Вспомнив свои кунгфушные навыки, Дима отбивался изо всех сил, молча и яростно, но даже самые жесткие блоки троллих не впечатляли.
Наконец его оставили в покое. Скорее всего не потому, что поварихам наскучила игра, а потому что между ними завязался жаркий спор. Предмет полемики остался непонятным, но сам спор сопровождался такой энергичной пантомимой, что Дима, намеревавшийся поначалу под шумок улизнуть из камбуза, решил остаться и досмотреть бесплатное шоу.
Одна из троллих, с жаром что-то доказывая, изобразила руками, как будто что-то разрывает. Другая отрицательно потрясла головой, плюнула на пол и растерла плевок ногой. Первая вознамерилась ухватить оппонентку за волосы, но двое других не дали.
Дима глядел и потешался.
До чего же они прикольные, эти тролли.
И надо же до чего додумались – устроили себе жилье в заброшенном корабле…
Тем временем в дискуссии победила третья троллиха.
Выразив жестами свое полное несогласие с обоими спорщицами, она внезапно ухватила правой рукой столовый нож, а левой сграбастала Диму.
Он и пикнуть не успел, как его опрокинули навзничь на стол, а здоровенный нож рассек воздух в опасной близости от Диминого живота. Взяла бы троллиха сантиметров на десять пониже – получился бы из Димы экспонат для демонстрации харакири.
– Ты что творишь! – заорал он, попытался вывернуться, но здоровенная троллиха приплюснула его к столу. Как кошка – лягушку. Отбиваясь, Дима пнул ее ногой в нос. Основательно врезал. Но троллиха даже не пошатнулась. И нос ее, похоже, ничуть не пострадал. Но физиономия стала такой, что Дима решил: всё, настал его последний миг…
И тут троллиха его отпустила.
Дима немедленно спрыгнул со стола… И увидел, что тетки снова столпились кучкой у очага, а в дверях стоит тролль – тот самый, вожак.
Бац! Троллиха, едва не выпустившая Диме кишки, получила смачную затрещину.
Вякнула что-то возмущенно, но когда тролль поднял кулачище размером с полторы пивные кружки, троллиха сочла, что лучше помалкивать.
Тролль огляделся угрюмо, рявкнул еще разок – троллихи поспешно занялись делом, и сделал Диме знак – иди за мной.
Дима охотно повиновался. Оставаться в компании «прикольных» троллих ему как-то расхотелось.
Глава двадцать пятая
Встреча старых друзей; и еще о том,
кто страшнее, чем рассерженный тролль
Встречаются два тролля.
Один говорит другому:
– Если бы тебе предложили женится на троллихе, которая колотила бы тебя три раза в неделю, но каждый день подносила тебе бочонок пива, ты бы согласился?
– Конечно! – не раздумывая отвечает второй.
– Уверен?
– Конечно. Ведь пиво я сам себе подношу, а колотит она меня все равно каждый день.
– Прикинь, Скалли, этот дурачок сам на камбуз прибежал,– сказал Ниссе, двоюродный дядюшка Скаллигрима.– Бабы его уже, считай, под нож пустили, когда я подоспел.
– Молодец, что вмешался,– одобрил Скаллигрим.– У этих женщин одна стряпня на уме. А мне с этим прислужником сидов поговорить требуется. Как говорят людишки: делу время – потехе час. Так что сначала побеседуем, а потом и повеселимся,– Скаллигрим похлопал себя по брюху.
– А может, пока эту пищу закуховарим? – указал тролль на беспечно дремлющую Лейку.
– Эту – нельзя. Эта – Охотника. Он с нею даже ложе делил.
– Тьфу, пакость! – скривился дядюшка.– Я б за этакое непотребство любому из своих так хайло отформовал…
– Ты Охотника с прочими не равняй,– строго сказал Скаллигрим.– Во-первых, он просто так ничего не делает, потому что – Охотник; во-вторых, он жены моей Кунигунды старший брат, так что кто его тронет, тому придется иметь дело сначала с ней, а потом – со мной; а в-третьих, лично я никому бы не советовал Охотникову физию кулаком пробовать. Да ты и сам это знаешь, дядюшка.
– Знаю, племянничек. Не беспокойся. Я своих булдыганов предупрежу. На девку эту человеческую никто даже облизнуться не посмеет. Сам знаешь, как у нас тут Охотника уважают. Тем более – сейчас. Сейчас новость одну тебе скажу, Скалли. Страшную новость. Туат'ха'Данаанн Ротгар-Убийца снова в Стокгольме! Э-э-э… да ты вроде не удивлен?
– Для меня это не новость, дядюшка,– степенно произнес Скаллигрим.– Затем я и вернулся домой так поспешно, не жалея ни себя, ни родных. Так спешил, что не сушей – морем плыл, на железной посудине человечков, что хитрой магией по воде носима.
– Морем? – Дядюшка охнул.– Шутишь?
– Разве подобным шутят? – сурово произнес Скаллигрим.– Пришлось претерпеть и такое, дядюшка. Уж очень спешное дело. Надобно Охотника предупредить, что готовит Туат'ха'Данаанн ему западню. И помощь оказать.
– Охотнику? О чем ты толкуешь, племянничек, не пойму. Если сам Охотник не сумеет с Туат'ха'Данаанн Ротгаром управиться, так кто ж тогда ему помочь в силах?
– Я,– сказал Скаллигримм.– И ты. Все мы разом.
– Как это – разом? – удивился дядюшка.– Кучей, что ли?
– Не кучей, а вместе. А как – это я подскажу. Ибо познал я ныне, дядюшка, людскую науку о тайной войне.
– Эх, что ты говоришь, Скаллигрим! Что людишкины войны против Туат'ха'Данаанн? Сколько веков он нас режет. Вместе иль порознь – всё равно он нас поубивает. Ему ж огра кончить – что тебе кружку эля выпить. Он, может, даже и не сид теперь, а вообще не понять, кто.
– Как это – не понять?
– А так! Два заката назад убил он одного нашего из Вазастана. Убил и ел!
– Ничего не путаешь, дядюшка? – усомнился Скаллигрим.– Быть того не может, чтобы сид огра ел!
– Ничего я не путаю! – обиделся дядюшка.– Своими глазами эту трапезу видел!
– Ты видел, как Ротгар-Убийца ел плоть огра?!
От его крика Лейка проснулась, поглядела на Скаллигрима недовольно и снова задремала.
– Самого Ротгара я тогда не видел,– с дрожью в голосе сказал дядюшка.– Видел то, что осталось после трапезы. А Ротгара я видел позже. Здесь, неподалеку.
– И что?
– Да ничего,– отводя взгляд, проговорил дядюшка.– Мы ж не знали, что это сам Ротгар-Убийца. Мы думали – обычный сид. Полоумный. А как увидели, так, ну, сам понимаешь…
– Удрали,– сказал Скаллигрим.
– Так любой бы убежал. И ты тоже. Ужас-то какой!
– Не страшней, чем в железной бочке по морю плыть,– строго произнес Скаллигрим.– Что еще было?
– Да ничего более. Убежали. Он – не догнал.
– Или – не гнался?
– Может, и не гнался. Мы не оглядывались. Зато приспешника сидов мы все-таки с собой унесли.
– Это вы, конечно, молодцы,– похвалил Скаллигрим.– Давай-ка его сюда, будем, как людишки говорят, снимать с сиденка показания.
