остальные дети живут далеко?
— Недостаточно близко, — сказала Мириам, и на ее губах снова заиграла улыбка. — Хотя Мейсон — прямо на нашей улице. Но достаточно близко и не бывает, когда ты бабушка и у тебя есть трое внуков, которых нужно портить и баловать.
— Возможно, вам следует позвонить ему.
Улыбка ее растаяла.
— Зачем мне это делать?
— Миссис Монро, мне бы хотелось, чтобы вы позвонили своему сыну или, возможно, кому-то еще, кто мог бы прийти и посидеть с вами.
Она схватилась за рояль, как перед тем схватилась за дверной косяк. Уилл встал, и собака глухо зарычала.
Мириам судорожно сглотнула.
— Думаю, вы хотите мне сообщить, что она в конце концов приняла слишком много.
— Нет, мэм. — Он указал на диван. — Вы не могли бы присесть? Пожалуйста.
— Я не собираюсь падать в обморок, — заявила она, хотя шоколадный цвет ее лица стал заметно светлее. — Расскажите, что случилось с моей дочерью.
Он должен был просто сказать все и тут же уйти, оставив ее наедине с горем, но не мог. К своему удивлению, Уилл заметил, что, когда заговорил, голос его звучал так, будто он извиняется.
— Миссис Монро, прошу вас, сядьте.
Она позволила ему довести себя до дивана и сесть рядом. Ему нужно было взять женщину за руку, сделать что-то, чтобы успокоить ее, но Уилл не чувствовал себя готовым утешать. Хотя знал, что оттягивание неминуемого — один из самых эгоистичных поступков, которые он совершал в жизни.
Он сказал:
— Алиша была убита в воскресенье вечером на лестничной клетке перед своей квартирой.
Рот Мириам приоткрылся, как будто ей не хватало воздуха.
— Убита?
— Ее кто-то убил, — повторил Уилл. — Я думаю, что она знала нападавшего. Я думаю, что она вышла за ним на лестницу, и там он нанес ей… — Он запнулся. — Он нанес ей травму, которая привела к смерти.
— Травму? — эхом повторила Мириам. — Что это означает? Она страдала?
Он собирался соврать — не будет никакого вреда, если сказать родителям, что их ребенок умер быстро, — но не смог.
— Не думаю, что мы когда-нибудь узнаем, понимала ли она, что происходит. Я надеюсь, что не понимала… — Он помолчал. — Я надеюсь, что в ее крови было достаточно наркотиков, чтобы она не отдавала себе отчета в происходящем.
Мириам ахнула.
— Я видела это в газете! Женщина была убита в Грейди Хоумс. Там не было указано ее имя, но… я никогда не могла подумать, я просто догадывалась…
— Мне очень жаль, — сказал Уилл и подумал, что за последние дни произнес эту фразу большее количество раз, чем за всю предыдущую жизнь. Он вынул ксерокопию письма Алиши. — Мы обнаружили это в ее почтовом ящике. Письмо вернулось, потому что за него было недостаточно заплачено.
Мириам Монро схватилась за письмо, как за спасительную соломинку. Она смотрела на него, и по ее щекам текли слезы. Она прочла его не менее десятка раз, прежде чем пробормотать:
— Пария…
— Вы можете объяснить, о чем речь?
Мириам положила письмо на колени, руки ее дрожали.
— Этот дом был на другой стороне улицы — на расстоянии трех домов и на расстоянии целой вселенной от нас. — Она посмотрела в окно, словно видела его там. — Тогда мы были единственной чернокожей семьей во всей округе. Мы с Тобиасом смеялись, когда люди возмущались: «Куда катится наш район!», в то время как дьявол жил у них буквально на заднем дворе.
— Эта семья по-прежнему живет там?
Она покачала головой.
— В этом доме жило уже больше десятка семей, после того как Карсоны съехали оттуда. Дом был достроен, превратился в своего рода дворец, а в то время это был просто маленький домик, где творились отвратительные вещи. Такой есть в каждом районе, верно? Один плохой дом с одним плохим ребенком.
— Да, мэм.
Она снова посмотрела в окно.
— Вечеринки каждый уик-энд. Машины, которые носятся по улице взад-вперед. Тот мальчик отравлял каждого, кто вступал с ним в контакт. Мы называли его Парией с Пейсли-стрит.
Уилл подумал о письме, в котором Алиша называла себя парией.
Она продолжала:
— Его матери никогда не было дома. Она была адвокатом, как это ни парадоксально звучит. — Она снова повернулась к Уиллу. — Думаю, я могла бы до посинения обвинять во всем этом ее, но на самом деле она была так же не способна управлять своим сыном, как и все мы.
